Солнце клонилось к западу, когда обнаружились признаки близкой осени. Воздух уже не ласкал, а студил тело, с моря потянуло свежим ветерком. Мы ринулись домой одеваться и приводить себя в порядок. Дамы накрыли на стол, обед был великолепен, и аппетит не оставлял желать лучшего.
Вечером мы расположились в гостиной, каждый со своим напитком в большом бокале, сплетничая и болтая о всяких пустяках, как и положено после дивного летнего дня, проведенного на воздухе.
За окнами сгустились ночная тьма, серп луны висел над морем, прохладный, порывистый ветер трепал кусты крыжовника и смородины. Никто не напоминал Арне про его нелепый эксперимент. Мы вели оживленный спор о том, как наилучшим образом устроить тут летний курорт. Арне пожаловался, что местные жители слишком уж запуганы и суеверны. Он всерьез опасался всяческих пакостей, в первую очередь, со стороны местной церковной общины под идейным предводительством пастора Флателанда.
— Это все — сексуальные комплексы, — заявила Эбба и, сверкнув зубами, откусила кусок спаржи. — Все население Хайландета надо подвергнуть принудительному лечению у психотерапевта. Иррациональные страхи, предрассудки, зажатости коренятся пониже пупа и повыше колена. А кроме того — в солнечном сплетении…
— В таком случае у Карстена тоже перепугано солнечное сплетение, — бросила Моника.
— Арне, а что, если устроить здесь «антимолитвенный дом», так сказать, с учетом грядущего курорта? — предложил Танкред. — Приглашаешь мадам, магистра психологии, и она проводит среди местного населения курс лекций и занятий по современной сексологии. За год, глядишь, привидения исчезнут сами собой.
— А у меня другое предложение: ты мог бы… Но я не успел закончить фразу. Прямо у нас над головой раздался страшный шум, будто наверху заработала паровая турбина. Адский рев завершился мощным ударом, от которого задрожали стены, и снова стало тихо.
Мы сидели, окаменев. У меня отвисла челюсть. Усилием воли закрыв рот, я осмотрелся, другие тоже имели далеко не самый одухотворенный вид. Волна холодного пота окатила меня, так же, как во сне прошлой ночью. Первым пришел в себя Арне. Он медленно поднялся и взял с камина лампу.
— Ну, постой же! — прорычал он. — Это в желтой комнате! Быстро наверх! У тебя ключ, Эбба!
Да, в этот раз ни о каком внушении не могло быть и речи. Мы все слышали одно и то же.
Пока мы топали вверх по лестнице, целая буря мимолетных отрывистых мыслей бушевала в моей голове. Сейчас — вот сейчас — через пару секунд — мы увидим кого?! Живого человека? Зверя? Или..? Образ жуткого мокрого существа в брезентовой робе, с которой ручьями струится вода, — вот что вставало перед моим мысленным взором. Это он стоит там, в желтой комнате — неподвижно стоит перед дверью и ждет, ждет нас! Если же там был живой человек из плоти и крови, ясно одно: он не мог уйти. Мы схватим его. Мои мускулы непроизвольно напряглись. Тело готовилось к борьбе.
И вот мы у двери. Луч фонаря уперся в замочную скважину.
— Ключ! — резко бросил Арне.
Эбба протянула ему ключ, тот вошел в замок и повернулся. Свет фонаря ощупывал стены, пол, потолок. Но я уже знал, я почувствовал интуитивно, как только ступил за порог комнаты: она была пуста. Однако я не смог удержаться от возгласа — тихого, удивленного «Ох!». В тот миг, когда луч осветил угол комнаты. Реакция, впрочем, вполне понятная…
Комод стоял на прежнем месте.
Когда впоследствии я вновь и вновь вспоминал этот эпизод, он неизменно представлялся мне зыбким, ускользающим, как сновидение, как нечто такое, чего в реальности, безусловно, быть не могло. Люди прошедших времен, встречая привидения или сталкиваясь с чем-то сверхъестественным, наверное, не испытывали настоящего потрясения — это только подтверждало существовавшую в их сознании картину мира. Но наши современники, самоуверенные обитатели века техники, во всем привыкшие руководствоваться Законом Причинно-Следственной Связи, рассматривающие мироздание как давно решенную задачку из школьного учебника геометрии, к личной встрече с подобными явлениями решительно не подготовлены. Если вдруг на мгновение у нас зародилось сомнение в том, что задача решена верно, и возможна какая-то основополагающая ошибка — мы беспомощны, словно дети. Тягостный, всеподавляющий, инстинктивный ужас наваливается на нас и превращает в жалкую неразумную массу.
Так стояли мы, пятеро суверенных представителей современной цивилизации, вооруженные всевозможными знаниями и преодолевшие суеверия, обладающие аттестатами зрелости и определенной властью над другими людьми, ежедневно читающие газеты, так мы стояли — и с ужасом взирали на старый комод.
Я позволил себе взглянуть на Танкреда. Где была в тот миг его спокойная, доброжелательная уверенность? С видом десятилетнего задиры, который неожиданно нарвался на суровый отпор, возвышался он рядом с онемевшей Эббой. Мой любопытный взгляд, видно, привел его в чувство. Кадык его дернулся, и он произнес, нарочито растягивая слова:
— Надо действовать спокойно и методично… Так. Окна закрыты. Однако у нашего фокусника не было возможности уйти через коридор. Значит, здесь должен быть потайной выход.
— Да! — рявкнула Эбба и затараторила:
— Разумеется! Ведь мы все слышали: тут кто-то был! Правда? И это очень и очень неслабый парень! Ведь комоды не могут передвигаться самостоятельно, правда? И я не думаю, что такой здоровяк-тяжеловес явился из четвертого измерения! Помните «Кентервильское привидение»? Там — старичок!.. Значит, наш дядька мог улизнуть только через потайной ход.
Щеки Эббы пылали, она была в восторге — и от происходящего, и от своего мужа. Танкред с воодушевлением продолжал:
— Кажется, потолок не внушает подозрений… Пол тоже. Гостиная расположена прямо под этим полом, так Арне? Будь здесь между полом и потолком гостиной большой пустой промежуток, нам бы не было так хорошо слышно. Значит, стены… Эта стена с окнами — мы ее отметаем. Здесь дверь в коридор, — он выглянул в коридор и постучал по стене. — Перегородка тонкая. По сути, нам остаются две стены. Что у нас за стеной, Арне?
— Здесь маленькая темная каморка, я ею не пользуюсь. Вход из коридора… А противоположная стена — торцевая, это северный конец дома. Если наш гость ушел через эту стену, то он свалился со второго этажа. Метров шесть до земли…
— Прежде всего, осмотрим соседнюю каморку. Арне принес парафиновую лампу, и мы «спокойно и методично» обыскали соседнюю каморку, как и все прочие помещения на втором этаже. Стены желтой комнаты тоже стали предметом самых тщательных исследований, впрочем, безрезультатных. Ни малейших следов непрошенного гостя, никакого намека на потайную дверцу мы не обнаружили.
Танкред, в конце концов, уселся на стул и, утирая вспотевший лоб, со вздохом произнес:
— Пять очков в пользу Карстена Йерна. Танкред Каппелен-Йенсен проигрывает со счетом: ноль — пять. Точные науки терпят сокрушительный разгром… И мне это не нравится. Я никогда не любил Эдгара По…
— А что, если тот, кто пугает нас полтергейстом, попросту живет в этом комоде? Гнездо у него тут! В нижнем ящике!.. — я был доволен своей шуткой и вытянул ящик комода, набитый постельным бельем. — Смотрите-ка, нету… А я уж подумал, в наше время граждане испытывают большие затруднения с жильем, как сообщает пресса…
К сожалению, мне не удалось поднять настроение публики. Арне неожиданно зевнул и сказал, что хочет баиньки. Завтра ему предстояло с утра отправиться в Лиллезунд, он хотел бы немного отдохнуть. И, кроме того, ему лично представлялось, что привидение у нас не слишком зловредное и весьма пунктуальное — свои дела предпочитает заканчивать к полуночи, а спать никому не мешает, и дальнейшую исследовательскую деятельность вполне можно перенести на завтра, а сейчас разойтись — так что спокойной ночи, дамы и господа.
Его внезапное охлаждение озадачило меня. Не сам ли он все это инсценировал? Во всяком случае, очень на него похоже.
Улегшись в постель, я продолжил свои размышления. Подозрение имело определенные основания: фантазия Арне не знала границ, и он обожал разыгрывать друзей и знакомых. Но, во-первых, он не покидал нас, когда передвигался комод, и был с нами у Пале, когда погибла собака. А во-вторых… Я хорошо помнил его лицо при виде мертвого пса и не мог допустить мысли, что мой друг Арне способен вот так, шутки ради, позволить кому-то убить живое существо. Нет, это решительно было не в его духе. Но в чем же дело? Кто мог быть заинтересован в подобного рода пакостях? И как, черт побери, ему это удавалось?
Абстрактное мышление, по всей вероятности, не является моей сильной стороной: я заснул, едва сформулировав проблему. Наверное, на меня благотворно подействовала солнечная ванна, той ночью я спал спокойно и крепко. Силы света действуют на человека целительно и, основываясь на личном опыте, я рекомендую всем, кому предстоит провести ночь в доме с привидениями; попробуйте хорошенько позагорать — часа три или четыре, прежде чем укладываться спать в голубой, зеленой или желтой комнате.
