— Я благодарен вам, братья мои, за эти горячие, как огонь на ветру, слова, — наемник приложил правую руку к груди, выказывая этим жестом свое почтение шахидам. — Но позволить вам этого не могу. — Видя непонимание в темных глазах палестинцев, поспешил пояснить: — Вам, шахидам, уготована особая миссии, и я, простой смертный, не вправе вмешиваться в промысел Всевышнего.
Эти слова настолько убедительно были произнесены, что ни один из юных боевиков «Хейзболы» не решился возразить.
После вечерней молитвы стали готовиться к выходу.
В предстоящей операции Джафару отводилась роль стороннего наблюдателя, он мог только следить за развитием событий, не имея при этом никакой возможности вмешаться или, тем более, повлиять на них. И тем не менее он был опытным солдатом и хорошо знал, что на войне всякое бывает. И потому неплохо вооружился.
Отряд косовских сепаратистов покидал лагерь небольшими группами. Первыми вслед за дозором ушли штурмовые группы, боевики двигались налегке, им еще предстояло совершить значительный крюк, охватывая военную базу с разных сторон. Вслед за штурмовиками двинулась пулеметная группа, и сразу же за пулеметчиками пошли гранатометчики. Они должны были подобраться к периметру ограждения базы как можно ближе, чтобы бить наверняка. От залпа гранатометчиков зависел успех всей операции.
Только когда в темноте ночи растворились силуэты, нагруженные трубами пусковых контейнеров, наступила очередь самой большой группы, включавшей в себя минометную группу и штаб партизанского отряда.
Али Бекович лично собирался корректировать огонь батареи, для этого два самых молодых боевика тащили за собой катушки кабеля, громоздкие коробки с аппаратами полевых телефонов и металлический футляр со стереотрубой. Джафар, находящийся рядом с командиром отряда, слышал, как какие-то юнцы, идущие следом, недовольно ворчали, жалуясь друг другу на превратности судьбы. Дескать, вместо того чтобы брести, как навьюченные ишаки, им следовало уже давно идти во главе дозора, чтобы завтра в числе первых ворваться на базу и безжалостно резать глотки неверных.
Слушая приглушенный треп юношей, Джафар едва сдерживал смех — молодости, еще по-настоящему не хлебнувшей солено-горькой каши взрослой жизни, свойствен максимализм.
Отряд шел всю ночь по каким-то неведомым тропам, которые могли отыскать только проводники. Во второй половине ночи от общей массы стали откалываться отдельные подразделения. Нырнула в гущу леса группа прикрытия, им предстояло выйти к дороге, ведущей от югославской военной базы, и там устроить засаду.
Теперь минометчики шли в одиночестве, ведомые по горам двумя косматыми проводниками. Ночь пошла на убыль, смолянистая чернота неба сменилась серостью предрассветного тумана, обычное явление для горной местности.
Наконец достигли вершины пологой горы, обильно поросшей густым ельником. Али Бекович дал своим несколько минут, чтобы перевести дух, потом резким тоном приказал:
— За работу.
Еще минуту назад лежащие без движения боевики ожили, зашевелились, а еще через несколько минут за ельником была развернута минометная батарея. В пяти метрах друг от друга, задрав жерла в небо, были установлены три миномета, а возле каждой установки аккуратными штабелями выложены два десятка мин каплевидной формы. На краю вершины, откуда военная база была как на ладони, разместился командир отряда, усевшись на свернутый в рулон спальный мешок. Возле его ног стояла коробка полевого телефона, от которого черной змейкой вился через ельник кабель. Рядом с Берковичем расположился американский наемник Джафар.
Наблюдательный пункт был оборудован всем необходимым для предстоящего боя. Небольшая темно-зеленая стереотруба с двумя перископами, раздвинутыми в разные стороны, как рога молодой косули, чуть в стороне портативный баллистический дальномер. Али уже успел проверить работу связи с минометной батареей и готов был при первой же необходимости начать корректировать огонь. Джафар скептическим взглядом разглядывал стереотрубу, примитивный оптический прибор времен Второй мировой войны. Для того чтобы реально управлять огнем минометной батареи, нужно иметь богатый опыт. Другое дело дальномер, детище корпорации «Дженерал Электрик», двадцатикратное увеличение. С таким прибором может удачно корректировать огонь минометов даже пацан-первоклашка.
— Если туман не развеется, как будет проходить операция? — задумчиво пробормотал наемник, взглянув на лежащего рядом Али Бековича.
Командир сепаратистов оторвал свое лицо от резиновых наглазников стереотрубы и успокаивающе ответил:
— Обычно туман в здешних краях стоит до раннего утра, а потом его солнце растапливает. Но даже если сегодня туман не сойдет, ничего страшного. Янки в такую погоду в горы не полезут. Значит, подождем до завтра.
На эти слова Джафару нечего было возразить, и он так же негромко произнес:
— Хотелось бы, чтоб все так и вышло.
Постепенно усталость после длительного ночного перехода взяла верх над предбоевым напряжением, и бывший «зеленый берет», опустив голову на шелковистую траву, задремал. Он не помнил, сколько прошло времени, но проснулся от нарастающего гула и дрожи земли. С трудом оторвав голову от земли, Джафар тут же схватился за бинокль.
Туман действительно рассеялся, и теперь можно было отчетливо разглядеть раскинувшуюся на соседней горе военную базу югославской армии, наблюдательные вышки, жилые постройки и ворота, прикрывающие вход в хранилище, укрытое в толще горы. Внимательно оглядев объект предстоящей атаки, Джафар перевел взгляд на дорогу, ведущую к базе. По неширокой ленте горной трассы медленно ползла длинная бронеколонна. Наемник насчитал одиннадцать единиц техники, моментально отметив про себя — «серьезный подход к делу, почти батальон охраны».
Тем временем Али Бекович, не отрываясь от стереотрубы, что-то быстро говорил в телефонную трубку…
Глава 5
Добро пожаловать, или горячий денек
Полковник Иржич проснулся по сигналу электронного будильника. По привычке, сбросив ноги со своей постели, резко вскочил и внезапно обеими руками схватился за голову. В мозгах будто ударил набат.
Страдальчески сморщившись от невыносимой боли, Радаван с трудом вспомнил, что этой ночью он хорошенько отпраздновал приезд старинного русского друга. Несколько минут полковник силился вспомнить подробности прошедшей ночи, но кроме того что гуляли с гостем и офицерами базы в штабе, ничего вспомнить не удалось. Размышлять на тему, как он оказался в собственной кровати, у коменданта базы времени уже не было, следовало привести себя в порядок и готовиться к встрече заморских гостей.
Фыркая и отплевываясь, Радаван Иржич облился холодной водой, мужественно выдержав пытку холодом, выпил пять таблеток аспирина, сдобрив их бутылкой минеральной воды, безопасной бритвой до блеска выскоблил щеки, обильно сбрызнул лицо одеколоном и только после этого, немного переведя дух, стал облачаться в парадную форму.
К этому времени на плацу офицеры уже строили солдат в две шеренги, готовясь к торжественной встрече американцев. Иржич недовольно сплюнул и потянулся за сигаретами.
— Голова-то, наверное, трещит после вчерашнего, как колода? — за спиной полковника раздался знакомый голос.
Вытащив из пачки сигарету, Радаван обернулся. Чуть поодаль стоял Кругов, в отличие от сербского собрата он выглядел свежим и отдохнувшим.
— Это точно, — потирая левой рукой виски, подтвердил Иржич. — Наверное, возраст берет свое, пора завязывать с серьезными возлияниями.
— Это нервы, — приблизившись к товарищу, произнес Родион Кругов. Щелкнув продолговатой зажигалкой «Ронсон» с турбонагревом, поднес огонек к сигарете.
— Твои соотечественники еще здесь? — неожиданно комендант базы вспомнил о русских дальнобойщиках, которые принимали участие во вчерашнем застолье.
— Утром загрузились и отбыли.
— Вот и отлично, — сделал глубокую затяжку Радаван. — Не будут путаться под ногами. — Мельком взглянув на свои наручные часы, добавил: — Впереди еще как минимум час. Есть время выпить по чашке кофе. Голова действительно как колода.
Американская военная колонна появилась в точно обусловленное время. Впереди, громыхая железом и хищно лязгая гусеницами, двигался тяжелый танк «Абраме». Из открытых люков, высунувшись по пояс, торчали два танкиста в защитного цвета комбинезонах, их головы прикрывали титановые шлемы. Несмотря на пасмурную погоду, оба танкиста были в темных солнцезащитных очках. Держась за рукоятки установленных на башне зенитных пулеметов, они лениво оглядывали окрестности.
За «Абрамсом» рыскающими движениями ползла БМП «Брэдли». На ее высоком корпусе была установлена восьмигранная башня с тонким длинным стволом двадцатимиллиметровой скорострельной пушки. Следом за боевой машиной тянулись два армейских грузовика «Студебеккер» и большегрузный тягач «Форд», тащивший за собой прямоугольный прицеп-рефрижератор.
