Сергей Москвин - Сверхсекретный объект

– С-сука...

Юля увидела направленный на себя нож, с лезвия которого еще капала кровь. Одна капля упала девушке на ногу. Юля попыталась отползти, но ее парализовал страх. А убийца все ниже и ниже наклонялся к ней и вдруг... грузно упал к ее ногам.

Юля еще продолжала кричать, когда дравшийся с бандитом человек перевернулся на бок и подполз к нему. Он осмотрел спину бандита, пощупал что-то на его шее и произнес:

– Все кончилось. Он мертв.

– Мертв? – Юля не поверила услышанному. Страшный человек, в одно мгновение вырвавший ей ноготь, не мог так просто умереть.

– Мертв, – повторил Евгений. – Ты застрелила его.

У девушки задрожали губы. Евгений понял, что сейчас с ней случится истерика, и энергично потряс ее за плечо. Встряска подействовала. Во всяком случае, девушка не закричала, а взглянула на него вполне осмысленно.

– Что с машинистом? – Кивком Евгений указал на лежавшего без сознания железнодорожника.

– Не знаю. – Юля мотнула головой. – Он выстрелил ему в ногу, а потом ударил.

Евгений переполз к машинисту. Силы стремительно покидали его. «Похоже, перерезана вена», – мысленно заметил он, заставляя себя держаться. Машинист был жив. Во всяком случае, у него на шее прощупывался пульс. Евгений потряс его за плечо, после чего машинист открыл глаза.

– Как остановить тепловоз? – стараясь говорить внятно, спросил у него Евгений.

Несколько секунд машинист удивленно смотрел на незнакомого человека, потом произнес:

– Там, на консоли, кнопка экстренного торможения.

– Помоги мне встать! – крикнул девушке Евгений, понимая, что без посторонней помощи ему уже не подняться.

Та сейчас же бросилась к нему и, ухватив за здоровую руку, стала поднимать с пола. К удивлению Евгения, она оказалась довольно сильной и смогла поставить его на ноги. Евгений отыскал на приборной панели тепловоза кнопку аварийного тормоза и, дотянувшись до нее, нажал. В следующее мгновение инерция толкнула его на приборную панель, но девушка, обхватив его руками за грудь, помогла удержаться на ногах. Евгения оглушил металлический лязг заблокированных тормозными накладками колес тепловоза. Но сквозь этот скрежет он уловил едва различимый треск лопастей нагонявшего тепловоз вертолета. «Ну вот и все», – облегченно подумал Кудрявцев и, теряя сознание, упал на руки поддерживающей его девушки...

По лестнице в кабину тепловоза торопливо поднялся подполковник Федоров. Двое опередивших его бойцов «Каскада» старательно бинтовали раненую руку своего командира. Машинист тепловоза сидел на полу кабины, вытянув перед собой простреленную ногу. Он был в сознании, но невероятно бледный и прижимал к ране поданный ему кем-то из «каскадовцев» медицинский индивидуальный пакет.

– Быстрее заканчивайте перевязку и помогите машинисту! – приказал бойцам Федоров.

– Уже заканчиваем, Иван Захарович, – ответил один из них.

Федоров повернулся к Юле, которая стояла в углу кабины и нервно мяла пальцы рук. Между ним и девушкой на полу кабины, лежало тело Осокина. Пока не проявилось трупное окоченение, диверсанта следовало обыскать, но Федорову не хотелось к нему прикасаться. Он лишь мельком глянул на входное пулевое отверстие напротив левой лопатки Осокина и, брезгливо перешагнув через труп, подошел к девушке.

– Юля, – обратился к ней Федоров. – Вас ведь зовут Юля?

– Д-да. – Девушка кивнула.

– А меня – Иван Захарович. – Федоров попытался улыбнуться, но, заметив скомканную окровавленную повязку на левом мизинце девушки, так и не смог это сделать. – Вы молодец, Юля. – Вместо улыбки он подошел к девушке и обнял ее за плечи. – Вы все правильно сделали. Вы спасли жизнь многим людям, в том числе и себе.

Девушка вдруг всхлипнула и, уткнувшись лицом в его плечо, совершенно по-детски разревелась. Она долго плакала навзрыд, а Федоров все это время молча стоял рядом и гладил Юлю по волосам.

На этот раз начальник управления был в форме. Его генеральский китель украшали Звезда Героя и солидная колодка орденских планок. Глядя на сидящего за рабочим столом генерала Дементьева, Федоров поразился тому, насколько внешний вид меняет человека. Куда подевался тот усталый генерал с расстегнутой верхней пуговицей и снятым для удобства галстуком, каким запомнил его Федоров во время прошлого визита в этот кабинет? Сейчас начальник ГРУ предстал перед ним совершенно иным: волевой, целеустремленный взгляд, посвежевшее лицо, даже морщины на шее генерала поразительным образом куда-то исчезли. От удивления Федоров замешкался в дверях генеральского кабинета. Заметив это, начальник управления сейчас же встал из-за стола и направился ему навстречу.

– Рад видеть вас, Иван Захарович! – Дементьев протянул Федорову руку. – Прошу вас, проходите, присаживайтесь.

Он подвел подполковника к своему просторному столу для совещаний и, усадив в кресло, обошел стол и сел напротив.

– Я распорядился подготовить приказ о представлении всех сотрудников, участвовавших в розыске и задержании диверсионной группы противника, к правительственным наградам, – сообщил Дементьев. – Ну а пока примите мои поздравления.

Федоров сдержанно улыбнулся:

– Спасибо, товарищ генерал. Ребята старались на совесть.

– Да, мне доложили, командир штурмовой группы – майор Кудрявцев и его заместитель получили ранения в бою с диверсантами.

Федоров вновь кивнул:

– У Кудрявцева была серьезно повреждена рука, но его вовремя прооперировали. И сейчас, по словам лечащих врачей, он уже идет на поправку. А вот у капитана Бондаренко ранение более тяжелое. Задето легкое. Он до сих пор в реанимационном отделении. И хотя жизнь Бондаренко уже вне опасности... – к горлу подступил комок, и Федоров вынужденно сделал паузу, – врачи сомневаются, что ему вообще удастся вернуться в строй.

– Не будем опережать события! – довольно резко прервал его начальник управления. – И вообще, хватит о грустном.

Дотянувшись до своего рабочего стола, Дементьев взял в руки плоскую пластиковую шайбу, в которой Федоров сразу узнал блок памяти от ультразвукового сканера, обнаруженный среди прочего диверсионного снаряжения Осокина.

– Эксперты изучили магнитную ленту... точнее, проволоку, – поправился Дементьев. – Она содержит информацию о начинке головной части ракеты «Тополь-М». Как вы думаете, Иван Захарович, провал последней акции остановит американскую разведку в ее стремлении получить необходимые сведения о нашем перспективном ракетном комплексе?

– Думаю – нет, – уверенно ответил Федоров.

– Вот и я того же мнения, – вздохнул Дементьев. – И чтобы упредить последующие акции американской разведки, руководство Генерального штаба поставило перед нами задачу по дезинформированию противника о боевых и технических возможностях данной ракетной системы. Как, Иван Захарович, возьметесь за проведение активного мероприятия?[20] Подумайте, я не тороплю вас с ответом.

– Есть, товарищ генерал. Я подумаю, – ответил Федоров.

Что он еще мог ответить? Операции по дезинформированию противника – высший пилотаж разведки. Проведение таких мероприятий доверяют лишь сотрудникам, доказавшим на деле свое оперативное мастерство. Поэтому предложение начальника ГРУ само по себе говорило о многом. И подполковник Федоров был готов оправдать оказанное ему доверие.

Имеется в виду Кодорское ущелье, расположенное на территории Грузии на границе с Чечней.

Стрельба по-македонски – прицельная стрельба с двух рук одновременно из разных пистолетов по одной или различным целям.

Перигей – ближайшая к Земле точка орбиты Луны или искусственного спутника Земли.

Гризли – североамериканский подвид бурого медведя.

Согласно исполнительному приказу президента Р. Рейгана № 12333 от 4.12.1981 г., в состав разведывательного сообщества Соединенных Штатов входят: Центральное разведывательное управление США (ЦРУ), Агентство национальной безопасности (АНБ), Разведывательное управление министерства обороны (РУМО), Бюро разведки и исследований государственного департамента, Федеральное бюро расследований (ФБР), Управление национальной аэрокосмической разведки, разведывательные отделы министерства финансов и министерства энергетики, разведывательные службы армии, ВВС, ВМС и корпуса морской пехоты.

«Сыворотка правды» – общее название психотропных средств, подавляющих волевые качества организма и позволяющих получать правдивые ответы на задаваемые вопросы (проф. сленг).

«Экстренное потрошение» – проведение спешного допроса, как правило, с применением насилия, с целью получения стопроцентно правдивой информации (проф. сленг).