этажа.
Тишина, словно перетянутая струна скрипки, вот-вот должна была порваться, внеся свои жёсткие коррективы в исполнения вальса усталого скрипача.
Льюис, слившись с темнотой в доме, стремительно вошёл в короткий коридор, который вёл в гостиную второго этажа, откуда было легко и быстро попасть в домашний кабинет мсье Жюве.
Говард мелкими шажочками дел шаг за шагом, отлично понимая, что за каждым углом его мог ожидать сюрприз в виде выстрела в спину, которую некому было прикрывать. Льюис прижался к гобелену стены, украшавшему коридор со светильниками в виде лепестков из мутного стекла, закрывавших лампы.
Чувство опасности не покидало Говарда, вызывая при этом параноидальное ощущение, граничащее, с открытием «третьего глаза» после непонятных телодвижений и освобождение чакр в членах, нуждающихся в частой гигиене.
Льюис резко выдохнул воздух из лёгких и прыгнул вперёд в гостиную из коридора. Он приземлился спиной на ковёр, чем застал врасплох спрятавшегося за резным сервантом охранника с пистолетом в руках.
Говард несколько раз нажал на спусковой крючок штурмовой винтовки и пули вылетели из ствола, разворотив грудь секьюрити, сменив при этом белый цвет сорочки на красный. Тело охранника повалилось на пол, а пистолет выпал из правой руки и стукнулся стальным затвором о паркетный пол.
Льюис сделал перекат в сторону и, вскочив на ноги, исчез в небольшом угловом коридоре, ведущем в кабинет финансиста. Говард прижался к стене и, достал из универсального подсумка на правом камербанде отполированную железяку, заменявшую зеркальце.
Двери кабинета были закрыты, а внутри явно ждали появления непрошенного агрессивного гостя, чьи цели были до конца неизвестны. Льюис сжал в правой ладони пистолетную рукоять штурмовой винтовки «HK 416 Compact», и сунул зеркальце обратно в подсумок.
Идей было не много, а звуки шагов, как минимум одной группы быстрого реагирования уже слышались на лестнице. Нужно было принимать единственное правильное решение, но выбирать позицию с оставлением за спиной дверей без контроля, было равносильно самоубийству.
Жизнь — любит подбрасывать сложности и неоднозначности, однако, их оперативное решение, означает ещё одну победу над самим собой!
Говарда не покидало ощущение, что эта ночь никогда не закончится, а будет длиться вечно, также, как и его видения, приходящие к нему во снах. Он понимал, что главная вечность в жизни человека — пережить очередные сутки!
Льюис на мгновение закрыл глаза, погрузившись в пустоту и безмолвие, видя себя, стоящем на краю обрыва. Его взгляд падет вниз, где из темноты бездны звучит тысячеголосое эхо, которое позовёт к себе в неизвестность и безвременье.
Говард знал, что очень часто самым лучшим планом становится его отсутствие, тем самым, вверяя свою жизнь на откуп капризной богини Фортуне.
Он вытащил из подсумка осколочную гранату, слыша шаги в конце коридора при входе в гостиную, и резким движением правой руки, вырвал чеку. Предохранительная скоба взмыла вверх, а Льюис плавным движением руки бросил гранату за угол в гостиную.
Раздался взрыв, осколками нашпиговавший незащищённые бронёй части тел охранников. Крики от сильнейшей боли и стоны наполняли гостиную своим звоном, а Говард выскочил из-за угла и, качнувшись вправо, завалился спиной на стену, для уменьшения возможной площади поражения тела в случае ответного огня.
Льюис обхватил левой ладонью пистолетную рукоять штурмовой винтовки, и поддерживая её за цевьё правой рукой, открыл одиночный частый огонь. Пули калибра 5,56 со стальным сердечником прошили бронежилеты охранников, валявшихся тяжело-раненными на полу, покончив навсегда с их страданиями. Мудрецы, говорившие и рассуждавшие о гуманизме, едва ли могли иметь в виду подобной характер данного термина, но на войне всегда были свои законы, а их никто и никогда не перепишет!
Автоматический огонь из домашнего кабинета финансиста изрешетил деревянные двери, нашпиговав свинцом стену. Гобелен превратился в тканевый фарш, из-под которого на паркетный пол осыпалась штукатурка, добавив тем самым Льюису небольшую дозу адреналина. Правый указательный палец надавил на кнопку сброса магазина в штурмовой винтовке, вставшей после стрельбы на затворную задержку. Говард резко выдохнул и потянулся левой рукой к подсумку на модульном бронежилете. Он вставил в «шахту» полный магазин и ударил тыльной стороной левой ладони по клавише затворной задержки.
Льюис не планировал бросаться в омут с головой, плотным автоматическим огнём прокладывая себе дорогу. Дефицит боеприпасов диктовал свои условия, а отсутствие братского плеча, способного прикрыть в нужный момент огнём на подавление, накладывало на это свою резолюцию. Осколочных гранат больше не было. Применять «зажигалку» в доме не входило в планы Говарда. Пожар явно был сейчас не к чему! «Дым» — само собой, тоже не подходил для решения подобной задачи.
Говард сменил позицию, качнувшись к противоположной стене, и присел на корточки. Внезапность — решает множество проблем, но также и создаёт другие.
Льюис сделал движение в сторону и, упав левым плечом на пол, выжал несколько раз спуск на штурмовой винтовке. Стрелянные гильзы взмыли вверх, а одиночные попадания прошили свинцом закрытые двери кабинета.
Говард вскочил на ноги и, выпустив из рук штурмовую винтовку, вытащил из кобуры на модульном бронежилете пистолет, понимая, что впереди его ждёт ближний бой, где всё решает хладнокровие и инстинкты.
Он сделал несколько стремительных шагов и резким ударом ноги высадил двери. «Привет» в виде несвоевременного выстрела сбоку со стороны противника был, как большой подарок на Рождество, выдавший свою ориентировочную позицию.
Льюис качнулся в правую сторону и, сползая спиной по стене, произвёл несколько выстрелов. Пули сорокового калибра пробили охраннику лёгкий бронежилет и деформировали череп, разнеся глазницу. Обмякшее тело сползло по книжному шкафу вниз, а стекло осыпалось на паркетный пол.
Говард встал на правое колено и сделал два интуитивных выстрела в район рабочего стола. Пули расщепили деревянный фасад, заставив тем самым второго охранника, уйти с линии огня. Эта ошибка стала для секьюрити фатальной. Льюис сместил корпус влево, уйдя тем самым от ответного огня и снова выжал несколько раз спусковой крючок пистолета «SIG-Sauer».
Пули, выпущенные из-за угла, пробили лёгкий бронежилет охранника в районе груди, и задели пейзаж на стене, деформировав деревянную рамку и кусочек холста.
Говард встал на ноги и вошёл в кабинет, сжимая в ладонях «SIG-Sauer», и осмотревшись по сторонам, обошёл рабочий стол, где царил хаос в виде разбросанных бумаг. Открытый сейф говорил о том, что в спешке хозяин пытался самое ценное взять с собой.
Льюис опустил ствол пистолета на ещё живого охранника, поймав его голову на мушку, и произнёс:
— Где твой хозяин? Если ответишь, я избавлю тебя от страданий…
— Он в потайной комнате за стеллажом, — захлёбываясь в собственной крови, тихо ответил секьюрити и получил обещанное
