Эллери Квин - Зубы дракона

Познакомьтесь с Бо Раммеллом.

Нет, не с Бо Браммеллом.[1] В отличие от лондонского щеголя, родившегося в 1778 году, Бо Раммелл появился на свет в 1914-м, на Черри-стрит в Нью-Йорке.

Не думайте, что Бо принимал свое имя с покорностью. Начиная с детских лет он был готов драться со всем человечеством, защищая свое достоинство. Он даже прибегал к хитрости, пытаясь сменить свое имя на Бак, Бутч или что-либо не менее мужественное,[2] но бесполезно.

— Ваша фамилия Раммелл? Тогда вас, должно быть, зовут Бо. Бо Раммелл — ха-ха-ха!

Личность Бо формировалась под знаком злополучного имени. В возрасте двенадцати лет, выяснив, что его тезка — лондонский arbiter elegantiarium[3] и первый щеголь своего времени, Бо стал проявлять подчеркнутое пренебрежение к плодам портновского искусства, так что, если вы в те годы встречали парнишку в синяках и ссадинах, который выглядел так, будто спал в одной и той же одежде два месяца подряд, то это был не голодный беспризорник, а Бо Раммелл.

К отчаянию его отца, инспектора Джонни Раммелла из отдела по борьбе с наркобизнесом, Бо постоянно убегал. Из юридического колледжа Коламбии он убегал трижды — сначала на строительство тоннеля под рекой, но вернулся, когда один из рабочих — крепыш литовец — открыл его позорную тайну; затем стал рекламным агентом третьесортного цирка — этот эпизод завершился кровавой дракой с силачом Бонго, тот не сомневался, что может справиться с любым парнем по имени Бо, но обнаружил свою ошибку, только когда его привели в чувство; наконец, юный Раммелл занялся высотными работами на Шестой авеню. В этот раз он едва не свалился с сорокового этажа, куда полез за очередным мучителем, после этого случая он стал выбирать род занятий поближе к матушке-земле.

Бо убегал и во время летних каникул: один раз на Аляску, второй — в Голливуд, третий — на грузовом корабле, плывущем в Рио-де-Жанейро. Последний побег оказался роковой ошибкой: заведующий приемом грузов на пароходе оказался образованным человеком, который разболтал об историческом имени молодого мистера Раммелла всему экипажу, так что бедняге приходилось отстаивать свою честь среди океана, откуда спастись можно было только вплавь.

Мистер Эллери Квин узнал о Бо Раммелле, когда умер инспектор Джонни.

Инспектор Квин тяжело воспринял смерть старого друга и хотел сделать что-нибудь для его сына.

— Парню нечем заняться, — сказал инспектор Эллери. — Он окончил юридический колледж, но бросил это дело, и, учитывая обстоятельства, я не могу его осуждать. Кроме того, он не хочет всю жизнь киснуть на вращающемся стуле. Парень крепок, как скала, чего он только не делал в своей жизни: плавал матросом, работал высотником, бродяжничал по стране, собирал апельсины в Калифорнии, рыл канавы. Однако свое призвание он пока не нашел, а после смерти Джонни и вовсе оказался на мели. Бо чертовски самоуверен: думает, что знает абсолютно все. Впрочем, он, пожалуй, недалек от истины.

— Как, ты сказал, его зовут? — спросил Эллери.

— Бо, — сказал инспектор.

— Бо Раммелл? — Эллери рассмеялся.

— Ну вот и ты туда же. Все начинают ржать — это крест бедного Бо. Только не вздумай смеяться при нем: он придет в бешенство.

— Почему бы не сделать из него копа?

— Из него вышел бы отличный коп, но он слишком неугомонен. Ему пришло в голову открыть детективное агентство. — Инспектор усмехнулся. — Наверняка начитался твоих ужасных книг.

— Этот твой Перигрин Пикль[4] меня заинтересовал, — улыбаясь, сказал мистер Квин. — Давай-ка разыщем его.

Они обнаружили мистера Раммелла, поглощающего бутерброд с солониной в «Луи Гриль», двумя кварталами к западу от Сентр-стрит.

— Привет, Бо, — поздоровался инспектор.

— Привет, папаша. Как поживают преступления?

— По-прежнему. Я хочу познакомить тебя с моим сыном Эллери.

— Хэлло, Бо, — сказал мистер Квин.

Молодой человек отложил бутерброд и строго посмотрел на мистера Квина, сосредоточив внимание на глазах и губах с подозрительностью собаки, у которой вычесывают блох. Однако, встретив серьезный, дружелюбный взгляд Эллери, Бо протянул ему свою покрытую боевыми шрамами лапу и окликнул бармена. Вскоре инспектор отошел, потихоньку улыбаясь в усы.

Это явилось началом замечательной дружбы. Ибо мистер Квин нашел необычайно притягательным молодого парня с циничным взглядом, самоуверенной физиономией и широченными плечами под сморщенной тканью пиджака.

Позднее, когда возникло агентство «Эллери Квин, инкорпорейтед. Конфиденциальные расследования», мистер Квин часто спрашивал себя, каким образом это произошло. Беседа в «Луи Гриль» затрагивала упадок цивилизации, утрату человеческих ценностей, личные амбиции Бо, но внезапно оказалось, что она абсолютно гармонично перешла к обсуждению совместного предприятия.

И мистер Квин с удивлением обнаружил, что собирается стать партнером мистера Раммелла по детективному агентству.

— Мой старик завещал мне несколько тысяч долларов, — сказал Бо, — и я берегу их, надеясь вложить в мое будущее.

— Да, но…

Однако все но были отвергнуты. У Бо было юридическое образование и физическая сила, он умел обращаться с огнестрельным оружием, знал, что такое нью-йоркские притоны и полицейские методы расследования преступлений.

— В конце концов, — усмехнулся он, — без этого невозможно быть сыном копа. Ну как? Что скажешь?

— Но почему именно я? — испуганно спросил мистер Квин.

— Потому что у тебя есть репутация. В этом городе фамилия Квин известна всем. Она — синоним слова «детектив». Я хочу этим воспользоваться.

— Вот как? — неуверенно промолвил мистер Квин.

— Послушай, Эллери, тебе не придется даже пальцем шевелить. Все буду делать я: вложу свои деньги, буду вкалывать по двадцать четыре часа в сутки. От тебя мне нужно только твое имя на двери.

Мистер Квин, сам не зная почему, ответил, что подумает.

На следующий день мистер Раммелл позвонил Эллери и пригласил его посетить офис в служебном здании на Таймс-сквер.

Мистер Квин приехал и с удивлением обнаружил на входной двери свое имя, выведенное золотыми буквами.

Мистер Раммелл, свежевыбритый по такому случаю, провел его в трехкомнатные апартаменты.

— Неплохо, а? Познакомься с нашим новым секретарем. — И он представил ему старую деву по имени Гекуба Пенни, которая по прошествии всего лишь часа делового сотрудничества взирала на мистера Бо Раммелла со сдержанным и чопорным, но несомненным обожанием.

Мистер Квин капитулировал с таким чувством, как будто он пробежал несколько миль и дальше бежать уже не может. Впрочем, это чувство ему нравилось.

Однажды солнечным майским днем Бо позвонил Эллери, потребовав немедленного присутствия своего партнера. В его голосе слышалось такое возбуждение, что даже не слишком эмоциональный мистер Квин встревожился.

Он застал Бо одной рукой передвигающим офисную мебель, а другой — беспрестанно поправляющим свой чудовищный галстук и понял, что произошло нечто важное.

— Только представь себе! — заорал Бо. — Никаких разводов! Никаких поисков дорогой сбежавшей Нелли! Никаких мошенничеств со страховкой! На сей раз настоящее дело, дружище!

— А конкретно?

— Какая разница? Он не сказал. Но это должно быть нечто грандиозное, так как он купается в деньгах.

— Кто «он»?

— Человек, которого никто не знает. Призрак Уолл-стрит. Исчезнувший американец. Кадмус Коул собственной персоной!

Оказалось, что великий человек лично договорился по телефону о встрече. Он настаивал на разговоре с мистером Квином, и ни с кем другим. Мистер Раммелл пообещал предъявить мистера Квина, — он готов был предъявить даже конную статую генерала Гранта.[5]

— Коул будет здесь через пятнадцать минут, — радостно продолжал Бо. — Вот повезло! Только меня не втягивай, — он подчеркнул, что ему нужен ты. Что ты о нем знаешь? Я звонил Тому Кривичу из «Геральд», и он раскопал для меня в справочном отделе кое-какую информацию.

Эллери приготовился слушать. Кадмус Коул родился в Виндзоре, штат Вермонт, в 1873 году; он был старшим сыном в умеренно преуспевающей семье. Кадмус унаследовал чугунолитейные заводы отца, в 1901 году вступил в брак, но после скандала, связанного с изменой жены, развелся с ней в 1903 году. Она выходила замуж четыре раза и спустя несколько лет была застрелена в Италии последним супругом.

Коул расширил свои предприятия. В 1912 году он занялся южноамериканскими нитратами, а с началом мировой войны приступил к производству военного снаряжения и заработал миллионы. После войны Коул учетверил свое состояние на Уолл-стрит. К тому времени он продал все свои земельные владения и купил похожий на замок дом в Тэрритауне на Гудзоне, которым пользовался довольно редко.