— Я понимаю ваши чувства, — отозвался Макби, обращаясь к Джил, — но есть тысячи людей, у которых нет родственников и друзей, их заменяет какое-нибудь животное. Конечно, это печально, когда так складываются обстоятельства и человек остается один-одинешенек, но иногда люди, утратив веру в человечество, целенаправленно делают такой выбор.
— Но Оливия могла бы иметь друзей, которые с удовольствием заботились бы о ней, у нее не было причин относиться подозрительно к кому-нибудь из нас, мы никогда не делали ей ничего плохого. Но она не хотела заводить друзей, хотя Рори ей нравился, — добавила Джил, подумав. — Ко мне она относилась менее благосклонно, но это, наверное, потому, что я считала ее старой сварливой каргой, и она, кажется, об этом догадывалась.
— Да нет, — возразил ее муж, — ты всегда была с ней мила.
— Да, была, но она была такой проницательной и знала, что я о ней думаю.
Макби обратился к ветеринару:
— Отчего умер пони?
— Амброзия полыннолистая, — коротко ответил Рори. — Вызывает разрушение печени.
— Сомнений нет?
— Никаких. Я отправил содержимое желудка на анализ. — Рори подался вперед, чтобы поставить на столик чашку. — Я вам расскажу, что случилось, хотя в какой-то степени это для меня затруднительно. Каждый ветеринар может рассказать вам историю о какой-нибудь пожилой особе, очень привязанной к такому же немолодому, но дорогому ее сердцу питомцу. Пони Оливии было двадцать два года и жил он у нее лет двенадцать или около того. Лето в этом году было очень жарким, и погода действовала угнетающе как на людей, так и на животных. Когда Оливия позвонила мне и сказала, что ее Светлячок умирает, я не удивился. Понятно, он не может жить вечно. Но этот день может стать ударом и для самой Оливии. Я даже говорил об этом с Томом Барнеттом, ее врачом, и Том согласился со мной: если пони умрет или его придется усыпить, это будет ужасный шок для старой леди. Мы оба заметили, что за последний год Оливия сильно сдала, но голова у нее по-прежнему оставалась ясной.
Когда я увидел пони, мне сразу стало понятно, что ему приходит конец, и я решил, что настал тот момент, которого я боялся: пони умирал от старости. У меня не было причин подозревать, что он отравился. Пони много лет жил на лугу, и с ним не было никаких проблем, других подобных случаев у меня тоже не было. Я сообщил обо всем Тому, и пока мы обсуждали, как преподнести это Оливии, животное издохло.
Рори беспокойно поерзал и покраснел.
— Для меня это тоже был шок: я не ожидал, что все произойдет так быстро, и начал подозревать, что чего-то не доглядел. Оливия согласилась на вскрытие. То, что я нашел, еще больше укрепило мои подозрения, и я отправил содержимое желудка на анализ. Вы не знали Оливии, Макби, но поверьте мне, хоть она и была слаба, ум у нее был ясный; если она принимала какое-то решение, то делала это вполне осознанно. Когда я предположил, что он случайно съел что-нибудь ядовитое, она не приняла таких объяснений. Оливия пришла в ярость, так как считала, — на мой взгляд, совершенно необоснованно, — что плохо за ним смотрела. Она настаивала на анализе так же, как и я, потому что надеялась: анализ докажет ошибочность моего предположения. И еще она решила похоронить своего любимца на лугу. Я пытался отговорить ее. Труп уже начал разлагаться, и я считал, что будет лучше, если приедет санслужба и как можно скорее заберет его. Но она была упряма, а спорить с ней значило еще больше ее расстроить. Том уговорил меня сделать так, как она хочет. Я уступил и позвал Берри. Это был адский труд, поверьте мне. Сначала мне нужно было убедиться, что захоронение будет выше уровня грунтовых вод и не заразит систему водоснабжения, потом мне пришлось взять у Макса Кромби экскаватор, потому что в результате засухи и жары земля стала тверда, как камень. Должно быть, пони прельстился ядовитой амброзией из-за оскудевшей растительности, — Рори замолчал и, нахмурившись, уставился в свою чашку.
Джил Армитадж открыла рот, собираясь что-то сказать, но передумала и снова закрыла его.
— Так вы получили удовлетворение, получив подтверждение своим подозрениям? — спросил Макби.
Рори опять беспокойно задвигался на стуле.
— Не совсем. Дело вот в чем. Мы с Джил прочесали весь луг и не смогли найти ни одного ядовитого растения, которое росло бы там. Я надеялся найти хотя бы несколько экземпляров, но не нашел ни одной амброзии, нет ее и на других лугах и пастбищах. Вообще-то этот вид растет в наших местах, но встречается крайне редко. Люди, которые держат какую-нибудь живность, знают это растение и уничтожают его, как только оно где-нибудь появляется. Дочка Макса, Джули, часами осматривала свой луг после того, как сдох пони Оливии, но ничего не нашла, — Рори внезапно посмотрел на Макби с подозрением. — А почему вы спрашиваете?
Макби объяснил, как мог.
— Возможно, кто-то намеренно накормил пони ядовитыми растениями. Точно такой же акт вандализма, как и с вашей машиной.
— Ужасно! — воскликнула Джил. — Этот человек болен.
Ее муж задумался.
— Мне известны случаи нападения на лошадей. Это странный феномен, но обычно животным наносят внешние повреждения, иногда предпринимаются попытки сексуального контакта, но отравление? Это редкость. Возможно, кто-то просто хотел подружиться с животным и покормил его, не зная, что растения так опасны. Нет, — он отрицательно покачал головой. — Пришлось бы специально приносить эти растения издалека и давать их регулярно. Но если это злой умысел, кому могла помешать Оливия, а тем более, ее пони?
— Не могу отделаться от мысли, — заметила Джил, — что смерть пони тесно связана со смертью Оливии. Вы ведь знаете, что она упала с лестницы у себя дома, мистер Макби? Это случилось в ту же пятницу, после того, как похоронили ее любимца. Наверное, это так на нее подействовало, что она просто не заметила лестницы и оступилась, — она вдруг замолчала, смутившись, потом тихо добавила. — Это только моя теория.
— Кстати, вы давали свидетельские показания?
Рори чуть не вскочил с кресла.
— Эй! Уж не хотите ли вы сказать, что кого-то подозреваете. Это был просто несчастный случай. Старая леди оступилась и упала с лестницы, как Джил только что и сказала вам!
— Мы оба ходили давать показания, — ответила за него Джил. — Полиция очень тщательно расследовала все обстоятельства дела. Не было никаких признаков того, что в дом кто-то проник. Все было заперто, когда в понедельник пришла Джанин и открыла дверь своим ключом. Она-то и нашла Оливию, которая лежала у подножия лестницы. Джанин и сообщила обо всем нашему доктору, Тому Барнетту, который живет напротив, в старом домике аббата. Том определил, что старая леди мертва уже двое суток. Она была в той же самой одежде, что и в пятницу, и ее роковое падение могло произойти вскоре после того, как мы от нее ушли.
Рори выглядел очень расстроенным.
— Не могу простить себе этого. Кто-нибудь из нас должен был навестить ее во время выходных. Я сам должен был это сделать!
— Не вини себя, Рори, — возразила его жена. — Том Барнетт мог это сделать, ведь он ее доктор, да и живет напротив. Ты только ветеринар, и ты сделал то, о чем тебя просили, и вполне заслужил отдых после тяжелой работы.
— Я ведь знал, что на нее это сильно подействовало, а Том очень занят с этой молодой семьей. Нет, я должен был зайти. Возможно, ее еще можно было спасти, — упрямо повторил Армитадж. Он пришел к выводу, что виноват, и разубеждать его в этом было бесполезно.
Макби решил, что в этом есть смысл. Зная, как расстроена миссис Смитон, кто-то должен был навестить ее, но никто не пришел или все же кто-то приходил?
— Как я понял, — начал Макби, — она носила старые шлепанцы с оторванной подошвой, они-то и явились причиной несчастного случая.
Джил кивнула.
— Наверное, она зацепилась оторванной подошвой, когда начала спускаться. Рори говорит, она и так не очень уверенно держалась на ногах, а потом эти сломанные перила… — Джил нахмурилась. — Но нет никаких подозрительных обстоятельств. И коронер так сказал.
— Я и не хочу сказать, что тут есть что-то подозрительное, — заверил ее Макби. — Честно говоря, меня донимает Винни Картер. Она так расстроена смертью Оливии. В последние недели она несколько раз заходила к ней и поближе с ней познакомилась. Да теперь-то уж ничего не поделаешь, я ей об этом и говорю.
— Оливия упомянула Рори в завещании, — заметила Джил.
— Всего тысяча, — быстро отозвался ее муж. Он сделал рукой небрежный жест. — Нет, мы, конечно, благодарны, эта тысяча не будет лишней в нашем бюджете, но ведь это не состояние! Никто в деревне не желал Оливии зла, поэтому-то сама мысль о том, что кто-то отравил ее пони, кажется мне нелепой, — он пожал плечами. — С другой стороны, я также не могу понять, зачем испортили нашу машину.
