Дэвид Кук - Коллекция детективов

— Я не знаю, каким стрелком он был.

— Позвольте освежить вашу память. Были сделаны три выстрела. Одна пуля убила вашу супругу, вторую криминалисты нашли в стене между кроватями, третья задела ваше плечо. И вы хотите, чтобы мы поверили, что этот якобы существующий грабитель попал вашей жене в сердце, а вам лишь слегка задел плечо?

— Но это правда, — стоял на своем Чарльз. — В момент выстрела я двигался.

— Да, да, мы стремимся найти правду, — заверил его прокурор. — Только думаю, все было иначе. Сначала вы застрелили жену, потом выстрелили в стену и только после этого — в плечо.

— Но я же выгляжу полным идиотом, — с горькой улыбкой заявил он адвокату, когда они ждали решения присяжных. — Да, я мог бы сделать все, о чем он говорил, но зачем мне добровольно засовывать голову в петлю? Придумать грабителя — чересчур глупо… Конечно, теперь его точно не найдут.

— Мы пытаемся, — вздохнул адвокат. — Мы не прекратим поиски…

Присяжные отсутствовали недолго. Вердикт никого не удивил. Виновен в убийстве первой степени.

— Мы подадим апелляцию, — попытался успокоить его адвокат. — Я уговорил мистера Кента предложить приличную награду за информацию. Мы не сдадимся.

Нет, это конец, мрачно думал Чарльз. Он смирился с судьбой, но за десять дней до казни адвокат подарил ему слабую надежду.

— Я, конечно, знал, что придет много психов и мошенников. Этот человек тоже пришел за деньгами. Он производит неприятное впечатление, но, похоже, говорит правду. В ту ночь он проезжал около трех часов по шоссе, от которого отходит дорога к вашему дому.

Его остановил невысокий, худощавый парень лет двадцати в джинсах и кожаной куртке и попросил подвезти до города. Точно так же описывали грабителя и вы.

— Да, он был ниже и легче меня, — согласился Чарльз.

— Парень сильно нервничал. Он сказал, что должен срочно уехать. На левой стороне его лица была длинная царапина.

— Царапина? Да, да, конечно! — наконец очнулся от спячки Чарльз. — Да, должно быть, я его поцарапал. Правой рукой, потому что пуля попала в левое плечо. Значит, царапина должна быть на левой щеке. Этот человек говорит правду… О господи, все будет хорошо!

— Я тоже так думаю, — согласился адвокат. — По-моему, это недостающее звено, которого нам не хватало.

Целую неделю Чарльз находился в приподнятом настроении. Страшное разочарование наступило на седьмой день. Судья пришел к выводу, что новой информации недостаточно для нового разбирательства. На губернатора штата рассказ автомобилиста особого впечатления тоже не произвел.

— Свидетель неопровержимо доказывает, что грабитель был! — в ужасе вскричал Чарльз Селден. — Они обязаны поверить ему! Зачем ему лгать?

— Деньги, — вздохнул адвокат. — К сожалению, наш свидетель дважды сидел в тюрьме, за сбыт краденых вещей и за лжесвидетельство. По мнению судьи и губернатора, за 20 тысяч долларов он признается в чем угодно.

— Но он же видел грабителя, — не хотел сдаваться Чарльз. — Можно хотя бы узнать, куда он направился.

— Он вышел у железнодорожного вокзала, но там его никто не помнит. Он мог уехать в обоих направлениях, а мог и пройти несколько кварталов до автовокзала и покинуть город на автобусе. Тупик.

— Да, тупик! — мрачно кивнул Селден. — Похоже, удача окончательно от меня отвернулась…

Оставшиеся до казни дни его мозг постоянно возвращался к самому началу. Тогда все казалось таким простым и надежным. Он стоял у окна, смотрел на следы в снегу и привыкал к мысли, что его жена мертва. Затем сделал шаг к телефону и остановился, как вкопанный, услышав голос жены.

— Он убежал?

— Да, — не сразу ответил Чарльз. — Я думал, что он тебя убил.

— Наверное, я упала на кровать за долю секунды до выстрела, — она включила ночник, и он увидел на ее лице улыбку. — Разочарован? Ты уже, конечно, думал, как будешь тратить мои деньги со своей потаскухой. Если бы этот парень стрелял лучше, он бы тебе здорово облегчил жизнь.

— Да, — тихо согласился Чарльз Селден, — тогда бы все было легко.

Где-то там, в лесу, думал он, прячется человек, который стрелял в Хелен. Когда полиция найдет его, он не сможет доказать, что не попал в нее.

Чарльз медленно поднял револьвер и тщательно прицелился. Сначала с ее лица сошла улыбка. Затем на нем появились недоверие и страх. Когда губы Хелен раздвинулись в крике, он нажал на курок.

Перевод с английского: Сергей Мануков

Рисунок: Юлия Гукова

Барбара разбудила меня около двух часов.

— Проснись, — повторяла она снова и снова и трясла меня за плечо.

Поскольку сплю я довольно крепко, то полное пробуждение наступило только через минуту. Наконец я кое-как открыл глаза и увидел, что в спальне горит свет, а Барбара сидит на кровати.

— Что случилось? — спросил я.

— Кто-то колотит в дверь. Неужели ты не слышишь?

Теперь и я услышал громкий стук.

— Кто это, черт побери, может быть в такой час?

— Пойди посмотри, — предложила Барбара.

Совет показался мне довольно разумным. Я встал и подошел к окну. Внизу кто-то стоял, но в темноте было трудно что-либо разглядеть. Я чуть не расхохотался, когда понял, что ночной гость завернулся в белую простыню. В этот момент начал звонить звонок.

— Ну? — поинтересовалась Барбара.

— Отсюда ничего не видно. Оставайся здесь. Я спущусь.

Я вышел из спальни и, забыв включить свет, чуть не упал с лестницы. Никак не привыкну к этой даче. Конечно, я помнил, где находится выключатель, и включил свет внизу. Все время, пока я спускался, непрерывно дребезжал звонок.

Я открыл входную дверь и увидел на крыльце женщину. Правда, она была не в простыне, а в какой-то длинной белой ночной рубашке, которая достигала лодыжек. Или вернее должна была достигать, когда была целая. Сейчас же она была порвана и выпачкана в грязи. Длинные волосы растрепались и закрыли глаза. Ночная гостья всхлипывала и хрипло дышала. Я узнал ее лишь после того, как она воскликнула:

— Боб!

— Марджери! Входи!.. Спускайся, дорогая! — крикнул я жене. — Это Марджери Кингстон.

Больше я ничего не успел сказать. Марджери прильнула ко мне, как утопающий, который хватается за соломинку, и уткнулась лицом в мою грудь. Я почувствовал, как она дрожит. Марджери все время что-то шептала, но я не сразу понял, что она говорит.

— Закрой дверь, пожалуйста, — бормотала Марджери. — Закрой дверь! — После того, как я закрыл входную дверь, она попросила: — Задвинь шторы, Боб.

Когда Барбара спустилась, Марджери немного успокоилась и дышала почти спокойно.

Закрыв шторы, я отправился на кухню. Содовую найти не удалось. Я захватил бутылку виски, купленную в понедельник в городе, и три стакана.

Женщины сидели на диване. Не спросив, хочет ли кто-нибудь пить, я просто плеснул в стаканы виски. Марджери выпила виски, словно воду. Барбара принялась медленно пить маленькими глоточками. Я сел в кресло.

— Что случилось? — спросила жена, внимательно глядя на Марджери Кингстон.

— Я убежала.

— Убежала? — удивленно переспросила Барбара.

Марджери убрала волосы с глаз и посмотрела на нее.

— Не стоит притворяться, Барбара. Ты ведь слышала, что меня упрятали в клинику для умалишенных.

Барбара взглянула на меня, но я промолчал. Я помнил день, когда встретился в городе с Фредди Кингстоном. Фредди рассказал, что у Марджери сильное нервное расстройство и он отправляет ее в частный санаторий в Элкдейл. Этот разговор произошел почти три месяца назад. С тех пор я не видел Фредди и не знал никаких подробностей. Когда я встал, Марджери испуганно вскрикнула.

— В чем дело? — встревожился я.

— Не надо никому звонить, Боб, — попросила она.

— А Фредди? Нужно сообщить ему, что ты у нас, чтобы он не беспокоился.

— Только не Фредди. Никому ничего не говорите, особенно Фредди. Неужели вы ничего не понимаете?

— Может, объяснишь, в чем дело? — попросила жена.

— Хорошо, — Марджери Кингстон протянула стакан.

Я налил ей виски. Когда Марджери поднесла стакан к губам, я обратил внимание, что ногти на ее пальцах обгрызены. Она выпила виски и начала торопливо говорить, даже не поставив стакан.

— Понимаете, лучше ничего не рассказывать Фреду. Ведь это он послал меня в Элкдейл. Он наверняка знал, что это за место. Они с Моной Лестер рассчитывали избавиться от меня. У меня была уйма времени, чтобы во всем разобраться. Фред хотел освободиться от меня. Логично?

Я попытался поймать взгляд жены, но она смотрела не на меня, а на Марджери. Затем Барбара мягко сказала:

— Мы слышали, что у тебя был нервный срыв, дорогая.

— Верно, — кивнула Марджери. — Он надвигался давно и был неизбежен, но никто этого не знал. Сама виновата. Я была слишком гордой, чтобы все кому-нибудь рассказать.