— Откуда мне знать, что вы говорите правду? — нахмурился Хогланд, но деньги в карман тем не менее спрятал.
— Придется поверить мне на слово, — пожала плечами блондинка.
— Ладно… Где пистолет?
— В сумочке.
— Вытрите платком все, до чего могли дотронуться… Кстати, где прислуга? У миллионера должны быть слуги.
— Флойд отпустил их до понедельника. Он собирался навестить жену в больнице. Хотел лететь туда сегодня утром, но отложил поездку на день.
— Хорошо. Значит, труп найдут нескоро.
Сначала девушка протерла все в гостиной, потом скрылась в кабинете. Когда она вернулась, Джерри вытер портфель и поставил его на стол.
— Кто-нибудь знает, что вы здесь? — спросил он.
— Ни одна живая душа. Флойд был лицемером и на людях строил из себя образцового семьянина: боялся, что жена поймает его и отнимет деньги. Он ждал, когда она умрет.
У самой двери блондинка внезапно поцеловала его.
— Вы очень славный парень, — прошептала она. — Я никогда не смогу отблагодарить вас.
— На всякий случай прилягте на заднем сиденье, — велел Хогланд в такси. — Где вы живете?
— Отвезите меня в «Беверли Хилтон». Чем меньше вы будете обо мне знать, тем для вас же будет безопаснее. Лучше побыстрее забудьте обо мне. Живите своей жизнью и будьте счастливы.
— Хотя бы скажите, как вас зовут?
— Зовите меня Лаурой, — ответила она после небольшой паузы. — Мне нравится это имя.
— А вы может называть меня Джерри, — буркнул он. — Меня так называют уже тридцать лет.
До гостиницы они доехали в полном молчании.
— До свидания, Джерри, — попрощалась девушка, выходя из машины. — Я не говорю: спасибо. Это маленькое слово так мало значит.
— Ваша благодарность оттягивает мне карман. Будьте осторожны… Лаура.
Когда она скрылась в отеле, Хогланд отъехал на несколько десятков метров и развернулся. Он был уверен, что она живет не в гостинице.
Лаура вышла минут через двадцать. Швейцар подозвал первое из трех ожидающих очереди такси. Девушка села в машину Мела Ветцлера и уехала.
— Понимаешь, — объяснял он Ветцлеру через час в автопарке, — я подвозил в «Беверли» ту дамочку, которая потом уехала на твоей машине. Я разменял ей пятерку и по ошибке с долларами сунул десятку. Теперь нужно ехать разбираться. У тебя ведь есть ее адрес.
Ветцлер продиктовал адрес Лауры из своего водительского журнала, и Джерри отправился домой…
На следующий день, с трудом дождавшись обеда, Джерри Хогланд отправился в гости к Лауре. Он поднялся на второй этаж обшарпанного двухквартирного дома и постучал в дверь.
Лаура была в черно-золотистом купальнике. Без макияжа она показалась ему еще красивее.
— Вы следили за мной, — рассердилась блондинка. — Как вам не стыдно! Ведь я вам доверяла. Зачем вы приехали?
— Не знаю, — честно признался Джерри. — Наверное, из любопытства.
— Не думаю. Вчера вы были довольны нашим соглашением, а сегодня, похоже, передумали.
— Так и будем разговаривать на лестничной площадке…, Лаура?
Она отвернулась и пошла в комнату. Хогланд закрыл входную дверь и пошел за ней.
— Наверняка, вам захотелось еще денег? — презрительно сказала Лаура. — Это называется шантаж. Сколько?
— Разве я говорил что-нибудь о деньгах?
— А вам и не нужно о них говорить. Вы здесь, и этим все сказано. Или вы приехали искупаться? Плавки, случайно, не забыли?
— Я приехал не шантажировать вас. Мне стыдно, что я воспользовался вашим затруднительным положением и взял деньги. Я согласился помочь, потому что поверил вам. Деньги же я взял импульсивно. Думал, что они помогут залечить старые раны и начать новую жизнь. Но потом понял, что это кровавые деньги и что я напрасно их взял… Давайте разделим их пополам. Предлагаю потратить их вместе.
Блондинка несколько секунд недоверчиво смотрела на него.
— Неужели вы это серьезно? — наконец спросила она. — В таком случае вы псих. Привлекательный и добрый псих. Я еще не встречала таких людей… Забудьте о своей вине. Она крошечная песчинка по сравнению с моей виной. Погуляйте на славу, но только без меня. Во мне не осталось места для развлечений. Внутри я мертвая, меня уже давно похоронили.
— Значит, мы с вами одинаковые, — обрадовался Джерри Хогланд. — Меня тоже давно похоронили.
Он обнял Лауру за плечи и притянул к себе. Несколько секунд она слабо сопротивлялась, потом прижалась губами к его губам.
— Кто вы? — неожиданно спросил он.
— Лаура, — вздохнула блондинка. — Для вас я Лаура.
— Вчера все было так, как вы мне рассказали, правда? Я хочу сказать, вы же не…
— Убийца? Не бойтесь, говорите. Вы хотите, чтобы я еще раз убедила вас? Хотите, чтобы ваша совесть была чиста?
— Пожалуй, да, — неуверенно кивнул Джерри Хогланд. — Вы мне нравитесь. Меня тянет к вам, и я не хочу что-либо менять.
— Это плохо, что я вам нравлюсь. И плохо, что вас тянет ко мне. Оставьте меня в покое и никогда не возвращайтесь сюда ради вашего же блага, ради меня в конце концов. Во мне много плохого, но я не убийца. Я такой же человек, как и вы. У меня есть чувства, я никогда не хотела никому причинить боль.
— Хорошо, считаем эту тему закрытой… — улыбнулся Хогланд. — Давайте поедем в какой-нибудь другой город. В Сан-Диего, к примеру, или в Сан-Франциско… А еще лучше, в Лас-Вегас!
— Вы безнадежны, — тяжело вздохнула блондинка. — Я никуда не хочу ехать ни с вами, ни с кем-то другим. Я даже не хочу ничего забывать. Позвоните кому-нибудь из знакомых женщин и забудьте о вчерашней ночи.
— А может, вы передумаете? — с надеждой спросил таксист.
— Нет. Пожалуйста, уходите.
— Вам нужны деньги?
— Мне нужно только, чтобы меня оставили в покое! — вскричала Лаура…
Джерри решил через пару недель, если им не заинтересуется полиция, уволиться с работы.
В пятницу он собрался навестить Лауру, но сначала зашел в бар и для смелости выпил несколько стаканчиков виски.
Ему показалось, что он ждал у двери вечность. В этот вечер на Лауре были белый свитер и бежевая юбка.
— Лаура! — громко воскликнул он, стараясь держаться прямо. — Детка моя!..
Ее ледяной взгляд заставил его замолчать. Она пропустила его в квартиру и спросила:
— Что вам теперь нужно?
— Я… я подумал о…
— Неужели опять?
— Да, — по-идиотски рассмеялся Джерри. — Опять деньги. Я не могу их принять, — солгал он. — Хочу их вернуть.
— Замечательно! Я поражена вашим великодушием. Ну если хотите, отдавайте!
— У меня их нет с собой. Понимаете, я не был уверен, что вы согласитесь. Но я могу привезти их через час… Можно сделать еще лучше. Поедемте со мной. По пути можно заехать в бар. Неужели вы опять будете сидеть дома одна и оплакивать мерзавца Флойда?
— С чего ты взял, что она будет одна?
Лаура и Джерри повернулись одновременно. На пороге спальни стоял высокий смуглый мужчина с привлекательным явно итальянским лицом и иссиня черными волосами, зачесанными назад. Его блестящие глаза были пусты, как необставленная гостиная Лауры; а в руке тускло сверкнул пистолет. Хогланд понял, что сейчас прогремит выстрел. Он даже успел удивиться необъяснимому спокойствию, накрывшему его, словно одеялом, и догадался, что с самого начала хотел этого.
В следующее мгновение прогремел выстрел. В сердце Джерри Хогланда вонзилась свинцовая пчела, и он медленно осел на пол.
— Зачем? — схватилась за голову Лаура. — Ты же обещал только напугать его, если он опять придет.
— Так я его и напугал, Джой, разве не так? Напугал до смерти. Он с самого начала напрашивался на это. Я знаю таких ребят. Он готовил тебя к большому шантажу. Через неделю-другую потребовал бы пятьдесят штук.
— Ты думаешь, как уголовник, Тони; ведешь себя, как уголовник; и в душе уголовник! — в голосе Джой слышались слезы. — Какое безумие заставило меня связаться с тобой?
— Деньги, — пожал плечами Тони. Он сунул пистолет за пояс и посмотрел на труп таксиста. — Нужно было убрать этого типа еще той ночью, чтобы все подумали, что его пристрелил Вандергрифт… А ты молодчина, Джой. За тот спектакль, который ты разыграла перед Вандергрифтом, тебе следовало бы дать Оскара.
— Какая сейчас разница! — безжизненным голосом произнесла блондинка. — Теперь нас поймают.
— Ты что, совсем спятила? С какой стати нас поймают? Когда все будут видеть десятые сны, я отвезу труп на берег океана и выброшу в паре миль отсюда.
— Откуда такая уверенность? — насмешливо поинтересовалась Джой. — Он не в форме. Наверное, приехал на своей машине. Где она? Как она выглядит? Мы не знаем.
— Ну и что? Твой дом что, единственный в этом квартале?
— Нет, конечно, но представь, что будет, если он сказал кому-нибудь, что едет ко мне в гости?
— Все же ты непроходимая дура, Джой! С чего он станет кому-нибудь рассказывать о тебе? Зачем ему добровольно совать голову в петлю?
