зло прошипел Мануэль.
– Плевать! Не попаду в этот раз, будет другой. Меня радует уже то, что Беллуски надрал тебе зад!
– Отставить разговоры! – послышалась команда со стороны казарм. Из дверей вышел Перкинс. Рекруты подтянулись, направляющий сделал шаг вперед и, по уставному правилу, обратился к Перкинсу:
– Группа прибыла с пробежки в полном составе, сэр!
– Вижу, что в полном, – Перкинс встал перед строем, заложив руки за спину. – Слушай мою команду! Тридцать минут на водные процедуры, двадцать на завтрак. После завтрака все по казармам, ждать дальнейших указаний.
– Разрешите задать вопрос, сэр? – обратился к Перкинсу Трент.
– Не разрешаю, агент, – в отличие от Майли, Перкинс никогда не обращался к рекрутам по имени, только «агент», словно для него они все были безличными манекенами. – Ну, чего стоим? Время пошло!
Строй рассыпался, все дружно затрусили к казармам.
– Почти час ждать, пока хоть что-то прояснится, – расстроенно проговорил Жеронимо.
– Подождешь, макаронник, – оборвал его Мануэль.
– Почему ты зовешь меня макаронником? Я имею отношение к Италии не больше, чем ты, Мануэль.
– Заливай кому другому. У тебя на лбу написано – макаронник. Не зря тебе начальство кличку определило Жеронимо. Им видней.
– Да пошел ты, – у Жеронимо окончательно испортилось настроение, он поспешил удалиться от Мануэля, чтобы не давать лишнего повода насмехаться над собой.
– Не кисни, Жеронимо, – догнал его Трент. – Мануэль – дерьмо. Иди к Беллуски, спроси, попадешь ли ты в первую группу?
– Думаешь, он знает? – воодушевился Жеронимо, который в принципе не умел долго сердиться или расстраиваться.
– Почему бы и нет? Ты сам говорил – нельзя недооценивать предчувствие.
– Спасибо, друг! Так я и поступлю.
Жеронимо поискал глазами Беллуски. Тот уже входил в помывочную, и Жеронимо, схватив банные принадлежности, поспешил за ним.
– Беллуски, подожди, вопрос есть, – Жеронимо придержал Беллуски за плечо.
– Ох, Жеронимо, какой же ты все-таки ребенок, – Беллуски вздохнул. – И как только ты отбор прошел?
– Беллуски, только ты не начинай! Скажи лучше, попаду я в первый список?
– Откуда же мне знать, Жеронимо? Задай этот вопрос Волкодаву, а лучше подожди, пока он сам объявит.
– Но Тренту ведь ты сказал! Скажи и мне.
– Отстань, Жеронимо, я из-за тебя без завтрака останусь.
Беллуски ушел, Жеронимо постоял пару минут, соображая, что еще можно предпринять, нашел глазами Трента и поспешил к нему. Но и Трент не стал обсуждать с Жеронимо его проблемы, время поджимало, а пахать полдня на голодный желудок никому не хотелось. К тому же все надеялись, что после завтрака им объявят то, ради чего они собрались в разведшколе.
Но этого не произошло. День прошел в привычных делах и заботах: два часа языковая тренировка с преподавателем русского, три часа на шифры и коды с Перкинсом, полчаса на обед и час на послеобеденный отдых. Затем два часа упражнений с «психами», и к пяти часам добрались до тренировки с капитаном Майли.
Больше часа Майли пространно рассказывал, как проводить наблюдение за группой лиц. Все видели, что Майли слишком рассеян, часто останавливается, отыскивая потерянную мысль, но никто, даже Беллуски, не решались задать главный вопрос. Слух о том, что в разведшколу прибыл сам президент Джонсон в сопровождении директора ЦРУ Ричарда Хелмса, взбудоражил будущих агентов, но так как и к пяти часам ни того, ни другого на территории базы ни один из рекрутов так и не увидел, все решили, что слухи не соответствуют действительности. Быть может, кто-то и приехал из Вашингтона, но не настолько высокопоставленные шишки, а раз приезжие до сих пор не пожелали познакомиться с будущими агентами и понаблюдать за их тренировками, все пришли к выводу, что делегация приехала вовсе не по их душу.
И все же выводы их оказались неверными. И президент Джонсон, и директор Хелмс находились на территории разведшколы с семи утра, и все это время они наблюдали за подготовкой будущих агентов. Рекруты очень удивились бы, узнав, что за год пребывания в стенах школы они до сих пор не все знали про ее устройство. Командование не афишировало тот факт, что, помимо территории, специально обученные люди круглосуточно просматривали практически все помещения, расположенные на территории разведшколы. Ни один разговор, ни один инцидент не ускользал от внимания командования.
В одном рекруты не ошиблись – во многих отношениях этот день действительно можно было назвать Судным днем. И для рекрутов, и для их наставников, и даже для самого директора Хелмса. Всю последнюю неделю он обивал пороги Белого дома, пытаясь убедить президента Джонсона, что пришло время запускать в действие «Операцию «REDSOX». За последний год он обращался с этим вопросом к президенту уже четыре раза и каждый раз получал один и тот же ответ: поговорим об этом, когда разрядится обстановка с вьетнамским вопросом.
Но Хелмс, хоть и понимал, насколько сложна ситуация, до бесконечности ждать не мог. Силы США проводили крупномасштабные наступательные операции в Южном Вьетнаме, направленные на обнаружение и уничтожение крупных подразделений и частей Национального фронта освобождения Южного Вьетнама (НФОЮВ) и северовьетнамской армии, с середины 1965 года. Главнокомандующий Уильям Уэстморленд предпочитал действовать в традиционном стиле «найти и уничтожить», такова была его стратегия, что регулярно приводило к возникновению тупиковых ситуаций. Для одновременного проведения операций вокруг анклавов на юге и сдерживания противника на севере попросту не хватало ни сил, ни средств.
Война во Вьетнаме оттягивала на себя все внимание президента. Его в буквальном смысле рвали на части недовольные войной: политические противники изнутри, избиратели в лице американских граждан – снаружи, не давая сосредоточиться на чем-то, помимо вьетнамской проблемы.
Последним эпизодом стали события вокруг демилитаризованной зоны (ДМЗ) между Северным и Южным Вьетнамом. Весной 1967 года на высоте 158, имевшей вьетнамское название «Контьен», что означало «Холм ангелов», была построена база морской пехоты США. Постройка базы велась в рамках проекта «линии Макнамары», предусматривавшей создание укрепленной линии обороны южнее демилитаризованной зоны. На базе располагалась артиллерия, поддерживавшая действия морской пехоты в данном районе. В июле 1967 года севернее Контхиена произошло большое сражение в ходе проведения морскими пехотинцами операции «Баффало». Результатом этого сражения стали ежедневные артиллерийские обстрелы базы с территории Северного Вьетнама, что привело к новым вспышкам акций протеста со стороны американского народа и мировой общественности.
Пятый визит директора Хелмса к президенту Джонсону пришелся как раз на пик событий в Контхиене, поэтому, получив все тот же ответ, Хелмс понял, что нужно менять тактику. Агенты в разведшколе прошли хорошую подготовку, и оставлять их без дела и дальше грозило тем, что труды последнего года пропадут даром. Безделье никому не идет на
