— Пожалуйста, начинайте, — распорядился судья Майлз. Норрис, высокий, стройный мужчина с длинными волнистыми каштановыми волосами, вышел вперед и с достоинством обратился к присяжным.
— Уважаемый Суд, леди и джентльмены, присяжные судьи, мое вступительное слово будет очень коротким. Я обозначу лишь факты и представлю наше видение дела. — Он помолчал, расправил плечи, торжественно посмотрел на присяжных и продолжил:
— Мы хотим доказать, что брат подсудимой Родни Бэнкс работал у покойного Марвина Фремонта и растратил значительную сумму денег, большую часть которых использовал, играя на скачках.
Обнаружив растрату, Фремонт отправился вслед за Родни Бэнксом и установил, что тот поставил на лошадь по кличке Пехотинец. Лошадь выиграла.
Марвин Фремонт не позволил Бэнксу получить выигрыш, заявив, что, поскольку ставка сделана его деньгами, выигрыш по праву принадлежит ему. Бэнкс был арестован за растрату. Это явилось прелюдией к убийству. Покойный Марвин Фремонт был далеко не ангелом, факты говорят об обратном. Фремонт совершал незаконные сделки. Для этой цели он прятал в тайнике крупные суммы денег.
Родни Бэнкс, брат подсудимой, знал о существовании тайника. Поняв, что растрата обнаружена, он решает действовать по принципу «семь бед — один ответ». Освободившись под залог, быстро отправился в офис и очистил тайник. Он понимал, что Фремонт не сможет заявить о пропаже денег из тайника, не объяснив, откуда они, и не сомневался, что хозяин начнет с ним торговаться. Поэтому Родни Бэнкс совершенно спокойно взял все деньги.
Тогда Марвин Фремонт выследил подсудимую, которая остановилась в мотеле «Фоули», расположенном недалеко от «Озгуд Траут фарм». На ферме несколько прудов, соединенных с речушкой, они кишат форелью. Клиенты ловят там рыбу и платят за каждую пойманную форель.
Эта ферма известна подруге подсудимой Лоррейн Лотон. Она там работает. Подсудимая иногда помогала ей — зазывала клиентов броским купальным костюмом. Для клиентов на ферме держали сухой лед. У подсудимой были ключи.
Итак, подсудимая отправилась в мотель «Фоули», чтобы встретиться там с братом. Фремонт выследил ее.
Сейчас мы подходим к тому моменту, о котором нам не хотелось бы говорить. Но, увы, леди и джентльмены, избежать этого невозможно.
Родни Бэнкс не только сам сделал ставку казенными деньгами; часть казенных денег он передал сестре, чтобы та поставила на лошадь по кличке Пехотинец. Она сделала пять ставок по сто долларов. Увидев, что брата арестовали, когда тот собирался получить выигрыш, она в панике покинула ипподром, отправилась в контору Перри Мейсона и поручила ему получить деньги на следующий день.
Мистер Мейсон получил деньги и отвез их подсудимой в мотель, хотя был предупрежден, что ставки сделаны на казенные деньги.
Марвин Фремонт приехал в мотель. Вероятно, он был на взводе. Вскрытие показало, что он много пил. В мотеле подсудимая его застрелила. Тело его было обнаружено в ванне.
Пытаясь скрыть следы преступления и зная, что полиция устанавливает время смерти по температуре тела, подсудимая решила создать впечатление, что преступление совершено намного раньше.
Подсудимая направилась на ферму, захватила большое количество сухого льда и буквально упаковала в него тело, позвонила своему адвокату Перри Мейсону и попросила его приехать в мотель.
Убедившись, что лед сделал свое дело, она отвезла коробки из-под сухого льда назад на ферму и выбросила их в мусорный контейнер.
Далее, уважаемые присяжные, после первого допроса, испугавшись, что коробки будут обнаружены, она снова вернулась на ферму. Свидетельские показания ответят на вопрос, зачем она это сделала. И ее поступок можно будет рассматривать в качестве основной косвенной улики.
Руководствуясь этими показаниями, леди и джентльмены, обвинение будет требовать внесения вердикта об убийстве первой степени, то есть о преднамеренном, злостном убийстве с целью обогащения и сокрытия преступления.
После рассмотрения всех показаний, думаю, вы согласитесь, что обвинение занимает правильную позицию. Благодарю вас!
Роберт Норрис возвратился на свое место. Гамильтон Берджер пожал руку Роберту Норрису. Весь его вид свидетельствовал, что он удовлетворен вступительным словом своего судебного помощника.
— Не желает ли защита сделать вступительное заявление? — обратился судья Майлз к Перри Мейсону.
— Защита оставляет за собой это право, — ответил тот.
— Хорошо. Можете вызвать первого свидетеля, — распорядился судья Майлз.
Роберт Норрис вызвал топографа. Тот представил карту местности и обратил внимание суда на расстояние от «Озгут Траум фарм» до мотеля «Фоули» — не более полутора миль по главной магистрали. Карта была приобщена в качестве вещественного доказательства обвинения под номер Ml.
Вызванный вторым врач-патологоанатом показал, что смерть наступила мгновенно, причиной смерти явилась выпущенная из револьвера тридцать восьмого калибра пуля, которая попала в сердце.
Когда свидетель перешел к анатомическим подробностям, Мейсон повернулся к Нэнси Бэнкс.
— Нэнси, вы участвовали вместе с братом в растрате денег? — прошептал он. — Вы должны сказать мне правду.
— Нет.
— Что они могли обнаружить в мусорном контейнере? Чем собираются нас поразить?
— Коробки из-под сухого льда, — ответила девушка шепотом.
Мейсон в сомнении покачал головой.
— Это уже известно. Они знают, что нам это тоже известно. Им известно что-то, что не известно нам.
— Не знаю. Ничего другого там быть не могло.
— Больше вопросов нет, — заявил Роберт Норрис с пафосом. — Можете приступать к перекрестному допросу.
Мейсон успокаивающе погладил Нэнси по плечу, встал и внимательно посмотрел на свидетеля.
— Доктор, вы сказали, что обнаружили роковую пулю?
— Да, сэр.
— И передали ее полиции?
— Да, сэр.
— Где вы ее обнаружили?
— В углу ванны, там, куда упало тело, когда прогремел смертельный выстрел.
— Вы передали пулю в отдел баллистики?
— Нет, я передал ее лейтенанту Треггу из отдела по расследованию убийств. Думаю, он в свою очередь передал ее в отдел баллистики.
— А теперь, — продолжил Мейсон, — откуда вам известно, что это смертельная пуля? Доктор улыбнулся.
— Это была единственная пуля в ванной, и она прошла через тело.
— Откуда вы знаете, что человек был убит в ванной?
— Смерть наступила мгновенно, и он упал там.
— Откуда вам известно, что он упал там?
— Тело находилось там.
— Пуля прошла насквозь через тело?
— Да.
— И была обнаружена в ванной?
— Да, сэр.
— Итак, — резюмировал Мейсон, — вас вызвали осмотреть тело, и вы пришли к заключению, что человека застрелили там, где было обнаружено тело, и что пуля, найденная в ванной, была смертельной.
— Это вполне логичное предположение.
— Другими словами, — продолжил Мейсон, — ваши показания основываются на предположениях, а не на фактах.
— Думаю, это логическое предположение.
— Но то, что вы сказали, не может быть расценено как показание против обвиняемой. Против нее должны свидетельствовать только факты. Таким образом, вы не можете утверждать, что человек, чье тело было обнаружено в ванной, был застрелен именно там?
— Ну, конечно.., нет, не знаю. Меня там не было, когда был произведен выстрел.
— Из сказанного вами можно предположить, что его застрелили в другом месте, а потом перенесли в мотель, в ванную.
— Такое предположение не логично, — Но такое предположение возможно. Отвечайте: да или нет? Возможно?
— Да, возможно. Но в нем нет логики, — помолчав, сказал свидетель.
— Почему?
— На полу не было крови. Она была только в ванной. Ожоги от пороха свидетельствуют, что выстрел был произведен с расстояния трех дюймов. Труп кому бы то ни было перенести трудно, а женщине, да еще такой, как подсудимая, просто невозможно.
— Таким образом, предполагая, что преступление совершено обвиняемой, вы не допускаете того, что тело можно было перенести через номер в ванную? — спросил Мейсон.
— Да, я сказал именно это.
— Вы высказываете слишком много предположений. Ваши свидетельства основаны не на фактах. Вы делаете заключения. Вы допускаете, что смертельную пулю выпустила обвиняемая. Высказывая такое предположение, вы тем самым делаете выводы.
— Но они вполне логичны. Как еще можно объяснить факты?
— Почему убитый, оказавшись в номере, сразу же прошел в ванную?
— Этого я сказать не могу.
— А вы можете найти какое-нибудь логическое объяснение этому?
— Я не должен этого делать. Я здесь для того, чтобы свидетельствовать о том, что произошло, а не высказывать предположения о том, что могло бы произойти.
