Энн Грэнджер - Секрет миссис Смитон

Больше, кажется, не имело смысла продолжать разговор об Оливии. Его самодовольство защищало его как броня. Самое грустное заключалось в том, что он действительно хотел сделать как лучше. Он набивался к Оливии в друзья, но ему и в голову не приходило спросить у нее, чего же хочет она сама.

Мередит молча смотрела на него, и от этого он, похоже, чувствовал себя неловко.

— Ну, вы это хотели узнать? — спросил он.

Мередит заметила, что он украдкой бросил взгляд на свою гитару. Может быть, ему хотелось продолжить свои занятия, а может, гитара была для него все равно что любимая игрушка для ребенка — она успокаивала его в затруднительной ситуации. Один из ее вопросов его смутил. Но какой именно?

— Дейв, — мягко сказала она, потому что важно было не испугать его. — Вы заходили к ней или, может быть, собирались зайти в тот уик-энд, когда она умерла?

Он побледнел. Несколько раз открыл и закрыл рот, чуть было не разразился слезами. Мередит мысленно сравнила его с Джули Кромби, чье высокомерие так легко было разрушить. Она задала этому честному малому один-единственный действительно неприятный вопрос. Наверное, он молился, чтобы у него этого не спросили, потому что ему пришлось бы сказать правду. Врать он не мог, такой уж он был человек.

Надо отдать ему должное, он мужественно принял удар. Дейв выпрямился на стуле, сложил руки на коленях и, стараясь не смотреть на гитару, ответил:

— Я все время думаю об этом. Буду с вами откровенным: я не был уверен, следует ли мне рассказывать кому-нибудь об этом или нет.

— Расскажите мне, — просто предложила Мередит.

Он действительно хотел рассказать ей о том, что его мучило. Слова, которые он так долго сдерживал, полились из него, словно на исповеди. Мередит вдруг превратилась в духовного наставника, посланного свыше успокоить смятенную душу.

— Послушайте, я рад, что вы пришли. Не знаю, кто вы, но уверен, это Бог послал мне вас. Нет-нет, не говорите, что это не так, неисповедимы пути Господни. Сейчас вы поймете, что на самом деле это не так важно. Когда шло следствие, я ходил в полицию, и там узнал, что она, вероятнее всего, умерла в пятницу вечером или в субботу утром. Я же приходил к ней в субботу днем, уже после полудня. Точно не знаю, почему я туда пошел. Помню, сначала я заходил в церковь, а когда вышел оттуда, посмотрел на Грачиное гнездо, да и сказал себе: «Пойду посмотрю, как там старушка Олли». В общем, я подошел к дому, вокруг ни души, внутри тишина, правда, ставни были открыты. Если бы не ставни, я бы обеспокоился, но они были открыты и сложены. Они старые, знаете, такого типа, что открываются внутрь. Я позвонил в дверь, но никто не вышел. Тогда я обошел вокруг дома и постучал несколько раз в заднюю дверь, но ответа не последовало. «Наверное, Олли задремала, а может, что-то делает в саду», — подумал я и осмотрел сад, но и там ее не было. Тогда я решил, что она, должно быть, уснула. День был жаркий, вот она и прилегла отдохнуть да и заснула. Я и ушел.

Он жалобно посмотрел на нее:

— Я ведь не мог знать, правда? Многие старые люди спят днем. Она ведь не ожидала, что я приду. К тому же, я знал, если она не хочет меня видеть, то может просто не открыть дверь, она вполне была на такое способна.

— Конечно, вы не могли знать, — утешила его Мередит.

Он вздохнул с облегчением:

— Я рад от вас это слышать. Меня волновало то обстоятельство, что я не сказал об этом в полиции, это помогло бы полицейским уточнить время смерти. Должен признаться, я думал, что современная медицина может более точно определять такие вещи.

— Не всегда, это зависит от многих факторов, но если ставни были открыты, значит, хозяйка не закрыла их еще в пятницу вечером, а следовательно, в пятницу она уже не ложилась спать. Думаю, полиции было бы интересно это узнать.

— Боже мой! Мне это как-то и в голову не пришло. Меня беспокоило другое: она ведь могла быть больна, и я мог бы ей помочь. Наверное, мне надо было попытаться как-то проникнуть в дом.

Мередит стало жаль его.

— Нет, не стоило этого делать. Подумайте сами, а если бы она просто спала? Вы бы ее здорово напугали.

— Пожалуй, — он вдруг осторожно спросил: — Могу я узнать, чем вызван ваш интерес к этому делу? Вы ведь не родственница?

— Нет, скорее знакомая знакомой. — В конце концов, Винни могла считаться одной из близких знакомых Оливии. — Кроме того, — добавила Мередит, — мы с моим другом осматривали дом, Грачиное гнездо, хотели его купить, но, наверное, ничего из этого не выйдет.

— Напрасно, уверен, вам понравилось бы жить в Парсло-Сент-Джон. Для клуба пенсионеров вы еще слишком молоды, но у нас есть, например, дни молодых матерей, тоже, между прочим, среды. Между днями стариков.

— Я еще не молодая мать.

— Мы приглашаем всех. Нам и помощники нужны — из вас бы вышла замечательная помощница.

— Да, я вижу, жизнь у вас в деревне так и кипит, правда, иногда это кажется не совсем обычным. Наверное, и местная ведьма есть?

Дейв удивленно заморгал.

— Да бросьте! Нет, конечно! В наше-то время? Вас кто-то здорово разыграл.

— Не думаю. То есть, я и сама не верю в колдовство и очень удивилась, когда мне сказали об этой женщине.

Он нахмурился и поскреб бородку.

— А кто она? Вы знаете ее имя?

— Надеюсь, это останется между нами, — ответила Мередит после некоторого колебания. — Меня направили к женщине, которая держит магазинчик на Конюшенной. Никаких доказательств у меня нет, так что хотите верьте, хотите нет.

— Знаю я этот магазин, и хозяйка там действительно странная. Я могу зайти и поговорить с ней. Не волнуйтесь, вас я упоминать не буду, — в его глазах вдруг вспыхнули искорки энтузиазма. — Она могла бы выступать в одном из наших клубов.

— Вы серьезно?

— Надо расширять кругозор, мы не должны отмежевываться от того, что нам непонятно, — бойко начал он. Было похоже, что он вполне оправился от своих переживаний. — Все мы должны внести посильный вклад в духовную жизнь нашей общины, и многому можно научиться у людей других верований. — На минуту его одолели сомнения, и в его бородатом лице появилось что-то мальчишеское. — Как вы думаете, может, сначала следует посоветоваться с епископом?

— По-моему, прекрасная идея! — собираясь уходить, заверила его Мередит. — Ну что ж, большое спасибо, Дейв. Вы мне очень помогли. Фонд реставрации храма еще не закрыт? Если вы мне позволите…

— О, отлично! Сейчас дам вам квитанцию, — и он выскочил из комнаты с десяткой в руке.

Мередит думала, что его кабинет находится на втором этаже, но, судя по звону посуды, викарий скрылся в районе кухни и сейчас что-то искал в ящиках кухонного шкафа. Вскоре он появился с квитанцией в руках.

— Это вам для отчетности, так сказать. Не забудьте, заседания членов клуба у нас по средам, если решите зайти — милости просим, нам очень нужны дельные помощники!

Он проводил ее до дверей и помахал на прощанье рукой.

Когда Макби вернулся домой, Мередит, закинув ноги на подлокотник, боком сидела в кресле, держала в руке чашку с кофе.

— У меня было странное утро, — сказала она вместо приветствия. — Я встретилась с ведьмой, обсудила перспективы туристического бизнеса с хозяином «Королевской головы», поболтала с Джули Кромби и молодым трудолюбивым священником, настолько гуманным, напористым и жизнерадостным, что Оливии от него, наверное, хотелось на стенку лезть. А как дела у тебя?

— Я тоже нашел больше, чем хотел, — ответил он и дал ей краткий отчет о своих приключениях. — Так что, вполне вероятно, что пони действительно отравили. Определенно, кто-то здесь нарывается на неприятности, если не сказать больше.

— Плохо дело, — задумчиво прокомментировала Мередит. — Преподобному Дейву есть что рассказать, — и она повторила историю о том, как в субботу викарий хотел навестить Оливию. — Получается, что она умерла в пятницу вечером. Бедняга весь извелся.

Макби недовольно цокнул языком.

— Еще бы! Он должен был сообщить об этом полиции. Коронера это могло бы заинтересовать.

— Его больше волнует, мог он ее спасти или нет. Он думает, что она лежала там без сознания, и если бы он… ну и так далее.

— Этого никто точно не знает. Вряд ли она была жива. Если она упала, скажем, за восемнадцать часов до его прихода, то крайне сомнительно, чтобы она так долго могла оставаться живой. Не скажу, что это невозможно, но крайне маловероятно. В любом случае, теперь уже ничего не поделаешь. Конечно, это очень плохо, что по каким-то своим собственным соображениям, которые не имеют никакого отношения к делу, некоторые люди не хотят делиться информацией с полицией.