в районе 4 часов утра крепким сном. Хорошо, что в этот день ей не надо на работу, только на тренировку. А еще хотела погулять по городу.
Момента, когда эта особа уснет, с нетерпением ждал Даниэль, он просто не представлял себе уже жизни без Мари.
Он тихо открыл дверь комнаты, несколько минут смотрел на спящую красавицу, слыша, как стучит его собственное сердце.
Мари спала, скрутившись калачиком, положив под голову две сложенные вместе ладошки, как ангелочек. Даниэль лег на кровать, обнял ее и накрыл их обоих одеялом.
Девушка начала согреваться, поерзала и развернулась к мужчине, не просыпаясь. Он придвинул ее к себе и положил ее руку на свое тело, сам же гладил ее по спине.
Мари начала что-то неразборчивое говорить на латыни, чем удивила мужчину, который сейчас внимательно всматривался в ее лицо. Он поцеловал ее в губы, но Мари не проснулась, но уже на английском, не открывая глаз, спросила: «Кто ты? Я тебя знаю?»
Даниэль смотрел на нее, не понимая, шутка это или она правда разговаривает во сне.
«Знаешь. Мы много лет знакомы, — ответил он ей и снова поцеловал, — Я тебя люблю с детства».
«С детства? Правда?» — переспросила она.
— Да. И не перестаю любить.
— Почему мне холодно внутри от твоих слов?
— Я тебя согрею своей любовью.
«Любви не бывает. Не верь никому. Останется только боль», — ответила Мари, тяжело вздохнув.
Даниэль не выдержал и сначала очень осторожно, нежно начал целовать ее, потом поцелуй углубился и стал страстным, и неожиданно девушка, не просыпаясь, на поцелуй ответила. Он еле себя сдерживал, чтобы не овладеть ею, понимая, что она в глубоком сне и этого делать нельзя. Никогда он не испытывал такого возбуждения и притяжения к женщине.
Когда он ушел, девушка еще спала. Часы показывали 8 часов утра.
Мари приехала в центр города на мотоцикле, оставила его на парковке и решила пройтись пешком. Было в Париже что-то величественное, немного пафосное и загадочное.
Она гуляла по паркам, улицам, делал зарисовки в блокнот, посидела в уютном кафе. Осень в Париже замечательная, королевская прямо. Для себя она поняла, что этот город ассоциируется не с любовью и красотой, а с одиночеством и этим он ей нравится.
Девушка достаточно долго ходила и решила посидеть в парке на лавочке, закрыв глаза и подставив лицо солнцу. Минут через пять она почувствовала, что чья-то маленькая рука похлопала ее по ноге. Когда открыла глаза, увидела трехлетнего мальчика, который внимательно на нее смотрел, а потом заулыбался.
Мари протянула ему свою ладошку, и он положил на нее свою пухлую ручку. Поскольку девушка делала вид, что не говорит на французском, она не могла разговаривать с ребенком. Но он протянул руки, просясь сесть рядом. Мари его посадила на лавочку, а сама стала смотреть по сторонам, в поисках родителей. Почему-то никого не увидела. «Может он потерялся? — промелькнула мысль, — тогда надо остаться здесь, чтоб родителям легче было искать».
Какое-то время ребенок и Мари хлопали в ладоши, играли с его игрушечной машиной. Девушка даже нарисовала ему небольшой рисунок на блокнотном листе, сделав надпись на английском: «Стань самым счастливым на земле», а потом малыша стало клонить в сон, он попросился на ручки и стал как бы сам себя укачивать.
Мари взяла его на руки, он улегся, и она стала тихо напевать ему колыбельную. И мальчик уснул.
Так она сидела с ним на руках минут 30, когда увидела молодую пару, которая озиралась по сторонам. Мари им помахала рукой. Они поняли, что их зовут и буквально прибежали к девушке, с облегчением выдохнув, когда на ее руках увидели своего ребенка.
Она спросила, говорят ли они по-английски, те в ответ кивнули. Оказалось, что мальчик убежал и оказался достаточно далеко от того места, где его потеряли. Девушка передала спящего ребенка на руки его отцу, погладила малыша по голове, маме отдала его игрушку и рисунок, который растрогал женщину.
Мари продолжила прогулку, зашла в один из художественных магазинов, купила карандаши для рисования, а в сувенирной лавке — статуэтку повара, один в один похожего на Томаса, такого же улыбчивого и доброго. А потом набрела на бутик женского белья, куда решила зайти просто ради интереса, но вышла с покупками.
Пока девушка наслаждалась одиночеством во время прогулки, за ней следили, делая фотографии и снимая на видео не только люди Даниэля Миллера, но и те, кто действовал по указанию Доминика Моро.
В районе 20.00 Мари зашла в спортзал, где уже разминался Пирр и другие парни. Она приступила к разминке, а потом непосредственно к тренировке.
— Мари, я еще не поблагодарил за то, что спасла меня вчера.
— Брось, Пирр, мы же команда. Как за это можно благодарить, так должно быть всегда.
И она ему подмигнула. Пирр внимательно всматривался в лицо девушки, казалось, что он хочет найти ответ на какой-то вопрос. Но говорить ничего не стал.
Домой Мари приехала, когда была уже полночь. По холлу расхаживал Даниэль с телефоном в руках. При виде ее он достаточно сурово сказал: «Мари, ты видела, сколько время?»
Она удивленно посмотрела на него, но промолчала.
— Ты попросила снять охрану, и между тем так поздно одна передвигаешься по городу. Это опасно!
«Но ты не убрал охрану! Они весь день следовали за мной, Даниэль. Так, что не повышай тон! Спокойной ночи», — и она пошла к ступенькам, чтобы подняться к себе в комнату.
— Я просто переживаю.
«Ты простой собственник», — не поворачиваясь, огрызнулась Мари.
Всю ночь ей снился Джим, Мартин, родители. Ночью она проснулась и поняла, что плачет.
«Видимо так я избавляюсь от стресса», — сказала сама себе девушка, повернулась на левый бок, обняла зайца и снова уснула.
Проснувшись рано утром, Мари пошла выпить кофе на кухню, где во всю уже трудился Томас. Мари пожелала ему доброго утра, попросила закрыть глаза, вытянуть вперед руки и положила на его ладони статуэтку. Она и не ожидала, что Томас так растрогается, а потом так задорно засмеялся, когда рассмотрел, что это копия он.
Приехав на работу, первым, кого встретила, был главврач и с ним Доминик Моро со своей охраной, все-таки советник администрации Президента.
Выяснилось, что мама Доминика просила организовать ей визит к врачу по поводу болей в боку и общего недомогания. Главный врач попросил Мари Росси осмотреть пациентку, передал все ее анализы и проводил в кабинет для осмотра.
Мама Доминика Кларис Моро хорошо владела английским языком, так что Мари, ознакомившись с
