— Вряд ли это было самоубийство, — продолжала Черри. — С кем угодно, но не с Хесей Бедкок…
— Вы ее хорошо знали?
— Нет, не очень. Собственно, почти не знала. Не знать ее совсем невозможно. Она была из тех, что всюду суют свой нос. Всегда агитировала за какие-то общества и организации, звала на митинги. Слишком много энергии. Не думаю, чтобы ее мужу это очень нравилось.
— У нее, кажется, не было явных врагов?
— Ну, иногда люди кляли ее на чем свет стоит — так она всем надоедала. Но все же я не думаю, чтобы кто-нибудь мог убить ее, кроме мужа. А он кроток как ягненок. Хотя, конечно, всякому терпению когда-нибудь приходит конец. Я слышала, что Криппен был очень приятным человеком, а Хейг, который отравил нескольких своих жен кислотой, говорят, вообще само очарование… Так что никогда не знаешь, правда?
— Бедный мистер Бэдкок, — вздохнула мисс Марпл.
— Между прочим, говорили, что он был немного возбужден и расстроен в день праздника — еще до того, как все это случилось. Хотя, конечно, задним числом всегда так говорят. Мне лично кажется, что теперь он выглядит даже лучше, чем в последние годы. Обрел, похоже, какую-то уверенность в себе.
— В самом деле?
— Никто, конечно, на самом деле не думает, что он это сделал. Но если не он, то кто же? Приходишь, в конечном счете, к выводу, что это был несчастный случай. Такое иногда происходит. Взять, например, грибы. Стоит попасться одной поганке, и уже приходится вызывать врача, чтобы спастись от смерти.
— Однако коктейли и херес сами по себе не приводят к несчастным случаям, — возразила мисс Марпл.
— О, ну, я не знаю. Могли, например, перепутать бутылки. Одни мои знакомые таким образом выпили ДДТ. Ужасная вышла неприятность.
— Несчастный случай, — задумчиво пробормотала мисс Марпл. — Да, наверное, это самое лучшее объяснение. Я до сих пор не могу поверить, что смерть миссис Бедкок могла быть преднамеренным убийством. Я не хочу сказать, что это невозможно. Ничего невозможного на свете нет, но все же это маловероятно. Нет, я полагаю, что истина содержится где-то здесь. — Она зашелестела журналами.
— Вы хотите сказать, что собираетесь найти здесь какую-нибудь похожую историю?
— Нет, — покачала головой мисс Марпл. — Я просто читаю об этих людях, об их образе жизни и ищу подробности — разного рода подробности, которые могли бы помочь.
Она снова углубилась в чтение журналов, а Черри потащила пылесос на второй этаж. Увлекшись своим делом и будучи немного глуховатой, мисс Марпл не услышала спокойных шагов по направлению к окну гостиной. Только когда на страницу журнала упала чья-то тень, она подняла голову. Перед ней стоял, улыбаясь, инспектор Крэддок.
— Я вижу, вы даром времени не теряете, — заметил он.
— Инспектор Крэддок, как я рада вас видеть! Очень любезно с вашей стороны, не пожалеть времени п навестить меня. Что желаете, чашечку кофе или, может быть, бокал хереса?
— Бокал хереса — это как раз то, что мне нужно. Не беспокойтесь, — сказал он, заметив, что мисс Марпл собирается встать. — Я пройду через главный вход и мне откроют.
Он вышел в сад и вскоре снова присоединился к мисс Марпл.
— Ну, — спросил он, — что вы извлекли из всей этой макулатуры?
— Довольно много, — заметила мисс Марпл. — Меня не так-то легко смутить, но то, что я прочла, все же несколько шокирует.
— Что, личная жизнь кинозвезд?
— Нет, не это. Это все кажется достаточно естественным, учитывая окружение, деньги и возможности для близости. О нет, все это вполне естественно. Я шокирована тем, как об этом пишут! Я, видите ли, немного старомодна, и мне кажется, что решительно не следует разрешать писать таким образом.
— Вы правы, — сказал Дэрмот Крэддок, — об этих вещах можно было бы писать без излишних комментариев.
— Да, да, именно так, эта пресса иногда меня очень злит. Я знаю, вы думаете, что очень глупо с моей стороны читать все это. Но так, знаете ли, хочется быть в курсе событий, а сидя дома я не так много знаю, как хотелось бы.
— Как раз об этом я и подумал, — заметил Дэрмот, — и именно поэтому я здесь.
— Но, дорогой мой юноша, простите меня, одобрит ли это ваше начальство?
— Почему бы и нет, собственно? У меня с собой список, — продолжал Дэрмот. — Список людей, бывших на приеме у Марины Грегг вместе с Хесей Бедкок. Из списка мы исключили многих, возможно, опрометчиво, но лично я так не думаю. Мы исключили мэра с женой, многих местных, оставив, однако, мужа. Мужей, насколько я помню, вы всегда подозреваете в первую очередь.
— Они очень часто сами наводят на себя подозрение, — извиняющимся тоном сказала мисс Марпл. — И подозрения эти почти всегда оправдываются.
— Я с вами более, чем согласен.
— Скажите, дорогой мой юноша, а какого мужа вы имеете в виду?
— А как вы полагаете? — спросил Дэрмот. Его глаза светились лукавством.
Мисс Марпл взглянула на него.
— Джейсона Радда? — спросила она.
— Ага! — воскликнул Крэддок. — У нас с вами мысли текут в одном направлении. Я не особенно подозреваю Артура Бедкока, так как я, видите ли, не уверен, что убить намеревались Хесю Бедкок. Я считаю, что намеченной жертвой должна была стать Марина Грегг.
— Это кажется теперь почти точно установленным, не так ли? — заметила мисс Марпл.
— А раз так, — продолжал Крэддок, — раз мы оба с этим согласны, поле нашего поиска расширяется. Кто там был в тот день, что делал, говорил, где стоял, что видел — все это можно воссоздать, но лучше это сделать совместными усилиями. Это даст нам возможность обсудить вопрос со всех сторон. Так что мое начальство вряд ли будет возражать против этого, да и какой смысл?
— Прекрасно сказано, дорогой мой юноша, — вставила мисс Марпл.
— Я дам вам краткий отчет о проведенных опросах очевидцев, а затем покажу список гостей.
Он вручил ей отчет и список.
— Итак, убийцей должен был быть один из этих людей. Кстати, мой крестный отец, сэр Генри Клиттеринг, рассказывал мне, что когда-то у вас здесь был клуб. Вы называли его «Во вторник вечером». Каждый вторник вы собирались у одного из членов вашего клуба, пили чай, а затем кто-нибудь рассказывал историю — какое-либо происшествие, случившееся в действительности и заканчивающееся тайной. Разгадку этой тайны знал только сам рассказчик. И всякий раз, как говорил мне крестный, именно вы правильно угадывали ответ. Поэтому я и решил зайти к вам сегодня утром и попросить вас поугадывать немножко.
— По-моему, это несколько вульгарная форма просьбы, — с укоризной произнесла мисс Марпл. — Но не будем обращать на это внимание. Я хотела бы задать вам один вопрос.
— Да?
— Что известно о детях Марины Грегг?
— О детях? Но у нее только один ребенок. Слабоумный мальчик, он содержится в одном из санаториев Америки. Вы его имели в виду?
— Нет, не его, — покачала головой мисс Марпл. — Конечно, это очень печально, такая трагедия. Главное, что никого в этом обвинять нельзя. Но я имела в виду не его, а детей, о которых я прочла в одном из журналов. — Она постучала пальцем по журналам перед собой. — Дети, которых Марина Грегг усыновила. Два мальчика, кажется, и девочка. В одном случае некая мать, обремененная порядочным количеством детей и почти не имевшая средств к существованию, написала ей сама и попросила усыновить одного из ее ребят. Об этом написано здесь очень много и сентиментально. О самоотверженной матери, о прекрасном доме Марины Грегг, о воспитании и блестящем будущем, которое должно ожидать ребенка.
О других детях здесь почти не упоминается. Один из них, кажется, был привезен из Европы, а другой — американец по происхождению. Марина Грегг усыновила их в различное время. Мне хотелось бы знать, что с ними теперь.
Дэрмот Крэддок с любопытством посмотрел на нее.
— Странно, что вы думаете об этом. Честно говоря, меня эти дети тоже немного интересовали. Но почему вы вдруг вспомнили о них? Какая связь?
— Ну, видите ли, насколько я могу судить, они ведь не живут с ней?
— Я слышал, что она их обеспечила, — сказал Крэддок. — Я полагаю, что правила усыновления предусматривают это. Она оставила им значительные суммы денег.
— Так или иначе, когда… она устала от них, — мисс Марпл сделала едва заметную паузу перед словом «устала», — она попросту выгнала их. После того, как они вкусили роскошной жизни.
— Возможно, — пожал плечами Крэддок. — Не знаю точно. — Он продолжал смотреть на мисс Марпл с интересом.
— Дети очень чувствительны, как вам известно, — сказала мисс Марпл, кивнув головой. — Они гораздо более чувствительны, чем думают обычно взрослые. Чувство, мучительное чувство того, что о вас больше некому заботиться, что вас просто прогнили — к этому, поверьте, нельзя привыкнуть, несмотря на полученное образование, обеспеченную жизнь, хорошую профессию. Это очень горькое чувство.
