Ну вот, кажется всё. Не провожайте меня.
И кивнув на прощание, Попов вышел в сопровождении лейтенанта Мигуновой.
Когда Попов и сержант Мигунова показались на крыльце, их уже поджидали.
Следователь инстинктивно отпрянул назад, но потом взял себя в руки и твердо повернулся к подступающей группе.
Впереди стоял музыкант Дудкин с барабаном наперевес. Был здесь и Евсеев, а также Рулеткин, Федоровы и Дёмкины. Позади маячил Амфитрион Ферапонтович Редькин. Со своего участка наблюдала за происходящим Мария Николаевна Симагина, а у колодца расположилась Вера Никитична Тишкина.
– Мы хотим знать, кто убийца! – выкрикнул Дудкин, уже наверняка успевший как следует поддать. Было удивительно, как он только держался на ногах. Попов остановился и мрачно посмотрел на Дудкина.
– Не убийца, а упивца, – хихикнул кто-то из толпы.
– Ну, упивца! – прогорланил Дудкин, которому все было по барабану.
Видя, что следователь молчит, музыкант взялся за инструмент. Однако в этот момент его довольно грубо отстранил Федоров. Хмельной музыкант, не удержавшись, упал. Предупредительный Рулеткин поспешно оттащил его к ближайшей канаве.
Сменивший Рулеткина Федоров, решил вести диалог более конструктивно.
– Добрый день, Кирилл Александрович, – поздоровался Федоров. – Приветствую вас от имени полянцев.
Попов отнесся к приветствию холодно и настороженно.
– Добрый день, – ровным тоном поздоровался он.
– Мы бы хотели узнать, известен ли убийца? – начал Федоров.
– Нет, не известен, – спокойно ответил Попов и, не меняя тона, спросил:
– Что дальше?
Федоров несколько растерялся и инициативу перехватил Рулеткин.
– Дальше мы бы хотели знать, когда кончатся все эти убийства. Нас терроризируют уже третий год.
– Предыдущие убийства были раскрыты, – напомнил Попов. – А если вы хотите побыстрее найти преступника, то займитесь этим сами.
– А что, идея! – поддержал Дёмкин.
– Заткнись, обормот! – прошипела его жена. – Тебе что, делать нечего?
– О чем вы говорили с профессором? – спросил Евсеев.
Попов решил, что разговор пора завершать.
– Об этом вам расскажет Елена Поликарповна. Вот она, кстати, – кивнул он в сторону крыльца.
На крыльце, впрочем, никого не было. Но взгляды полянцев обратились туда. Воспользовавшись этим, Попов и Мигунова ускользнули от любопытных. Последнее, что они слышали, был дробный стук барабана музыканта Дудкина.
Около дома Цепкиной следователя ждала следующая картина. Старуха Матрена Тимофеевна кляла соседку на чем свет стоит. Цепкина мрачно глядела, взирая с высоты крыльца на разбушевавшуюся Матрену Тимофеевну и молчала.
– Зараза ты этакая! – бушевала восьмидесятидвухлетняя старуха. – Что б тебе пусто было и на этом и на том свете, чтоб тебя черти в аду заживо испекли, окаянную!
– Что случилось, Матрена Тимофеевна? Почто Бога гневите? – прокричал Попов в самое ухо разбушевавшейся старухе.
– А, милок! – признала та следователя. – Да вот, онтую кулачку ругаю. Купила передо мной кусок колбасы, а он возьми, да окажись последний. Нешто не могла старухе уступить. У-у, всё под себя гребет, морда кулацкая!
Тут уж Цепкина не выдержала и принялась поносить Матрену Тимофеевну на чем свет стоит.
– Замолчите, Пелагея Егоровна! – прикрикнул на Цепкину Попов.
Окрик следователя подействовал на Цепкину как ушат холодной воды. Она тут же запнулась, видимо, опешив от такой наглости.
Попов решил развить свой успех.
– Всё, Пелагея Егоровна, – заявил он. – Поскандалите потом, – и не обращая больше внимания на Цепкину, обратился к Матрене Тимофеевне:
– Вроде бы лавка была в среду, а вы сейчас ругаетесь, Матрена Тимофеевна?
– Так что ж, что в среду, милый! – прокудахтала старушка. – Я ее уже в четвертый раз ругаю, а ей хоть бы хны, креста на ней нет, на анафеме!
– Ну, не ругайтесь, Матрена Тимофеевна, – примирительно сказал следователь. – Я вас лучше к дому провожу.
И к удивлению сержанта Мигуновой следователь взял старушку под ручку, как галантный кавалер – даму сердца.
В этот же день Попов осмотрел место происшествия. Ничего интересного для себя он не обнаружил. Впрочем, Попов ожидал подобного результата.
По дороге домой он встретил Смолянкова и сразу вспомнил вопрос, который хотел задать ему.
– Андрей Сергеевич, – обратился он к молодому человеку. – Как вы думаете, там, где вы нашли тело Покровской, не могла ли она идти к реке?
– Полагаю, да, – без раздумий ответил Смолянков. – Многие ходят так, через лес.
– Подумайте еще раз, – попросил следователь. – Вы точно не видели рядом с ней купальных принадлежностей?
– Нет, – покачал головой тот. – Я не помню, но думаю, что не было.
– Благодарю вас! – попрощался следователь.
Следующим пунктом назначения следователя была Таисия Игнатьевна Сапфирова.
Старушку он нашел в ее цветнике, где она старательно выкапывала сорняки.
– Добрый вечер, Кирилл Александрович, – радостно приветствовала его Сапфирова.
– Ну, ну, старая лиса, – погрозил ей пальцем Попов. – Не притворяйтесь, что вы меня не ждали. Думаю, что вы ожидали меня гораздо раньше.
– Пойдемте, я угощу вас чаем, – уклонилась от ответа Таисия Игнатьевна.
– С удовольствием, – откликнулся Попов.
Таисия Игнатьевна налила ему чаю и угостила его фирменным клубничным вареньем.
Попов пил и похваливал.
Когда с чаем было покончено, Таисия Игнатьевна спросила его:
– Ну, как идет расследование, Кирилл Александрович? – поинтересовалась она.
– Да плохо – неожиданно упавшим голосом сказал Попов.
– Расскажите мне о ваших проблемах, – сердечно предложила ему Сапфирова.
Попов дал ей протоколы, пересказав практически дословно всё, что говорилось в доме Ленки. В этом ему помогла практически стенографическая запись беседы в его блокноте.
– Да, не густо, – покачала головой Таисия Игнатьевна. – Вот что, Кирилл Александрович, оставьте мне протоколы, я изучу их повнимательнее.
Попов беспрекословно выполнил эту просьбу-распоряжение.
– Сказать что-нибудь уже сейчас вы уже можете?
– Совсем немного, – подумав, ответила Сапфирова. – Мне кажется, вы упустили очень важную деталь.
– Какую? – тотчас спросил Попов.
– Вы не спросили у судмедэксперта, перетаскивали ли труп.
При этих словах Таисия Игнатьевна вдруг с ужасом поняла, что она совершенно спокойно произнесла слово «труп».
– Как же я это пропустил! – раздраженно хлопнул себя по лбу Попов.
Таисия Игнатьевна одарила его снисходительной улыбкой и деликатно промолчала.
Попов с удовольствием положил себе новую порцию клубничного варенья и медленно вылизал ложку.
– А что вы думаете о профессоре? – поинтересовался он.
– Интересная личность, – сразу ответила Сапфирова. – Я с ним мельком пересеклась. Расспрашивал об убийстве.
– Вот как? – поднял брови Попов.
– Именно так, – подтвердила Сапфирова.
– Вообще, у меня по ходу разговора возникло ощущение, что он просто издевается надо мной, – пожаловался старушке Попов.
– Опираясь на то, как вы мне передали разговор, я склонна с вами согласиться, Кирилл Александрович, Василий Кузьмич вел себя действительно необычно.
– Ну, да Бог с ним, – отмахнулся Попов. – Скажите лучше, вы согласны с характеристикой Покровской, которую дала Ленка?
– Да, пожалуй, – кивнула Таисия Игнатьевна. – В таких делах Елена Поликарповна всегда на высоте.
– А про
