Эльмира Нетесова - Утро без рассвета. Сахалин

А вот вчера стал я дерево рубить. Вверх не глянул. И вдруг смотрю, прямо передо мною рысенок выпал. Совсем еще маленький. Слепой и голый. Пищать и то не умеет. Совсем дите, хоть и звериное. Глянул я вверх, а там рысь из дупла на меня смотрит умоляюще. Как будто просит не трогать рысенка и не рубить дерево, не губить ее дом.

Оставил я рысенка ей. Он тайге нужен. И неважно, как я к рысям отношусь. Они — порождение природы, а в ней все предусмотрено. И жизнь, и рождение. А значит, не имею я права этим распоряжаться.

Противника тоже нужно выбирать достойного, равноценного себе, как и друга.

Я полюбил тайгу. Вместе с ее капризами. С ее радостью. Знаешь, она не всякого человека признает, не всякого примет в объятия свои. Иного и на десять шагов не впустит. Другого — всю жизнь испытывает, словно проверяет на выдержку. Третьего — всю жизнь как любимчика балует. У нее свой характер, свое отношение к происходящему, свой взгляд на людей, свой выбор. Доброго человека и она не обидит, злого сама накажет.

Я не знаю, к какой категории отнесла она меня. Но только долго проверяла. Словно тоже хотела убедиться в моей прочности. Но в нее без этого идти нельзя. Она не любит и не признает слабого.

Скажу тебе по совести, что здесь я многое оставил и многое приобрел. Не раз с обмороженных рук и ног кожа чулком слезала, не раз, промокнув до самой макушки, ночами напролет выстукивал зубами и не мог согреться. Не раз, изнемогая от жажды, пил болотистую воду из следа — оставленного медведем. Не раз блудил в тайге, в ночи. Но сердцем угадывал путь и снова выходил к людям. Выходил — чтоб жить заново.

Заново жить… А ведь ты знаешь, я уже семь раз заново на свет родился. Так считают все в моем отряде. И это без учета прошлого. Его они мне не ставят в зачет. Счет в жизни начат сначала.

Семь раз я мог погибнуть. Вернее, не мог, а должен был. Но я жив. И выживая — рождался вновь. Обо мне даже легенды теперь рассказывают. Не зная прежнего меня, придумали чистым и смелым, каким и надо быть в тайге. А я не чист и об этом знаешь ты. А смелость, когда терять в жизни уже нечего, недорого ценится. Они считают меня человечным. Но ведь проживший всю жизнь среди зверей, натерпевшийся их укусов, всегда понимает, лучше небитых, как болит синяк и почем в жизни горе.

Я пришел к ним в тайгу усталым и больным зверем. Зверем, дни которого были сочтены. А меня исцелили. Вернули жизнь.

У меня теперь есть друзья. И моя новая большая семья… Вернее, не новая, я в ней родился. Ведь у меня нет прошлого. Я все забыл. Прошлое было во сне. Как хорошо, что я проснулся. Среди друзей. С теплыми добрыми руками, с большим сердцем и пониманием. Я живу среди них. Вернее— я живу в них, а они — во мне. И ты — один из них, человек. Спасибо тебе и им за мое утро. Утро без рассвета.

Жмур — покойник (жаргон).

Слова из воровского, блатного жаргона.

Эсперанто — созданный в 1887 г. варшавским врачом Заменгофом искусственный международный язык.

На шухере, на стреме, т. е. где-то на улице или за углом в готовности предупредить об опасности

Не выдам (жаргон).

В аэропорту г. Южно-Сахалинска — пограничный режим

Буддистский храм.

Т. е. в Южно- Сахалинске

Поселок на Сахалине

Все перечисленные — герои романа "Камчатка"

Об этом в романе «Камчатка»

Т. е. воровского жаргона.

Т. е. не убивали (жаргон).

В общую кассу (жаргон).

Вор «в законе» — т. е. представитель воровской элиты, «шестерка» — прислужник, мальчик на побегушках. Обычно — мелкие воришки.

Об этом — в романе «Камчатка».

Обвинительное заключение состоит из двух частей: в описательной части излагается сущность дела. В результативной — сведения о личности обвиняемого и квалификация его действий по статьям Уголовного Кодекса.

Извлечение трупа после захоронения.

По действовавшему в середине 50-х годов УК смертная казнь не применялась.

Один из героев романа "Камчатка".

Один из героев романа «Камчатка».

О нем — в романе «Камчатка».

Т. е. 25 лет лишения свободы. По УК, действовавшему до 1958 года.