Тот покачал головой.
— Моя жена все еще в шоке, потому что этот тип… Нет, он определенно поджарится на стуле, но для него это слишком мягкое наказание…
— Но это все, что позволяет закон, — посочувствовал Клейтон. — Зато по крайней мере он умрет. И этим мы обязаны детективу Файнбергу.
Уэлс повернулся к сержанту, подпиравшему стену, тот поклонился.
— Вы знаете, моя жена хотела назначить премию за поимку убийцы ее отца. Если она не передумает, то вы ее получите.
— Это еще будет видно, — заметил Кленси. — Мне кажется, большая часть достанется Рою Кирквуду.
Все повернулись к Кленси, кроме Блаунта, погруженного в свои мысли. Тот вдруг сказал:
— Вы дали слово, лейтенант! Сказали, что оставите мою жену в покое. Вы обещали, лейтенант, не забудьте.
— Я свои обещания всегда сдержу, — сухо подтвердил Кленси, сев верхом на стул лицом к Блаунту. — Я дал тебе слово, рассчитывай на меня! Я сделаю все, чтобы твоя жена сгнила за решеткой!
Блаунт задохнулся, лицо его перекосилось.
— Ах ты, дерьмо, — заорал он.
Кленси вздохнул.
— Начнем сначала, Блаунт. Торговля продолжается. Начнем с единственного вопроса, Блаунт, потом посмотрим. — Он неторопливо закурил. — Внимательно слушай, Блаунт. Что сделал ты с трупом Сервера? После того, как убил его? Где ты его спрятал?
Раздались возгласы удивления. Вайс даже зажмурился от неожиданности. Клейтон, взглянув на Кленси, заметил в глазах его какой-то особый свет. Все остальные, разинув рты, уставились на Кленси.
Лицо Блаунта посерело, он сглотнул слюну. Кленси не спускал с него глаз.
— Я жду, Блаунт, — напомнил он.
— Вы с ума сошли…
— Нет, Блаунт! Но вот ты действительно сошел с ума, если хотел спасти жену детской ложью. Хотел вытащить ее из мокрого дела и оставить еще ей грязные деньги! Да, ты и есть сумасшедший!
Блаунт озирался, как затравленный зверь. Но, кое-как овладев собой, он вздохнул и как-то обмяк, словно наконец осознав реальное свое положение.
— Ладно, — в отчаянии выкрикнул он, — сдаюсь, вы выиграли! Это я убил Ленни, убил и сбросил в реку. Я убил его девку и подложил судье бомбу!
Кленси мрачно смотрел на него.
— Ты убил девушку, хотя находился в это время в Олбени? — Кленси покачал головой. — Похоже, ты и в самом деле хочешь, чтобы твоей жене дали лет двадцать. А что такое женская тюрьма, ты знаешь? Это похуже, чем Синг-Синг. Жена твоя, кажется, хорошенькая, так что у охранников из-за нее до драки дойдет… Хочет-не хочет, а через это ей пройти придется. А ты в это время…
Блаунт вскочил, все подались вперед, но Кленси просто осадил его ладонью.
— Когда же ты поймешь наконец, что я не шучу и твое положение слишком серьезно? Когда я получу ответ на все вопросы?
Блаунт бессильно осел на стул.
— Возможно, ты предпочитаешь молчать, пока не готов к защите. Но этим только осложняешь свое положение, и только. Что ж, можешь все оставить своему адвокату. — Он покосился на Уэлса. — Мистер Уэлс, у вас нет желания оказать ему юридическую помощь?
Ошеломленный Уэлс шарахнулся в сторону.
— Мне помогать убийце судьи Кейла?
— Нет, речь идет не о защите убийцы, — Кленси испытующе смерил его взглядом. — Ведь вы должны были понять… Предпочитаете лгать или все же признаетесь? Блаунт уже дошел до точки, что выдумать еще — не знает, с воображением у него неважно. Но вы-то здесь… И мы зажали вас, — Кленси помахал сжатым кулаком, — вот как!
Казалось, Уэлс окаменел, глаза его остановились.
— Блаунт уже сломался, — спокойно продолжал Кленси, — он хочет любой ценой спасти жену и знает, что моим обещаниям можно доверять, я свое слово сдержу. Конечно, у нее не будет обещанных вами денег, но спасибо и на этом! Во всяком случае, без них она как-нибудь обойдется…
Казалось, адвокат сникает на глазах. Он сразу потускнел и потерял осанку. Кровь отлила от лица, невидящим взглядом он обвел окружающих — и рухнул на пол. Кленси взглянул на бесчувственное тело бывшего блестящего адвоката, потом повернулся к полному ужаса сидевшему перед ним человеку.
— Ну, Блаунт, продолжай, — устало сказал он, — я тебя слушаю. Начнем сначала…
Пятница, 21.05Метрдотель ресторана «Веккьо-Альпин» пребывал в смущении. Четверо прибывших мужчин были такими разными, что размещение их грозило стать проблемой. Ну, разумеется, с тем элегантным, ладным, с голубыми проницательными глазами, вопросов нет… Но толстый увалень, которому давно пора подстричься… А высокий брюнет с темными глазами, пронзительным взглядом и кричащим галстуком? Не говоря уж о четвертом, прилично одетом, который то ли пьян, то ли слишком взволнован, но едва держится на ногах.
Проблему за него решил инспектор Клейтон, направившись к ближайшему столику, и вся компания за ним.
Покосившись на метрдотеля, который пожал плечами, официант понес им карту вин и меню. Но Клейтон на них даже не взглянул.
— Виски с водой, — бросил он.
— Прекрасно, — поддержал капитан Вайс, — мне то же самое.
— Пива, — коротко буркнул Кленси.
— А мне, — вмешался Кирквуд, — двойное виски. Ни воды, ни льда.
Официант удалился, довольный тем, что его предчувствия оправдались.
Кирквуд повернулся к Кленси, сидевшему по левую руку.
— Ну вы меня и напугали, Кленси. Когда вы заперли меня с Кенливеном и теми двумя, я в самом деле решил, что вы меня во всем подозреваете. Вы понимаете, ведь кабинет мой рядом с кабинетом судьи…
— Знаю, — сказал Кленси. — Но если б я вас в чем-то заподозрил, то только по вашей вине. Я ведь просил вас не ускользать от наших людей, а тут Метью мне говорит, что вы вернулись… Но, значит, выходили и были вне контроля… А именно в это время убили женщину, стреляли в меня и Капровски…
— Я просто уходил обедать, — сказал Кирквуд, — потом, чтобы отвлечься, зашел в кино. И не пытался ускользнуть от наблюдения, просто не мог оставаться один в доме — Ева-то с детьми уже уехала…
— Ну, разумеется, — продолжал Кленси, — потом я узнаю от судьи Кейла, что он готов вас уничтожить в выступлении на радио. Не знаю, вы сочтете это важным или нет…
Кирквуд был ошеломлен.
— Но не могли же вы подумать, что я убью человека только для того, чтоб помешать его нападкам в предвыборной кампании?
— Конечно нет, хотя мотивы преступлений бывают так причудливы… Часто причина преступления кажется важной только тому, кто его совершает. Короче, я все же понял, что вы тут ни при чем.
Официант принес напитки. Чтоб оказать честь Клейтону, а не из уважения к Кленси, тому он принес бутылку «Хайнекена». Весьма довольный этим, Кленси тут же налил себе и собрался выпить, когда инспектор вдруг поднял руку.
— Я полагаю, мы должны выпить за лейтенанта Кленси, — торжественно произнес он.
Все чокнулись, Кленси поблагодарил. Поставив стакан, капитан Вайс сказал:
— Теперь, Кленси, вы нам расскажете об Уэлсе? И почему вы вдруг сказали, что часть награды должна достаться нашему другу Рою?
— Ну, это чтобы ошеломить Уэлса. Но задача была решена благодаря присутствию Роя на Вашингтон-гейтс.
Все недоуменно уставились на него. Широко улыбнувшись, лейтенант оглядел компанию.
— Ладно, начнем с самого начала. Теперь они признались оба, но не попадись Блаунт, Уэлса мы бы все равно загнали в угол. Он был настолько небрежен… — Допив стакан, Кленси закурил.
— Что меня мучило вначале — никак не мог понять, с чего бежать Серверу, которому осталось всего ничего до освобождения. У всех были свои версии, но ни одна мне не казалась убедительной. Но в прошлый вторник, когда я был у Кейла, Уэлс сам предоставил мне единственное подходящее объяснение: Ленни дошел до точки. Что подтвердил и Блаунт, когда сегодня врал про Ленни. Но это не вязалось с тем, что говорила мать Сервера, которая его все время навещала. Ничего подобного не заметил и начальник тюрьмы, а у охранников есть нюх на такие вещи, они всегда предупреждают заранее. Потом я прочитал письма Ленни к Марсии — из них не следовало, что он так уж страдает в тюрьме. — Кленси нахмурился. — И я стал спрашивать себя, а по своей ли воле бежал Ленни? Не утащили ли его силой? И тут как раз убили Марсию, стреляли в Капровски и в меня.
Вначале я чуть было не отказался от версии насчет похищения Ленни, казалось, понял, что могло побудить Сервера к бегству: месть тем, кто его посадил. Я могу поклясться, он не знал о роли Марсии… но выходило, что он знал. Чем больше я об этом думал, тем меньше верил.
Мне непонятно было, откуда Ленни мог узнать, что донесла на него Марсия. Никто не знал, кроме меня, Кейла и Роя. И даже если он узнал, то тут же дал бы знать ребятам из своей банды, а те твердили, что она — человек верный… Уверена в это была и его мать.
