— О чем вы?! — поперхнулся я.
— Об убийстве Коры Маккенли. — Таков был поразительный ответ этой женщины.
— Но ее же не убили! Она на гастролях; спектакль называется… называется…
— «Пташки». Однако она там не играет, уверяю вас. Это меня и тревожит. Никаких точных сведений я раздобыть не смогла.
— Ей прислали телеграмму, и она сразу уехала. Села на поезд в три тридцать. Тут и гадать нечего.
— Да, — машинально пробормотала миссис Брэдли, словно мысли ее где-то блуждали. — А кто сказал вам про поезд?
— Берт. Он нам обоим сказал. Ой нет, про поезд он не говорил, просто это единственный подходящий поезд… Да! — ошеломленно прибавил я, вспомнив. — Они же поссорились!
— Именно! — Теперь миссис Брэдли говорила деловито. — Ее с Бертом ссора — вот что очень интересно и очень важно! А также их прочие ссоры.
— Какие — прочие?
— Из-за денег.
— Я думал, была одна большая ссора.
После услышанного я решился пойти к Берту и задать несколько осторожных вопросов. Он угостил меня пивом и отвечал с какой-то подозрительной готовностью. В качестве предлога я выбрал деревенский концерт. Притворился, будто не знаю, надолго ли уехала Кора, и сказал, что миссис Куттс просит ее исполнить вокальный или танцевальный номер. Знай Берт жену викария так же близко, как я, он, нечего и говорить, на это не купился бы. Трудно даже представить себе что-либо более невероятное, чем Кора, исполняющая вокальный или танцевальный номер на нашем концерте. Миссис Куттс обычно подвергает программу самой жесткой цензуре и скорее согласится на выступление какой-нибудь французской шансонетки, чем такой девушки, как Кора. Берт, однако, об этом даже не подозревал и спокойно ответил, что Кора где-то у черта на куличках и будет задирать ноги в кордебалете, пока ее босс не устанет стричь купоны. (Выражения, нечего и говорить, не мои, а Берта.)
— Надо же, — изобразил я разочарование. — Выходит, на той неделе она еще не вернется?
— Ничего не знаю. Понятия не имею ни где она, ни даже кто поставил это шоу, знаю только, что гастроли где-то на северо-востоке и что труппа у них с бору по сосенке, сплошные зануды и деревенщины. И где будет Кора ближайшие недели, не скажу, хоть озолотите.
Я ушел опечаленный и, нечего и говорить, поумневший, прямо как Старый мореход Кольриджа. В голове у меня гнездились самые ужасные подозрения.
— Когда она вернется, — сказал Берт, уже провожая меня к выходу, — она у меня свое получит. Так-то.
— Вы о чем? — спросил я.
Он пояснил. Кора, как говорят в народе, «гуляла на стороне».
Выражался Берт энергично, но не дипломатично. Грубовато, я бы сказал. И наверное, если он и вправду думает, что она вернется, значит, не убивал. Или же он хочет опровергнуть дикие слухи о ее смерти…
Я пошел прямо к миссис Брэдли и поведал ей о своих страхах и сомнениях. Все «за» и «против» Берта.
Покачав головой, она сказала:
— Прошу вас, не говорите ему о моих подозрениях относительно смерти Коры. Не хватало еще, чтобы бедный мальчик бегал тут с топором.
— «Бедный мальчик»! — фыркнул я. Хотел то есть фыркнуть, но такие слова не очень-то и фыркнешь. — Вы знаете, что он ее поколачивал?
— Думаю, она не слишком возражала. — Миссис Брэдли записывала.
Поскольку Дафни говорила почти то же самое, я не мог обвинить старую даму в глупости. Да она мне и не дала, сразу продолжила:
— Садист и мазохист составляют счастливую пару.
Я захлопал глазами и попытался перевести это на человеческий язык.
— Вы намекаете на всякие фрейдистские заморочки?
— Прошу прощения?
Готов держать пари, что если в ее собственных браках и случались фрейдистские заморочки, то исключительно, если можно так выразиться, по женской линии.
— «Какой только любви не бывает в жизни», — процитировал я Фрэнсиса Фицджеральда. — А насчет Коры Маккенли нужно проинформировать полицию.
— Я так и сделала. Сообщила им, пока вы ходили в Бунгало.
— И что они сказали?
— Обещали опросить людей. Они думают, — миссис Брэдли сделала здесь едва заметное ударение, — что я зациклена на убийствах.
— Зациклена?
— Это, конечно, не научный термин. Просто в полиции уже привыкли всякий раз, как совершится убийство, выслушивать домыслы перепуганных обывателей. Они, разумеется, сходят к Берту, расспросят его, проверят передвижения Коры, побывают на железнодорожной станции, и если не найдут ничего подозрительного, так все и оставят. Если я не добуду им никаких доказательств.
— А они у вас есть?
— С точки зрения психологии — множество. С юридической точки зрения — ни одного.
В следующий раз мы встретились уже в день концерта, потому что были очень заняты и делами Боба, и подготовкой к мероприятию. Миссис Брэдли два раза съездила в Лондон обсудить защиту с сэром Фердинандом Лестрейнджем. Я несколько раз навестил Боба Кэнди, старался его как-то ободрить. По мере приближения суда он впал в совершенную депрессию и уже собирался признаться в убийстве, лишь бы все поскорее кончилось.
— Ни в коем случае, Боб! — воскликнул я. — Ведь это будет несправедливо по отношению к людям, которые вам верят!
Он пообещал не признаваться. Я иногда задумывался — а не права ли миссис Брэдли, говоря, что бедняга мог совершить убийство из отчаяния. То есть прямо она так не говорила, но на это указывало все ее поведение. Во мне, однако же, возобладал здравый смысл. Зачем Бобу ждать столько дней после рождения ребенка? Ведь он уже давно знал о беременности Мэг. Три года, проведенные в лондонских трущобах, научили меня, что ревнивый поклонник (а Боб в данном случае представлял собой именно ревнивого поклонника) стремится отомстить неверной до рождения ребенка.
А где же сам ребенок? Убили? Наверное, но не Боб, а кто-то другой. Впрочем, он и Мэг не убивал…
На концерте я сидел в первом ряду с левого краю; рядом была миссис Брэдли, а справа от нее коротышка Гэтти. Имя миссис Гэтти значилось в программе концерта — она играла в одноактном скетче. Я удивился. Раньше мы, нечего и говорить, никогда не просили миссис Гэтти принять участие в концертах. Я показал программу миссис Брэдли.
— Ваша работа?
Она улыбнулась и кивнула.
— Это завершение лечения. Вы сами убедитесь, что с выходками миссис Гэтти покончено раз и навсегда.
— Быть не может!
Однако же могло. И я боялся последствий.
— Вы спрашивали меня о Коре Маккенли, — неожиданно сказала миссис Брэдли. — Полиция сделала больше, чем я предполагала, а Берт три дня назад получил от Коры письмо.
— Настоящее?
— Написала его, несомненно, Кора. Оно отправлено из Лидса днем раньше, чем Берт его получил.
— Лидс — большой город, — глупо заметил я.
— Верно. Что не помешало полиции проверить, шла ли там в последние недели пьеса под названием «Пташки».
— И она не шла? Боже мой!
— Разумеется, шла. Тот, кто убил Кору Маккенли и Мэг Тосстик, далеко не глуп.
— Но ведь Кора…
— Поменяла, если верить Берту, сценический псевдоним. Нового он не знает. Флосси-как-то-там. А! — фыркнула она. — Противный мальчишка сказал, что прорыл из своего подпола коридор к старому подземному ходу, ведущему из бухты, и переносил по нему книги, когда нести их в открытую было опасно или когда шел дождь. То есть Лори к контрабанде отношения не имел. Ничего, мой мальчик, ваша догадка все равно хороша.
Ткнув меня в ребро, она весело рассмеялась. Я пожал плечами и вернулся к теме разговора.
— Выяснилось, что никакой Флосси в труппе нет?
— Напротив, есть целых две. Флосси П. Кеннеди и Флосси Моран. Выбирайте любую.
— То есть ни та, ни другая — не Кора?
— Конечно, нет. По мнению Берта и полиции, Кора и не собиралась играть в спектакле, а сбежала с любовником. Думаю, скоро выяснится, что никакой телеграммы с приглашением в труппу Коре не посылали. Они с любовником, выражаясь убогим современным языком, провернули известный фокус. Кора написала письмо, а он послал какому-нибудь приятелю из театра с просьбой отправить его в Солтмарш, когда труппа будет в Лидсе. Возможно, оно написано в тот самый день, когда погибла бедная девочка. Вы улавливаете мою мысль?
— Хотите сказать, у Коры был любовник, и они готовились потихоньку уехать, а он ее убил? А письмо — чтобы замести следы?
— Именно так. Продолжайте.
— Насчет убийства у меня сомнения. Может, полиция права, и Кора просто сбежала с другим. Подобные девушки часто так делают.
— Естественно, но почему тогда убили Мэг Тосстик?
— Господи, вы же не думаете, что Кору убил Боб?
Миссис Брэдли покачала головой.
— Нет, конечно. Даю полиции пять дней — разобраться с новыми и старыми знакомыми Коры. Заметьте, мой друг, после исчезновения Коры из деревни никто не уехал. Значит, если предположить, что ее возлюбленный все еще в Солтмарш, то она уехала не с ним. Тогда где она?
