Дарья покраснела, он мог бы постесняться постороннего, хоть и пьяного.
«Стесняться, стесняться, постороннего человека, а если все равно, все равно, все равно».
Она щелкнула пальцами и тут же скисла.
– Что с тобой? – не понял Баров.
– Мне кажется, мы в ловушке.
– Нет! Вы у меня дома! – напомнил Серебряков.
– Заткни-и-и-ись!!! – проорал торговец на ухо жестянщику так, что тот вздрогнул. – А ты не пори ерунды, сейчас поедем в «Афродиту».
Девушка вздрогнула. Дверной звонок был на редкость громким, но в коридоре это воспринималось как-то спокойно. В квартире же зудело так, что, казалось, сверлят зуб.
– Хозяин, иди открой. – Большой палец правой руки показал на дверь.
Серебряков нехотя поднялся и, шмыгнув носом и подтянув трико, отправился отпирать, а Баров пошел следом.
Дарья, подчинившись простому любопытству, тоже вышла в коридор.
– Кто? – спросил пьяный Паша.
– Это от Клавдии Евгеньевны.
Дарья подумала, что знает этот голос, но дверь уже начала открываться.
Первое, что просунулось в квартиру, был пистолет. Увидев оружие, Баров кинулся к двери, пытаясь не дать тому, кто стоит снаружи, проникнуть внутрь, но он опоздал.
Это был Виктор, охранник. Тот самый, который дежурил в день разоблачения Дениса. Он продавил Серебрякова и влетел в коридор.
Баров кинулся на него с криком:
– Даша, уходи!
Прозвучал выстрел.
Она смотрела, как мужики колготились около двери, и не могла поверить в то, что у нее получится проскользнуть. Антон смог подмять под себя нападавшего, несмотря на то что тот был моложе и здоровее. Выстрелы звучали один за другим. Она поняла, что Антона, лежащего сверху на киллере, уже не спасти. Надо уходить, уходить.
Неожиданно озверевший хозяин квартиры навалился сверху на Антона и еще больше прижал охранника, но он не смог перехватить оружие, а оно уже было около его виска.
Больше Дарья ничего не видела, она только слышала выстрел.
Справедливо полагая, что теперь он бросится за ней, девушка скакала по ступенькам, как коза.
Выбежав на улицу, она закричала Тимохе, чтобы он заводил.
Запрыгнув на сиденье, она со слезами на глазах потребовала от водителя, чтобы он увез ее отсюда.
– Что случилось? – Тимохин еле копался, поворачивая время от времени ключ в не желавшем заводиться «уазике».
– Двигай давай! – кричала она, не помня себя от страха и глядя на дверь подъезда. Если он сейчас выбежит, то им каюк.
– Неужели у него другая баба? – удивленно интересовался Тимка.
– У него уже свидание кое с кем повыше. Поехали!
Наконец двигатель заработал.
– Надо было аккумулятор поменять. Говорил же Роману, – чертыхался про свое Тимохин, выруливая со двора. – Где кавалера-то оставила?
Она промолчала.
«Теперь все. Теперь лучше самой идти в милицию. Добегалась. Или ничего, обойдется? Вот это я влипла, вот влипла! Боже мой. Их оказалось двое. Только не те, о ком мы думали. Совсем не те. Знать бы наперед».
Дарья попросила остановиться на углу, вызвала «Скорую» и милицию, назвав точный адрес и «забыв» представиться.
* * *
На следующее утро Дарья пришла в магазин, где нашла Валю в растрепанных чувствах.
– Что случилось? – плохо скрывая волнение, спросила она у продавщицы.
– Вы разве не знаете? В нашего директора стреляли.
– Как?! Он жив?! – Дарье не надо было вкладывать душу в произносимые слова, она и так всю ночь не спала.
– Лежит во второй горбольнице в реанимации. – Валя металась вдоль прилавка. – Что мне делать, не знаю. Утром пришла на работу, а охранник сказал, что наш магазин их агентство больше не охраняет. Денис с сегодняшнего дня уволен. Бухгалтерши нет. Я одна.
Дарья только сейчас заметила, что золота в витринах нет.
– А где драгоценности?
Продавщица замялась.
– Все в сейфе. Вчера привезли новый. Директора не было, ключи отдали Денису, а он уже мне. Я одна торговлю не начну.
– Ну так закрывай магазин, только никуда не уходи. А я поеду навестить Антона.
Дарья запрыгнула в свою «девятку» и покатила к больнице.
Ей казалось, что теперь Антон должен ненавидеть ее за то, что она убежала, а он остался там. Как ей теперь быть? Как ей теперь жить? Что сказать ему?
* * *
Коридор был длинным. В его конце на поставленных друг к другу стульях сидел зрелый мужчина в легком темно-зеленом джемпере и читал газету, названия которой Дарья не видела.
– Простите, вы не знаете, где здесь реанимационная палата?
Он оторвался от чтения. Его черные глаза и волевой подбородок пригвоздили девушку к полу.
– Так вы не врач?
Она как-то сразу поняла, что перед ней милиционер в штатском.
– Нет, – призналась она, не зная, что ей за это будет.
– Как вам удалось в таком случае пройти сюда?
У Дарьи не было никакого желания кичиться. Спросить, к примеру: «Кто вы такой? По какому праву вы меня спрашиваете?» Она ответила как есть:
– Я просто шла к другу.
– И вас никто не остановил? – Он уже отложил газету в сторону.
– Нет. А что?
– Колбин у меня когда-нибудь получит. – Он неуклюже залез под джемпер и достал из накладного кармана рубашки удостоверение. – Майор Серегин, Леонид Павлович. – Он поднялся, раскрыл удостоверение и подержал его перед ней довольно долго, так что она смогла даже разглядеть звездочки на погонах.
– Да… – Она несколько опешила. – Я просто к другу.
– Как его зовут? – Майор говорил так, будто сейчас он должен был прочитать правильный ответ в небольшой книжечке, спрятанной в заднем кармане брюк. И в случае, если ответы не совпадут, она должна была проехать с ним «куда следует».
– Антон.
Теперь он уже взял ее под руку и посадил на стульчик рядом с собой.
– Поразительно, вы знаете, я тоже к нему. Вопрос номер один: как вас зовут? Вопрос номер два: откуда вы узнали, что Баров в больнице? Вопрос номер три: откуда вы узнали, в какой именно больнице?
Дарья видела, что майор слегка придуривался. Видимо, устал сидеть в одиночестве.
– Вы, наверное, измучились здесь на стуле? – Она не дала ему возможности сказать ей что-то резкое в ответ на ее дурачество, которое было ответом на его дурачество, и продолжила: – Зовут меня Даша. Сегодня утром я зашла к нему в магазин, и продавщица рассказала мне все как есть.
– Вы его герлфренд?
– Ага.
– Гуд.
– Йес.
– О'кей. Вы давно знакомы?
– Больше месяца.
– Почти семья. – Майор ни с того ни с сего чихнул. – Пардон.
– Ноу проблем. – Дарье не хотелось уступать, к тому же майор первым начал говорить в таком тоне.
– Знаете, что самое интересное в этой истории?
Она почувствовала ловушку, но не знала, что ей приготовили. Пришлось развести руками.
– Вы не спрашиваете, что случилось, что с ним, как он там. Если добавить к этому то, что вчера вызывала милицию и «Скорую» молодая женщина, я думаю, нам найдется о чем поговорить.
– Что с ним?
– Если вы не знаете, я могу сказать, что Баров схватил три пули. Одна прошла сквозь легкое, вторая вскользь по ребрам, а третья по внутренней стороне бедра. Еще немного, и все его дальнейшие переживания были бы связаны только с порнофильмами. Чудо. Будет жить.
– И вы сидите, чтобы его допросить при первой возможности?
– Не допросить, а расспросить. Кроме того, мне кажется, что я нашел главного свидетеля, который не получил ни единой царапины. – Он заботливо осмотрел ее.
– Я не понимаю, о чем вы!
Она поднялась, майор даже не шелохнулся.
– Мне придется прийти в другой день.
За ее спиной кто-то кашлянул. Обернувшись, она увидела светловолосого голубоглазого парня.
– Как она смогла сюда пройти, Колбин? – На этот раз майор не придуривался. От легкого, несколько вычурного флирта с красивой девушкой, деваться которой некуда, он перешел к начальственному тону. – А если бы его пришли добить? Почему молчите, лейтенант? Назовите причину, по которой вы оставили пост.
– Туалет.
– Надо было, прежде чем заступать на дежурство, зайти в урологию – поставили бы катетер. У нас гостья к Барову. Зовут Дарья, а фамилию мы сейчас узнаем…
– Данилова, – удовлетворила любознательность майора посетительница.
– Вот и отлично. На пленке остался голос той женщины, которая звонила, и мы вас проверим. Будем тратить время?
– Нет. – Дарье еще никогда не приходилось сталкиваться с органами.
Майор покачал одобрительно головой:
– Ну-ну, – подбадривающе-выжидательно произнес он.
– Я не знаю, о чем вы говорите.
– Перестаньте! – Его голос разнесся по коридору. – Я слышал пленку. Это были вы. – Он ткнул в нее перстом. – Неужели будете отрицать?
Из палаты вышла медсестра в накрахмаленной шапочке.
– Пожалуйста, потише, – еле слышно пропищала она и вновь исчезла за дверью.
Пятеро или шестеро хирургов в светло-зеленых робах показались вдалеке и стремительно приближались. Смотрелись они как инопланетяне. Одежда плюс ореол таинственности эскулапов создавали образ и миф одновременно. Эфир сразу наполнился запахом тайны и уважения.
