Если это случится, подумал Си Ди, я поставлю на место боек, поверну барабан, вставлю дуло старого «кольта» себе в рот и нажму курок. Он чувствовал себя совершенно изношенным и истрепанным. Жизнь его стала пустой и потеряла смысл. Изменения сейчас происходили так быстро, что он не поспевал за ними. Ему уже шестьдесят семь лет. Надо было уходить на пенсию пять лет назад и все эти годы наслаждаться покоем. Но нет. Интересно, что им двигало? Тщеславие, гнев или еще что-нибудь?
«Ладно, успокойся, старый козел», — сказал он себе.
"Ты же детектив.
Думай. ДУМАЙ!
Утебя появилась новая отправная точка. Третий пункт доказательства. Третья улика. Женщина. Молодая женщина. Что можно из этого извлечь?
Это категория, которая никакая не категория.
Это просто молодая женщина.
Как их связать воедино?
Какая между всеми пунктами связь?"
Оригинальная теория: Лэймар ищет помощи в каком-то преступном сообществе — неважно в каком. Подобное всегда тянется к подобному. Он мог войти в мотоциклетную банду или к индейцам, которые стали таким же дерьмом, отколовшись от своего племени. Он мог обратиться к бандам в Талсе или в Оклахома-Сити. Он мог найти приют у торговцев наркотиками — их снабжали латиноамериканцы, но сеть в Штатах организовывали в городах ниггеры, а в других местностях — латины и итальянцы. Он мог примкнуть к подвижным группам профессиональных грабителей или убийц, рэкетиров и других крутых ребят, которые, не входя в организованные группировки, сотрудничали с ними на условиях свободного найма.
Но он не обратился к этим категориям преступников. Во всяком случае, те, о ком мог подумать Гендерсон, не пользовались маленькими японскими машинами тех самых трех моделей. А с машиной у него ничего не вышло.
Ничего. Nada.
Может, его допущение было неверным с самого начала. Может, он нашел убежище у кого-то, кто не соприкасался с той, воровской, жизнью.
Но нет: Лэймар типичен, хотя и несколько экстравагантен. А такие типы имеют свои характерные особенности. Особенность Лэймара проста: это профессиональный преступник, заключенный с большим стажем. Такой будет чувствовать себя уютно только в компании себе подобных. С кем бы он ни контактировал, это будет его поля ягода — человек из той же культуры, это будет тот, кто хотя бы раз в жизни преступил рамки закона. Значит, этот человек должен быть в компьютере.
Но там не было ничего подходящего.
Старик щелкнул клавишей компьютерного терминала. Он вошел в директорию оклахомского Департамента транспортных средств, в файл досье о преступниках, отбывших сроки тюремного заключения. Он вывел данные на экран и начал их просматривать.
Он постарался выяснить основное: он затребовал у компьютера данные на всех женщин в возрасте от шестнадцати до тридцати лет, на чье имя была бы зарегистрирована машина одной из искомых марок.
На экране компьютера несколько минут светилось, мигая, слово: Поиск. ПОИСК ПОИСК ПОИСК. Наконец появился список имен.
Си Ди так и не привык к механике компьютера; он не умел бездумно манипулировать курсором, поэтому он вывел список на принтер. В комнате раздался короткий писк, затем треск. Си Ди подошел к столу и принялся внимательно изучать список имен.
В списке значилось восемьдесят три имени, они не имели для него никакого смысла, все были незнакомы. Может, это одна из них? А может, нет.
Он занялся затем списком заключенных — то есть заключенных, на имя которых зарегистрированы машины нужных марок, — он надеялся, что выявит какое-то совпадение, может быть, выплывут какие-то родственные слова по линии отец — дочь.
Но ничего не вышло.
Не было такой молодой женщины, владелицы машины соответствующей марки, которая отсидела бы в свое время срок. Таких не было, во всяком случае, согласно представленному списку.
Потом он медленно, очень медленно занес в компьютер имена всех восьмидесяти женщин и запустил их в машину с заданием: Проверка списка заключенных.
Проверка заняла час.
Результат — ноль.
* * *
— Ричард, — сказал Лэймар, — подойди сюда. Ричард застенчиво вышел вперед.
— Ричард, ты давно в последний раз видел женщину?
— Что? Но, Лэймар, это же мое личное.
— О, Боже, — простонала Холли.
— Ну же, леди, посмотрите-ка на Ричарда. У него есть то, чего не было и никогда не будет у Бада Пьюти, за которого вы вышли замуж. Ричард — прекрасный, выдающийся человек. У него истинный талант. Даже, можно сказать, божий дар. Он преданный и трудолюбивый парень. Он образован. Ричард, ты учился в колледже?
Ричард кивнул.
— Вот видишь, какой он смышленый мужик. Ты сможешь им гордиться. Знаешь, если ты правильно сыграешь свою роль, потом, когда все это кончится, я, пожалуй, устрою тебе настоящее свиданиес Ричардом.
Лэймар взорвался хохотом.
Потом он проговорил:
— Знаешь, Ричард, пощупай ее немного. Так, приласкай. Она не будет возражать, правда, сладость моя?
— Пожалуйста, — взмолилась Холли, — не бейте и не щупайте меня.
— О, ну что ты? Это же совсем не больно. Ричард, ты не хочешь потрогать эту милую леди за некоторые приятные места. Или просто посмотреть на нее. Можешь осмотреть ее всю, правда, смотри недолго. Ты когда-нибудь видел такую красивую женщину без одежды, а, Ричард? Я хочу сказать, настоящуюженщину, а не нарисованную в книжке?
Это было ужасно, но Ричарду действительнохотелось ее пощупать и посмотреть на нее без одежды. Она и правда была очень красивой молодой женщиной. Конечно, у него никогда раньше не было женщин. У него никогда ничего не получалось. И дело не в том, что он был гомосексуален. Он не был сексуален вообще. Но сейчас смотрел на нее, и в нем появилось жгучее и острое желание, его возбуждала ее беспомощность, вид веревок, которые впились в ее веснушчатую белую кожу; вид ее цветущей на фоне серых веревок плоти, разрумянившееся от крика лицо и ужас в глазах — все это а сочетании с ее красотой приводило Ричарда в тихое неистовство. На Холли были бермудские шорты и тенниска. Обута в кроссовки без носков и похожа на студентку колледжа.
Вдруг он подумал: «Почему она так молода?»
— Лэймар, почему она так молода?
— Что ты хочешь этим сказать?
— Посмотри на нее. Ей нет и тридцати. Да что там, ей и двадцати пяти еще нет. Как может она иметь сына, который играет в бейсбол? Она что, вышла замуж в десятилетнем возрасте?
— Она была в его доме. У нее на пальце обручальное кольцо. Они ссорились. Кем еще она может быть ему? — Лэймар тут же сузил глаза и в упор посмотрел на Холли. — Сколько тебе лет?
— Мне двадцать шесть, — ответила она. — Я действительноего жена.
— Но ведь это не твой ребенок?
— Нет, Джефф не мой сын. У нас с Бадом еще нет детей. У него два мальчика от первого брака. Но его жена умерла, и он женился на мне два года назад. Это были самые счастливые годы моей жизни. Это прекрасный, добрый, порядочный человек. Он храбр и силен. Вам должно быть совестно от того, что вы делаете.
— Ладно, в проповедницы ты не годишься. Этот сукин сын в двадцати местах продырявил моего двоюродного брата. Он просто изрешетил мальчика.
— Какое же вы все дерьмо, — сказала она. — Ты можешь изуродовать меня и убить Бада, но вас все равно возьмут.
Лэймар придвинулся к ней поближе.
— Ты что, и правда ничего не поняла? — спросил он. — Я не собираюсь играть во все это дерьмо. У меня нет таких струн, на которых можно играть. Я просто хочу все расставить по своим местам. Ты думаешь, я боюсь смерти? Глупенькая, тебе просто и близко не приходилось бывать в тех местах, где я провел много лет. А знаешь ли ты, что происходит с мужчинами в таких местах? Мы все, кто сейчас сидит в этой комнате, будем мертвы до рассвета. Может, если повезет, мы доживем до полудня. Но, клянусь Богом, я закончу все свои дела и не покину этот мир, оставив неоплаченные долги.
* * *
Бад летел на пределе скорости машины, не обращая внимания на светофоры. Было два часа сорок пять минут, улицы были совершенно пустынны. Он спускался в лощины и взлетал на гребни холмов, проезжал грунтовые дороги, пересекавшие графства Команчи и Тиллмэн. Бад выдерживал направление, подчиняясь неосознанному инстинкту. Шоссе номер шестьдесят два он пересек за Кешем, а затем выскочил на прямую дорогу, ведущую к Снайдеру. Он подъехал к магазинчику, увидел, что здание открыто и кто-то разговаривает по телефону.
Он достал свое удостоверение.
— Полиция. Нам нужно освободить именно этот телефон.
Молодой индеец посмотрел на его удостоверение, сплюнул на землю и продолжил разговор.
Бад достал из кобуры револьвер и приставил его к горлу парня.
— Сукин ты сын, а ну, пошел вон, иначе у тебя будут большие неприятности. Не испытывай мое терпение.
