Попив воды, мистер Нарк стал улыбаться и даже хихикать, а вслед за ним Кьюбитт, Периш и Уочмен. К тому моменту, как первая доза «Курвуазье» была прикончена, в баре царило невероятное веселье.
Периш вспомнил трюк с дротиками, который обещал показать Легг.
— Давай, Люк, пусть он покажет эту штуку на тебе, и тогда черт меня возьми, если я сам не подставлю ему ладонь!..
Уочмен вытащил дротики и подал Леггу.
— Я не против, только сперва давайте сыграем в «круглые сутки». Если мистер Легг выигрывает у меня снова, тогда мы разливаем по второй порции коньяку и я подставляю свою руку. Идет, мистер Легг?
— Ну, если вы не боитесь, то пожалуйста, — сказал Легг хладнокровно. — Но я хотел бы получить другой набор дротиков.
— Боюсь? Ха! Да с этим коньяком в брюхе самого черта не испугаешься!
— Вот что, сынки, — объявил Эйб. — Как раз намедни из Лондона я получил новый набор дротиков — словно специально для вас. Боб Легг будет в восторге!
Эйб вышел на минутку и вернулся с коробочкой.
— Ну что, начнем, мистер Легг? — спросил Уочмен.
— Начнем, пожалуй…
Глава пятая
Неудача мистера Легга
Констебль Оутс дошел до тоннеля, вернулся и сумел уговорить себя спуститься по каменным ступенькам вниз, к так называемой верфи. Он прошел по Рыбьей тропе, посвечивая фонариком по зашторенным окнам и запертым дверям. Монотонный шум дождя иногда расцвечивался, словно для разнообразия, раскатами грома.
Констеблю Оутсу было страшно неуютно посреди дождливой ночи. Часы на башенке уже пробили четверть десятого вечера.
Оутс все-таки заставил себя дойти до конца Рыбьей тропы и посветить фонариком на другую каменную лестницу. Поток водопадом лился по щербатым ступенькам. Оутс стал подниматься, крепко придерживаясь за перила.
С высоты исторического полета обход полисмена Оутса выглядел как продолжение древних традиций Оттеркомбской стражи, каждый вечер, в снег и дождь, выходившей в дозор. Но подобные романтические мысли не приходили в голову мистеру Оутсу. Он просто решил про себя, что будь он проклят, если станет обходить весь поселок, и начал колебаться, не вернуться ли в бар и залить, так сказать, в баки горючего. Дозаправиться.
И тут в ночи раздался протяжный крик.
— О-о-о-оутс! Эй! Ди-и-и-ик! Оутс!
— Эй, что там такое?! — откликнулся констебль.
— Иди скорее сюда!..
Оутс поспешил наверх, проплюхал по залитому водой двору «Перышек» и сунулся на крыльцо. Там стоял Билл Помрой.
— Ну, что стряслось? — грубовато спросил полисмен.
Не будучи в состоянии ответить при помощи слов, Билл протянул дрожащий палец в сторону бара… Лицо у Билла было цвета свежевыпавшего снега, рот его кривился…
— Ну так что же? Что произошло-то? — раздраженно повторил Оутс.
— Там. Несчастье случилось…
— Несчастье? Хм! И какого же рода несчастье? У кого-нибудь из наших местных ученых отвалился ихний радиомоторный хвост, или как там эта погань называется?
Но пока Билл Помрой соображал насчет хвоста, на крыльцо вышла Дессима Мур.
— Сомнений не остается… Он умер… — сказала она.
— О господи боже, да кто умер-то?! — взревел констебль Оутс.
— Уочмен.
* * *
Оутс ошалело глядел на нескладную фигуру, лежащую на узеньком диванчике… Потом он вспомнил, что надо обнажить голову, и стащил свой полицейский шлем, с которого вода текла ручьями. Несколько капелек отлетело в сторону и попало на бледное лицо покойника… Оутс торопливо отер эти капли кончиком пальца в перчатке и виновато посмотрел на присутствующих.
— Так что же все-таки здесь произошло? — спросил он негромко.
Все молчали. Старик Эйб Помрой застыл у стойки, сцепив руки на животе. На лице его можно было прочитать только чувство глубочайшего изумления.
Себастьян Периш и Норман Кьюбитт стояли рядом в закутке у камина. Лицо Периша было залито слезами. Он то и дело приглаживал правой рукой волосы на темени. Кьюбитт низко опустил голову. Казалось, он пребывал в глубокой задумчивости, но время от времени исподлобья бросал острые взгляды на присутствующих.
Мистер Нарк восседал на табурете у стойки бара, сжимая и разжимая руки и в самые неожиданные моменты, через неравные промежутки времени, оглушительно и неудержимо икая.
Легг, белый, как береза зимой, покусывал ногти и пялился на вошедшего Оутса.
Дессима и Билл Помрой стояли плечом к плечу в дверях. Мисс Даррах сидела в низком кресле в дальнем углу, ее лунообразное личико было млечно-бледно, но она выглядела при этом вполне собранной.
Уочмен лежал на диване у самой стойки бара, рядом с мишенью для дартса. Глаза его были широко раскрыты, словно от удивления, зрачки неправдоподобно расширены; руки скрещены на груди, причем левая свешивалась почти до самого пола, и там, под нею, виднелось небольшое рыжеватое пятно подсыхающей крови.
— Итак, — угрожающим тоном произнес констебль Оутс, — кто-нибудь из вас способен вымолвить слово? Где ваши мозги? Почему сразу же не вызвали доктора?
— Телефон отключился, констебль, — негромко ответил Билл Помрой. — И кроме того, он уже не особенно нуждается в докторе…
Оутс взял левую руку Уочмена.
— Что это такое на руке? Кровь? Откуда?
— Ему в палец воткнулся дротик.
Оутс еще раз посмотрел на безжизненную руку и осторожно взял ее за запястье. На безымянном пальце, у самого ногтя, имелась аккуратная круглая ранка, явно от дротика. Ногти были синеваты.
— Это я… я сделал, — вдруг хрипловато сказал Легг. — Это я бросал дротики…
Оутс положил руку Уочмена на место и медленно, как тяжелый танк, наводящий пушку на цель, повернулся к Леггу. Оглядев Легга, Оутс через плечо бросил Биллу Помрою:
— Как бы то ни было, доктора все равно надо звать!
— Я поеду, — засуетился Кьюбитт. — Это, наверное, в Иллингтоне?..
— Да. Доктор Шоу. Главная улица, последний угол. Налево от полицейского участка, сэр. Хорошо, ежели бы вы притормозили еще в участке и сообщили о случившемся, сэр, — попросил констебль Оутс.
— Ладно, — кивнул Кьюбитт и вышел.
— Мне надо кой-чего записать! — заявил Оутс, расстегивая плащ. Он сделал шаг в сторону, и под его башмаком что-то захрустело.
— Тут по всему полу битое стекло, — глухо заметил Билл Помрой.
— А нельзя ли… нельзя ли его накрыть? — спросила в воздух Дессима Мур.
— И в самом деле, это было бы весьма уместно, — вдруг подала голос мисс Даррах, по сю пору упорно молчавшая, как стая рыб. — Я бы так и поступила…
— Сейчас я попытаюсь что-нибудь этакое найти подходящее… — Билл Помрой направился в кладовку.
Оутс снова оглядел компанию и обратился на сей раз к Себастьяну Перишу.
— Как давно это случилось, сэр? — спросил он.
— Да всего несколько минут назад… Прямо перед тем как вы пришли.
Оутс посмотрел на свои часы.
— Ага, сейчас половина десятого. — Полисмен что-то черкнул в своем блокноте. — Итак, я слушаю рассказ о случившемся.
— Наверное, к полиции этот несчастный случай не имеет отношения, — заметил Периш. — То есть, поскольку он умер так внезапно и…
— Во всяком случае, я уже здесь, — внушительным и не вполне дружелюбным басом констатировал Оутс. — Но если хотите, дождемся доктора. Он скажет нам, что и как и отчего скончался милейший мистер Уочмен.
— О нет, сэр, что вы, — заблеял актер. — Я вовсе не хотел сказать, что я возражаю… Просто этот ваш блокнот и всякое такое… Это пугает… — Периш не нашел в себе сил для вразумительного объяснения и повернулся к хозяину гостиницы: — Эйб, скажи ему сам, если можешь!..
— Вот как дело было, Дик, сейчас я тебе все растолкую, — вступил в разговор мистер Эйб Помрой. — Мистер Легг — вот он перед нами — сообщил, что умеет бросать дротики так, что обсаживает ими ладонь человека, ежели этот смельчак приложит ее к мишени. Так вот, мистер Уочмен, как есть храбрец, возьми да и приложи свою руку к доске! И пригласил мистера Легга попробовать этот трюк. Легг и попробовал. Первые три дротика легли тютелька в тютельку между пальцами мистера Уочмена… А четвертый дротик маленько промазал и воткнулся ему в палец… Тут мистер Уочмен говорит: «Ох ты, черт!» — и потом… а что дальше-то было?
— Очень странно все выглядело, — медленно проговорила мисс Даррах. — Уочмен не двигался и руки от мишени не отнимал… Кровь потекла у него по тыльной стороне ладони и выглядело это так, словно Уочмену вскрыли вены… Наверное, в некотором смысле, мистер Уочмен оказался пригвожден к мишени…
— Да, и тут он становится цвета свежей побелки, — вставил Эйб Помрой.
— А потом он выдергивает дротик из мишени и кидает его на пол, — продолжил Периш. — При этом он как-то чудно передернулся, правда?
— Ладно, а что дальше? — подстегнул его Оутс.
