– Вы куда-то спешили? – поинтересовалась девушка.
– Нет, что вы. Просто обрадовался хорошей погоде и выскочил погулять. Я вас не очень задержал? Дитя, наверное, есть хочет. Кто у вас, девочка или мальчик?
– Девочка, – ответила Ира.
Справа по курсу показался ларек. Я остановился и вынул купюры.
– Одну минуточку, – сказал я. Ира послушно остановилась.
При моем приближении окошечко ларька приоткрылось. Очевидно, мой вид говорил о высокой платежеспособности.
– Баксы почем берешь? – спросил я продавца. Тот с готовностью вскочил со стула.
Я купил большую плитку «Фазера» с орехами, изюмом и прочей дребеденью, которую и вручил Ире.
– Это маленькая компенсация за причиненные неудобства.
– Спасибо, – улыбнулась она. – Вот уж не знаешь, где найдешь, где потеряешь.
– Ах, какие пустяки, право слово!
– Я вас не задерживаю?
– Нет, что вы, я свободен как птица и сам себе хозяин.
– Счастливый человек! – произнесла Ира с завистью.
Я снисходительно улыбнулся.
– По-моему, каждый сам выбирает, кем ему быть в жизни. Достичь можно всего, стоит только захотеть, – банально, конечно, но умничать с барышнями не рекомендуется – не оценят.
– Как у вас все легко, – скептически усмехнулась Ира. – Вы работаете?
– Только сам на себя. Коэффициент полезного действия в этом случае оказывается гораздо выше.
– Бизнесмен?
– Боюсь, что я далек от коммерции. Скорее, научный работник: история, археология…
– А я думала, учёные бедно живут, – судя по виду, Ира к категории граждан с высоким достатком не относилась.
– Это смотря как уметь продавать свои мозги, – с подкупающей простотой ответил я. – В мире все относительно. А знания, кстати, дорого стоят.
– Вот мы и пришли, – она остановилась. Мой ответ ей явно понравился, тем более, терять время было нельзя.
– Моя парадная через одну, – известил я. – Вы давно здесь живете? Почему я вас раньше не видел?
– Два месяца, – ответила Ира и потянулась, чтобы забрать бидончик.
– А что вы делаете сегодня вечером? – спросил я, дождавшись, когда ее рука ляжет рядом с моей.
– Сижу с ребенком.
«Наверняка не замужем, – подумал я. – Уточним.»
– А что вы хотели предложить? – спросила Ира, сбив ход моей мысли.
– Мы живем рядом, – начал я, на ходу перестраивая уже продуманный алгоритм разговора. – Могли бы и прогуляться вместе. У вас никто не будет возражать?
– Нет, – ответила Ира, – никто. С удовольствием с вами погуляю.
– Тогда звоните. – Я наконец-то отдал ей бидон и вытащил записную книжку с отрывными листочками. – Вот мой телефон.
– Запишите мой, – сказала Ира.
Все оказалось гораздо проще и обыденнее, чем я ожидал.
Ира с полуторагодовалой дочкой жила у своей матери, не очень рассчитывая на поддержку молодого папаши. Как прав был Эрик Берн, утверждая, что родители бессознательно стремятся передать ребенку свой жизненный сценарий и весьма в этом преуспевают. Мать, уже имея аналогичный опыт, отлично все понимала и согласилась посидеть с девочкой: должна же быть у Иры личная жизнь. Мой старательно приготовленный ужин не пропал даром. Открыв утром глаза и обнаружив рядом тихо посапывающую даму, я даже слегка разочаровался. «О tempora, о mores!» [5] Возможно, я отстал от жизни, но на моей памяти, когда я учился в университете, девушки были другими.
Я осторожно выбрался из-под одеяла, чтобы не разбудить спящую красавицу, и проследовал на кухню. Не испить ли нам кофею! Надо полагать, дама тоже не откажется. Я приготовил две порции, поместил чашечки на поднос, дополнил сахарницей и вернулся в спальню. Красавица уже пробудилась и изумленно хлопала глазами. Кофе в постель не угодно ли? К такому обращению она не привыкла. Доброе утро, мадемуазель!
– Ты просто прелесть, – восхищенно произнесла она.
Для счастья женщине нужно, как правило, немного.
* * *
Весь день я провел в изумительном безделье, а вечером мне позвонил Гоша.
– Сегодня ночью прилетают покупатели, – сообщил он. – Завтра с утра они хотели бы встретиться.
– Где? – поинтересовался я.
– В гостинице. Я за тобой заеду часам к восьми.
– Идет.
Я был дьявольски доволен. Народ действительно заинтересовался. В возбуждении я извлек из тайника предметы и разложил на столе, любуясь ими. Вот оно, по-настоящему прибыльное дело. Грубо отшлифованные рубины тускло блестели в лучах настольной лампы. Золото. Сорок тысяч долларов. Я богат! Мне наконец-то улыбнулось счастье, и я могу уверенно заглядывать в будущее. Никаких излишеств. К черту глупое гусарство! Поступлю в аспирантуру, буду издавать монографии, заниматься раскопками, для души в основном, защищу диссертацию, сделаю в научных кругах имя… И тут я вдруг понял, что та находка, которая действительно могла бы принести мне славу, завтра навсегда от меня уйдет, а вместе с этим и права на нее.
Но надо же чем-то жертвовать! Я был в состоянии эйфории, и мой оптимизм ничто не могло сломить. Вот оно – счастье. А слава… Жаль, конечно, такие случаи бывают крайне редко, но бизнес есть бизнес. Ради дела придется пожертвовать славой, чтобы обрести светлое будущее. Надо. Надо!
Я вскочил с кресла и заходил по комнате. Клиенты, судя по всему, согласны платить – это прекрасно. Встреча в гостинице – тоже неплохо. По крайней мере, меньше шансов, что меня пришьют. На всякий случай возьму с собой ТТ. Хотя завтра, скорее всего, будет просто оценка. Если вещи и захотят экспроприировать, сделают это дома или по дороге ко мне домой.
Нет, Маркову я, конечно, верил, но деньги есть деньги. Убивают и за меньшие суммы. Вполне вероятно, что мне даже заплатят, но доллары еще надо как-то сохранить. Хотя… Чтобы Гоша Марков привел бандитов? Маловероятно, все-таки – солидные люди. Если вещь того стоит – мне за нее заплатят.
Но меры предосторожности мы примем.
Я достал пистолет и начал тщательно его чистить. Не подведи! Спать все равно не хотелось, и я провозился до трех ночи.
Гоша появился ровно в восемь ноль-ноль. Я был уже готов и собран. Осталось обуться и повесить на плечо походную сумку. Мы спустились вниз, погрузились в «Понтиак» и покатили на встречу.
Покупатели жили в гостинице «Санкт-Петербург». Гоша вежливо постучал в номер, и нам сразу открыли.
– Знакомьтесь, господа, – деловито произнес Самурай традиционную формулу. – Потехин Илья Игоревич.
Я кивнул. Господа были как на подбор. Высокие, светловолосые, с четко очерченными лицами. Настоящие арийские бестии, только вместо двубортных костюмов им больше бы к лицу были латы.
– Эрих фон Ризер, – продолжил Гоша, представляя их мне, – Рудольф Шрайдер, Арнольд Готц.
– Очень приятно, – произнес Эрих фон Ризер, по-видимому, старший. Только его фамилия была дворянской. – Вы имеете товар с собой?
– Да, – я с готовностью снял сумку с плеча. Мы прошли в гостиную и сели вокруг стола.
Немцы – на угловой диван, мы с Гошей – в кресла. Я достал пакет, развернул и выложил его содержимое. Тот, что назвался Арнольдом, встал и вынес из соседней комнаты толстенький кейс. В кейсе оказалось что-то типа полевой лаборатории. Работали с нами явно профессионалы. Фон Ризер бережно, с некоторой опаской даже, взялся за рукоятку кинжала и вытянул его из ножен.
Лица немцев застыли. На клинке горело слово «джихад». Гоша тоже заерзал в кресле. Немцы с деловой заинтересованностью разглядывали нож. Рудольф Шрайдер произнес несколько слов по-немецки.
– Это оно, – кивнул нам фон Ризер, выпрямляясь и пряча клинок. – Вы утверждаете, что это предметы Хасан ас-Сабаха, мы вам верим. Вы хотите сорок тысяч. Долларов. Да, мы согласны, но мы просим вас подождать. Деньги еще в Гамбурге, они должны прийти в Санкт-Петербург. Вы, конечно, ждать?
– Если только не появятся другие предложения, – мягко улыбнулся я, непринужденно откидываясь в кресле. Заявление произвело неожиданный эффект: Гольц побледнел, а фон Ризер, метнув испепеляющий взгляд в сторону Маркова, спросил:
– Вам делали другие предложения?
– Все может быть, – пошутил я.
– Когда?
Голос фон Ризера стал жестким. Слово вылетело как удар. Он подался вперед, изучающий взгляд впился в мое лицо. Я уже сожалел о своей глупой браваде и попытался отыграть назад:
– Ну… пока не было, но все может случиться.
– Если были, то от кого? – мягко вставил Гоша. – Ты действительно ходил в мечеть? Скажи, это важно.
– Да не было ничего, – отмахнулся я. – Что вы, в самом деле?
– Не было? – переспросил фон Ризер.
– Нет. Ничего не было.
– Тогда вы подождете немного дней, мы платим и забираем эти вещи.
– Идет, – ответил я.
– Только смотрите, – предостерег фон Ризер, – никому не продавайте, а если кто появится, вы звоните господину Маркову.
– Конечно, – быстро согласился я.
Ребята были какие-то отмороженные, шуток не понимали. Как будто были при исполнении. Конкуренции боятся, не иначе. Коллекционирование – хобби дорогое, а мои вещицы стоят немало, вот и боятся прибыль потерять.
