– Ты поддержишь меня?
– Поддержу.
– Я подам рапорт не об увольнении, а с ходатайством о награждении капитана Волченкова, умелыми и решительными действиями которого была уничтожена крупная банда игиловцев.
Волченков отмахнулся:
– Не надо ничего, Адан! Давай-ка отводи людей, а то «духи» прочухают, что их диверсионный отряд разгромили, выдвинут на позиции минометный взвод, и тогда нам здесь всем несладко станет.
– Да, капитан.
Забрав тела убитых товарищей и раненых второго взвода, подразделение иранской гвардии и БМП-2 отошли на исходные позиции.
Сабир попросил Волченкова зайти на КНП.
– Скажи, Юра, как построить доклад комбригу?
– Я уже говорил. Ты по согласованию со мной решил провести ночную разведку прилегающей к позиции территории. В ходе разведки взвод, выполнявший рейд, был внезапно атакован бандой игиловцев численностью в пятнадцать человек. В ходе боя боевики были уничтожены, один из них, скорее всего командир, что уточняется, раненым взят в плен. Потери взвода… ну ты сам знаешь, какие потери понес взвод Басара. Для встречного боя это потери небольшие, как бы кощунственно это ни звучало. Все могло закончиться гораздо хуже. Но благодаря личной храбрости солдат взвода, умелому командованию лейтенанта Басара, своевременному вводу в бой дополнительных сил достигнут тактический успех. Обо мне не говори, это ты послал БМП и вообще осуществлял руководство отражением внезапного нападения игиловцев. Это должен подтвердить я, твои взводные, капитан Давари. Поговори с ними. В принципе твоей растерянности, кстати, объяснимой растерянности, никто, кроме меня, заместителя и связиста, не видел. Так что докладывать о том, что в какой-то момент ты утерял управление ротой, не следует. Это в первую очередь хороший урок для тебя, в следующий раз будешь продумывать все варианты возможного развития событий. Ты хороший командир, офицеры и солдаты тебя уважают, но наступательные бои ты ведешь впервые после долгих лет тяжелой обороны. Это боевой опыт, Адан.
Сабир вновь пожал руку российскому капитану:
– Спасибо, Юрий Георгиевич, никогда не забуду твоего благородства, но укажу правду: ты решил исход боя и должен быть награжден.
– Это твое право, я ни на чем не настаиваю. Дело – в другом.
Сабир удивился:
– Что ты имеешь в виду?
– Скоро «духи» узнают о гибели диверсионной группы, если уже не узнали, это вызовет ярость у главаря аль-Диаба, и он обязательно выведет на позиции огневой взвод. Поэтому следует немедленно отвести всю технику с позиций на расстояние, недосягаемое для игиловских «М-120». Бойцов – в укрытия, нам оставить КНП и также укрыться на тыловой стороне высоты. И это надо сделать немедленно, Адан. Иначе «духи» могут уничтожить часть боевой техники, а вот этого, несмотря на начальный тактический успех, командование нам не простит.
– Я понял тебя. Связист!
– Я, – ответил появившийся сержант Суни Данури.
– Передать приказ во взводы: технику вывести из капониров и отвести на глубину в километр в зону недосягаемости игиловских минометов, личный состав в укрытия, оставив на позиции минимум наблюдателей. Заместителю быть на тыловой стороне высоты, туда же спустимся и мы. Вопросы есть?
– Никак нет, господин капитан.
– Выполнять. И будь пока на месте, мне еще в бригаду доклад передать надо. Потом пойдем в безопасное место, посмотри, что взять с собой.
– Понял, господин капитан.
Связист ушел. Буквально через пять минут БМП, танки, автомобильные тягачи, имеющие на прицепах полевые минометы, взревели двигателями и начали отход.
Сабир в сопровождении Волченкова зашел на узел связи.
– Дай-ка мне дежурного по бригаде!
Оперативный ответил тут же:
– Пальмира!
– Я – Евфрат, кто-нибудь из командования на месте?
– Только я и дежурный по штабу.
– Примите доклад о проведенных мероприятиях.
– Включаю запись, докладывайте, Евфрат!
Сабир слово в слово передал то, что посоветовал Волченков.
– Это же ЧП! – воскликнул оперативный дежурный.
– Поэтому-то я и спросил, есть ли в штабе кто-нибудь из командования.
– Передаю информацию комбригу! Ожидайте его вызова.
– Через десять минут, не раньше, я меняю место дислокации.
– Хорошо. До связи.
Сабир кивнул связисту:
– Сворачивай станцию, внизу развернешь, будем ждать вызова командира бригады. Что у тебя еще надо взять?
– Компьютер, портативную станцию, спутниковую.
– Давай, поможем.
Офицеры упаковали аппаратуру, и группа управления спустилась к подножию склона высоты Астара.
Напрасно связист Самера аль-Диаба пытался вызвать Хакила. Он вновь и вновь кричал в микрофон:
– Рысь! Я – Шаран, ответь! Рысь, ответь!
В эфире молчание.
Боевики на хребте слышали приглушенные взрывы, это их не удивило – диверсанты должны были начать атаку с применения гранат. Но вот буханье орудия боевой машины пехоты взволновало их. Диверсанты выходили в рейд без боевой техники. Возникал вопрос: откуда стрельба пушки БМП? И Хакил молчал.
На наблюдательный пункт поднялся заместитель Самера аль-Диаба, Аббас Фаур.
– Плохие новости, Самер.
– Говори, – отозвался главарь.
– Водители оставшихся в овраге пикапов в начале нашей атаки поднялись наверх. Сначала они ничего не видели из-за дождя, потом, когда дождь стих, они увидели вышедшую с позиций неверных БМП. Она расстреляла в упор из скорострельной пушки и пулемета группу Хакила. Затем на позиции наших воинов вышли остатки взвода, проводившего разведку, и персы. Очевидно, Самер, что группа Хакила уничтожена. Трупы видели водители.
– Как они могли подробно видеть то, что происходило в балках?! – нервно вскрикнул аль-Диаб.
– У них были при себе мощные ночные бинокли.
– Где эти водители?
– Я приказал им вернуться!
– Как прибудут – ко мне!
– Да, конечно!
– Значит, проклятые неверные переиграли нас?
– Придется признать это. Боевые возможности правительственных войск, к сожалению, благодаря русским растут. И мы ничего с этим поделать не можем.
– Ты считаешь, что это русский раскрыл наш замысел?
– Мог и перс, что командует взводом. Персы умелые воины.
– Твари они, собаки!
– Согласен, но это не умаляет их достоинств.
Аль-Диаб сплюнул на землю. Взглянул на заместителя:
– И какого шайтана ты до сих пор здесь?
– А где я должен быть? – удивился Фаур.
Аль-Диаб заорал, сорвавшись:
– Срочно вывести на боевые позиции к Черному холму минометную батарею и открыть по позициям неверных беглый огонь! За развалины вывести танковый взвод, ему обстрелять высоту Астара и позиции взводов! Накажем неверных, Фаур! Они должны заплатить большую цену за содеянное!
– Но, Самер, ты же сам говорил, что командующий запретил применение минометов и танков даже в демонстрационных целях, в отвлекающем маневре.
– Тогда была другая ситуация. Тогда были живы воины Хакила и он сам. Теперь обстановка изменилась, и не отреагировать на действия неверных мы не имеем права.
– Может, вы сначала свяжетесь со штабом в Таре?
– Выполнять приказ! – заорал Самер аль-Диаб. – Немедленно!
– Слушаюсь.
Спустя тридцать минут по позициям сирийской роты открыли огонь все восемь минометов «М-120» и четыре танка, выведенные на позиции.
Грибы разрывов накрыли высоту Астара, позиции роты. Но бойцы были надежно укрыты, техника отведена – игиловцы тщетно тратили снаряды и мины.
Находившиеся за холмом капитан Сабир, Волченков, старший лейтенант Маджид и сержант Валар заложили уши, чтобы не оглохнуть. Рядом, несмотря на грохот, санинструктор сержант Весам Хайдур оказывал помощь захваченному Хакилу.
Сигналом вызова сработала ротная радиостанция.
Связист ответил и, тут же прикрыв трубку ладонью, крикнул ротному:
– Господин капитан, на связи командир бригады!
Сабир взял трубку:
– Евфрат!
– Пальмира, что у тебя происходит?
– О бое в долине вам уже доложили?
– Да, я спрашиваю, что сейчас происходит, я слышу разрывы снарядов.
– Так точно, опомнившиеся боевики вывели на позиции минометную батарею и танковый взвод. Сейчас они обстреливают позиции роты.
– Они не сожгут технику?
– Никак нет, Пальмира! Техника отведена на километр в тыл. Ни минометы, ни танки ее не достанут. Личный состав в укрытиях. Боевики тратят мины и снаряды, не нанося нам ущерба. Не исключено, что им удастся разбить КНП, но это поправимо.
– Значит, говоришь, минометы и танки?
– Так точно.
– Координаты позиций батареи и танкового взвода дать можешь?
– Это квадрат…
– Минуту.
Комбриг, видимо, посмотрел карту:
– Значит, это до хребта?
– Так точно.
– Своими «Т-72» не пытаешься достать их танки и батарею?
– Никак нет. Это бесполезно.
– Ты прав.
– Кроме того, батарею прикрывает Черный холм. Он вообще сильно мешает нам, так как загораживает восточный проход – единственное место, где рота при поддержке авиации или реактивной артиллерии может прорвать оборону игиловцев и выйти к высоте Джатель, развивая наступление на Тару.
