— А что делал Шейл?
— Он проснулся при заходе солнца и начал барабанить в дверь. Тогда я спустилась к нему.
— Что вы ему сказали?
— Я ему объяснила, что решила совершить прогулку по морю и на всякий случай заперла его. Он рассмеялся и сказал, что испугался, как бы я его не похитила. Затем он стал волноваться, что это может плохо для него кончиться, что он потеряет работу… Впрочем, он был очень вежлив. Он прекрасно разбирается в навигации и помог мне поставить яхту на якорь.
— Мисс Молин ждала вас у причала?
— Да.
— Какова была ее реакция?
— Мисс Молин — особа весьма избалованная. Мне пришлось ей объяснить, что я не состою у нее на службе. Впрочем, она быстро поняла ситуацию и извинилась.
— После этого мистер Шейл встал на вахту на борту «Альбатроса»?
— Да. Мисс Молин попросила меня об этом, и я ей сказала, что предоставлю Шейлу гостеприимство до утра.
— Что делала мисс Молин дальше?
— Она сказала, что возвращается в Лос-Анджелес. Кажется, за ней кто-то приехал сюда от поверенного мистера Стирна. Шейл вел себя как истинный джентльмен и стоял на вахте всю ночь.
— Вы не знаете, кто-нибудь поднимался ночью на «Джипси Квин»?
Дюриэа задает этот вопрос машинально, не придавая ему большого значения.
— Да. Кто-то поднимался на яхту незадолго до того, как я пошла спать. Около часу ночи. Дюриэа подскакивает в своем кресле.
— Кто-то поднимался ночью на яхту?
— Да.
— Но кто это был?
— Мы не знаем.
— Мужчина или женщина? Мисс Харплер колеблется. Минуту спустя она говорит:
— Это был мужчина либо женщина, переодетая в мужчину.
— Этот человек долго оставался на борту яхты?
— Не более пяти минут.
— Почему вы не сказали мне об этом раньше?
— Вы меня не спрашивали. Если бы вас это интересовало, вы бы сами могли установить наблюдение за яхтой.
— Вы не могли бы описать этого человека?
— Нет. Я видела только силуэт. Что меня удивило, так это ловкость, с которой он греб веслами и управлял шлюпкой. Может быть, Шейл сможет описать его, так как он смотрел в бинокль. Я видела только, что человек что-то нес в руке, поднимаясь на яхту, и затем, спускаясь в шлюпку, — нечто вроде сумки, но достаточно тяжелой.
— Почему вы думаете, что сумка была тяжелой?
— Я сужу по тому, как он держал ее в руке, и по звуку, когда он поставил ее на дно шлюпки.
— Может быть, это был чемодан?
— Возможно, но в таком случае чемодан был небольшим.
— А не могла это быть портативная пишущая машинка?
Джоан Харплер на секунду задумывается.
— Да, — говорит она, — вполне возможно, что это была портативная машинка.
Френк Дюриэа уютно устроился на диване в гостиной. Милдред тоже здесь, цветущая, благоухающая, в нарядном платье из набивной ткани.
Грэмпс необычайно элегантен в хорошо сшитом костюме. В его руках шейкер, который он энергично трясет, перемешивая коктейль.
— Как называется этот коктейль?
— Я еще не придумал ему название. Когда его пьешь, ничего не ощущаешь: никакого жжения ни в горле, ни в желудке, но через пять минут жизнь видится в розовом свете.., даже тем людям, которые обычно видят ее другой, например прокуроры…
Грэмпс разливает жидкость по стаканам. Дюриэа делает маленький глоток из своего стакана.
— Мне бы очень хотелось его попробовать, но боюсь, что мне придется еще вернуться в контору…
— Ну уж нет! — возражает Милдред. — Пусть шериф немного поработает!
— Нет, придется мне. Он упрячет в тюрьму невиновного, а тень падет на меня.
— Насколько я знаю из газет, твое следствие может плохо обернуться для Ниты Молин, — говорит Милдред.
— Да, она переживает сейчас неприятные моменты, — замечает Грэмпс. — Насколько я понимаю, сейчас все упирается в письмо к «нефтяным магнатам». Стирн сказал машинистке, что сам отправит письмо с почтамта. Он должен был это сделать до пяти часов. В таком случае он покинул яхту не позднее чем без двадцати минут пять. Если же он не отправил письмо, значит, его убили между четырьмя и четырьмя часами сорока минутами. В это время на яхте находилась малышка Молин. В четыре тридцать она была на заправочной станции. Все правильно, Френк.
— Верно. Знаешь, Милдред, мне кажется, мы должны выдвинуть Грэмпса на должность шерифа Санта-Дельбарры.
— У нас получится отличная команда, сынок.
— Через неделю вам все осточертеет, Грэмпс. Ничего стоящего и интересного. Мелкие кражи, махинации, угоны автомобилей, водители под хмельком, драки. И только изредка настоящая кража со взломом или ограбление. При таких условиях Шерлоком Холмсом стать трудно, Грэмпс.
— А убийства?
— Примерно два случая за год, но в основном на почве ревности или во время потасовки. Обычно виновные сами являются в полицию с повинной или пытаются покончить жизнь самоубийством. Настоящих таинственных преступлений почти не бывает…
— Что ты собираешься делать с Нитой Молин? — спрашивает Милдред.
— Понятия не имею, — отвечает Дюриэа с улыбкой. — Шериф хотел бы предъявить ей обвинение, но я предпочитаю подождать. Сначала я должен закончить следствие. Завтра я собираюсь отправиться на остров Каталина, чтобы уточнить кое-какие детали.
— О, возьми меня с собой! — просит Милдред.
— Не могу. Это служебная командировка.
— Но я не буду тебе мешать, я просто буду тебя сопровождать.
Дюриэа отрицательно качает головой. Грэмпс подмигивает внучке и говорит:
— Оставь его. Я тоже собирался завтра на остров. Если хочешь, поедем со мной. Какое нам дело до того, что прокурор тоже окажется на нашем катере?
— А если я полечу на самолете? — спрашивает, смеясь, Дюриэа.
— Зачем? — откликается Милдред. — На таких коротких расстояниях стюардесс нет… Френки, что ты рассчитываешь там найти?
— Я хотел бы подробнее узнать о том, чем там занимались Пирл Райт и Уоррен Хилберс.
— Почему?
— Просто для очистки совести.
— Но почему ты не можешь поручить это полиции?
— Чтобы не создавать шумихи. Немного подумав, он продолжает:
— Возможно, что в воскресенье, часа в четыре, произошло какое-нибудь событие. Либо должно было произойти в соответствии с заранее намеченными планами.
— Какое событие?
— Не знаю. Никто не знает. Но «Джипси Квин» должна была выйти в море в воскресенье в три часа дня. «Альбатрос» в это время находился в море. Если я узнаю, например, что Пирл Райт в три часа дня тоже была в море, на катере своего брата, то это совпадение покажется мне весьма подозрительным.
— Молодец, сынок! — восклицает Грэмпс. — Я знал, что ты в конце концов выйдешь на малышку Харплер. Ты все это время находился под ее гипнозом, и она это знает!
— Интересно… — замечает Милдред.
— Она далеко не так проста, как кажется. Когда ее слушаешь, веришь каждому ее слову. Но когда ее нет рядом.., когда не видишь ее прекрасных чистых глаз и не слышишь журчания ее мелодичного голоса.., тогда отдаешь себе отчет, что все ее слова ничего не значат.
— Коктейль получился великолепный, Грэмпс! — говорит Милдред. — Он даже на тебя подействовал.
— Что ты имеешь в виду? Я всегда люблю поговорить.
— Но сейчас ты выдаешь секреты моего дражайшего мужа. Благодаря твоему коктейлю я узнаю много нового.
— Что именно?
— Когда мой супруг возвращается домой из своей конторы, он говорит со мной только о законе. Но вот приходишь ты со своим безымянным коктейлем, и я узнаю, что хозяин дома находится под гипнозом молодой женщины с красивыми глазами и завораживающим голосом…
В этот момент в гостиную входит вернувшаяся из отпуска прислуга и объявляет, что стол накрыт.
Грэмпс поспешно наливает себе еще один стакан, залпом выпивает его и говорит:
— Ты понимаешь, сынок, я не могу поверить, чтобы такая женщина, как мисс Харплер, опасалась насильственных действий со стороны такого парня, как Тед Шейл, и поэтому заперла его в каюте.
Прокурор ставит стакан на стол. Милдред не спускает с него глаз. Дюриэа говорит:
— Вероятно, она что-то скрывает, не желая посвящать кого бы то ни было в свои личные дела. Милдред поднимается с кресла и произносит:
— Грэмпс, завтра я еду с тобой на Каталину. Мы не можем оставить Френка без моральной поддержки, когда его гипнотизируют красивые глаза и грудной голос. Я поступаю так исключительно в интересах штата Калифорния и правосудия!
— За стол! — приказывает прокурор.
Обед в самом разгаре, когда звонит телефон. Прислуга сообщает, что это шериф Лассен. Дюриэа выходит из-за стола и идет к телефону.
Когда он возвращается, Грэмпс вопросительно смотрит на него.
— Сожалею, Грэмпс, но ваша гипотеза провалилась.
— Почему?
— Очки действительно пролежали на морском дне довольно длительное время.
— Почему ты так думаешь?
