Джесси последовала за ним через коридор к кабинету. Миллионер указал на кресло, и она села. Он направился к окну и остановился спиной к ней.
— Мисс Шервуд, я закрываю этот дом.
— Вот как?
— Я уже некоторое время подумывал о переезде. Столлингс останется за управляющего. Генри и миссис Ленихан поедут со мной в нью-йоркскую квартиру. Миссис Шарбедо и горничных я отправлю назад в дом в Конкорде. В любом случае лучшая часть лета уже позади.
— Вы намерены проводить большую часть времени в Нью-Йорке?
— Думаю, всю зиму.
— Перемена должна пойти миссис Хамфри на пользу.
— Миссис Хамфри не едет со мной. — Он говорил обычным гнусавым голосом. — Я отправляю ее в санаторий.
— Я очень рада, — сказала Джесси. — Ей это необходимо. Я слышала, доктор Уикс говорил вам вчера о санатории в Грейт-Бэррингтоне.
— Уикс... — Узкие плечи дернулись. — В столь важных делах, мисс Шервуд, не стоит полагаться на таких, как Уикс. Нет, Сара не поедет в Грейт-Бэррингтон.
«Ты боишься психиатрии», — подумала Джесси.
— Могу я спросить, мистер Хамфри, какой санаторий вы выбрали? — Она старалась говорить обычным тоном.
Джесси показалось, что ею тощее тело напряглось, но миллионер повернулся с легкой улыбкой, и она решила, что ошиблась.
— Это дом отдыха для выздоравливающих — я не верю в чепуху, будто она нуждается в психиатрическом лечении. У миссис Хамфри просто нервное перенапряжение — вот и все. Ей нужны только полный покой и уединенное место, а мне сказали, что на Востоке не найти более подходящего места, чем санаторий Дуэйна в Нью-Хейвене.
Джесси кивнула. Она знала нескольких медсестер, которые там работали, — одна из них, Элизабет Карри, прослужила у доктора Сэмюэла Дуэйна восемь лет. Санаторий был идеальным шкафом для знатных скелетов [Здесь обыгрывается фраза «скелет в шкафу», означающая семейную тайну], принимая избранную клиентуру за очень высокую плату. Его окружала высокая кирпичная стена с остриями наверху и охраняла частная полиция.
Именно такое место должен был выбрать Олтон Хамфри, думала Джесси. Как только Сара Хамфри окажется в роскошной тюрьме доктора Дуэйна, ее муж сможет расслабиться. Тамошние охранники чуют репортера за несколько миль.
— Когда уезжает миссис Хамфри? — спросила Джесси.
— Сегодня вечером. Доктор Дуэйн лично заедет за ней в санаторном лимузине в сопровождении медсестры.
— А миссис Хамфри уже сообщили?
Миллионер нахмурился, и Джесси поспешно добавила:
— Я спрашиваю об этом, мистер Хамфри, потому что должна знать, как мне готовить ее к отъезду.
— Нет, я ничего ей не сказал. Доктор Дуэйн предпочитает, чтобы я сообщил новость в его присутствии.
— Вы поедете с ней?
— Не знаю. Это целиком и полностью зависит от Дуэйна. — Его узкое лицо вытянулось еще сильнее. — Разумеется, мисс Шервуд, этот разговор должен оставаться строго конфиденциальным.
— Конечно.
Хамфри подошел к столу, сел и начал выписывать чек. Джесси наблюдала за его длинными белыми пальцами, за согнутым мизинцем, таким же таинственным, как он сам.
— Полагаю, вы хотите, чтобы я уехала как можно скорее? — осведомилась Джесси.
— Вовсе нет. Вы можете остаться на несколько дней. Прислуга уедет только на будущей неделе.
— Это очень любезно с вашей стороны, мистер Хамфри, но думаю, я уеду завтра утром.
— Как вам угодно.
Он аккуратно промокнул чек и протянул его ей через стол.
— Это слишком много, мистер Хамфри, — запротестовала Джесси. — Вы уплатили мне за прошлую неделю...
— Не вижу причины, по которой вы должны страдать из-за моего внезапного решения насчет миссис Хамфри, — улыбнулся миллионер. — Я плачу вам за полную неделю, добавляя кое-какую мелочь в знак благодарности за то, что вы сделали для моей жены и Майкла.
Джесси покачала головой. «Мелочь» составляла пятьсот долларов.
— Вы очень добры, мистер Хамфри, но я не могу это принять.
— Почему, мисс Шервуд? — Он казался искренне удивленным.
— Ну... — Ее руки внезапно стали липкими, но она смотрела ему в глаза. — Откровенно говоря, мистер Хамфри, я бы предпочла не быть вам обязанной.
— Не понимаю. — Теперь его тон был ледяным.
— Если бы я испытывала иные чувства насчет Майкла, то могла бы взять этот чек. Но при таких обстоятельствах...
Хамфри облегчил ей задачу:
— Вы имеете в виду чувства, связанные с причиной его смерти?
— Да, мистер Хамфри.
Четыре целых пальца забарабанили по столу, а их увечный компаньон согнулся еще сильнее. Потом миллионер откинулся на спинку кожаного кресла.
— Вы все еще не согласны, что это был несчастный случай, мисс Шервуд?
— Это было убийство, — отозвалась Джесси. — Ребенка намеренно и жестоко задушили подушкой в исчезнувшей наволочке.
— Но никакая наволочка не исчезла.
— Исчезла. Ее просто не нашли.
— Моя дорогая мисс Шервуд, — терпеливо произнес Хамфри. — Коронерское жюри и полиция удовлетворены версией о несчастном случае, и я тоже. Как вы можете в одиночку противоречить всем?
— Я одна видела подушку с отпечатком руки, мистер Хамфри, — спокойно сказала Джесси.
— Очевидно, вы ошиблись.
— Я не ошиблась.
— Но нет ни малейших доказательств, подтверждающих ваше мнение.
— Это не мнение, а факт, мистер Хамфри. Я знаю, что видела.
— Покажите мне хоть одно компетентное лицо, которое согласно с вами.
— Ричард Квин.
Хамфри изогнул редкие брови.
— Кто?
— Друг шефа Перла. Раньше он был инспектором Главного полицейского управления Нью-Йорка. Он верит мне.
Миллионер пожал плечами:
— Этим старикам больше нечего делать, как только совать нос в чужие дела. Вероятно, его отправили в отставку по причине старческого слабоумия.
— Ему всего шестьдесят три года, и он абсолютно в здравом уме, уверяю вас! — При виде усмешки Хамфри Джесси закусила губу. — Как бы то ни было, инспектор Квин согласен со мной в том, что это было убийство, и мы собираемся... — Она оборвала фразу.
— Да? — Олтон Хамфри больше не усмехался. — Что вы и этот человек собираетесь делать?
— Ничего. — Джесси нервно поднялась. — Я должна вернуться к миссис Хамфри.
— Мисс Шервуд. — Миллионер положил ладони на стол, и у Джесси на мгновение возникло странное ощущение, что он вот-вот бросится на нее. Она вспомнила, что однажды уже испытывала подобное чувство в отношении его. — Вы полагаете, что если бы я допускал возможность убийства ребенка, то позволил бы прекратить расследование?
— На этот вопрос я не могу ответить, мистер Хамфри. — Осознав, что пятится назад, Джесси остановилась. — Мне нужно идти к миссис Хамфри. Но я хочу, чтобы вы порвали этот чек и выписали другой, на ту сумму, которую должны мне.
Миллионер смотрел на нее горящими глазами навыкате.
— Разве вам не известно, что значил для меня нот ребенок, мисс Шервуд?
— Я уверена, что он значил для вас абсолютно все, — в отчаянии отозвалась Джесси. — Но... вы вынуждаете меня сказать это... теперь, когда маленький Майкл мертв, вы хотите, чтобы вся история была похоронена вместе с ним. Вы предпочитаете видеть дело закрытым на основании вердикта о несчастном случае, чем вовлечь ваше имя в расследование убийства. Я не понимаю таких людей, как вы, мистер Хамфри. В этом мире есть вещи куда хуже, чем слышать, как вашу фамилию треплют жадные до чужих несчастий обыватели. Одна из них — позволить детоубийце выйти сухим из воды.
— Вы закончили? — осведомился Олтон Хамфри.
— Да. — Джесси шагнула к двери.
— Нет, мисс Шервуд, подождите минуту.
Джесси повернулась у двери, молясь о спасении.
— Вы в курсе состояния моей жены. — Гнусавый голос исходил ядом. — Не знаю, что замышляете вы и этот Квин, но, если в результате ваших действий миссис Хамфри станет хуже или мое имя подвергнется дополнительному публичному унижению, вы ответите передо мной. Понятно?
— Вполне. — У Джесси пересохло в горле. — Теперь вы разрешите мне уйти?
— Охотно.
Она умчалась от этих выпученных глаз, уставившихся на нее, как на музейный экспонат.
Спустя десять минут Джесси, плача, говорила в телефонную трубку:
— Пожалуйста, Ричард, спросите миссис Перл, могу ли я приехать к ней вечером. Мне все равно, где ночевать. Я буду спать в моей машине или на полу — где угодно. Но я не останусь в этом доме еще на одну ночь!
* * *
Инспектор Квин ждал ее с другой стороны дамбы в «плимуте» Бек Перл. Когда Джесси подъехала, он быстро вышел.
— С вами все в порядке, Джесси?
— О, Ричард, я так рада вас видеть!
— Но что случилось?
— Вообще-то ничего страшного. Мистер Хамфри отправляет жену в санаторий и рассчитал меня, но я проговорилась, что мы с вами не собираемся позволить этому делу заглохнуть, и он пригрозил мне...
