Кларисса помогла ему снять пальто, и Генри продолжил:
– Первое, что он сделал, это развернулся и улетел восвояси.
– Какого же черта?
– Откуда я знаю? – с вполне понятным раздражением огрызнулся Генри. – Он относился ко всему с подозрением, так мне показалось. Что за подозрения? Кто знает?
– А как насчет сэра Джона? – спросила Кларисса, стаскивая шляпу с головы мужа.
– Это самое ужасное, – простонал он. – Я опоздал предупредить его, и, полагаю, он прибудет сюда через несколько минут. – Генри посмотрел на часы. —Конечно, я сразу же с аэродрома позвонил на Даунинг-стрит, но его уже не застал. О, это самый ужасный провал в моей жизни.
С усталым вздохом Генри упал на диван, и тут зазвонил телефон.
– Я отвечу, – сказала Кларисса, направляясь к аппарату. – Возможно, это полиция. – Она подняла трубку.
Генри вопрошающе посмотрел на нее.
– Полиция?
– Да, это Коплстон-Корт, – говорила по телефону Кларисса. – Да... да, он здесь. – Она взглянула на Генри. – Это тебя, дорогой. Аэродром Биндли-Хит.
Генри вскочил и ринулся к телефону, но на полпути опомнился и перешел на степенный шаг.
– Алло, – сказал он в трубку.
Кларисса отнесла пальто и шляпу в холл, но тут же вернулась и встала рядом с мужем.
– Да... говорите, – продолжал разговор Генри. – Что?.. Через десять минут?.. Буду ли я?.. Да... Да-да... Нет... Нет-нет... Вы сами?.. Я понимаю... Да... Точно.
Он повесил трубку и крикнул:
– Кларисса! – Обернувшись, он обнаружил, что она стоит прямо за его спиной. – О! Ты здесь. Кажется, через десять минут после первого самолета приземлился второй, и Календорфф оказался там.
– Мистер Джоунз, ты хочешь сказать, – напомнила ему Кларисса.
– Совершенно верно, дорогая. Осторожность никогда не помешает, – признал он. – Да, похоже, что первый самолет был чем-то вроде проверки безопасности. Вот уж действительно, ход мысли этих людей постичь невозможно. Что ж, как бы то ни было, сейчас они отправляют... э-э... мистера Джоунза с сопровождением прямо сюда. Где-то через четверть часа он будет у нас. Ну, здесь все в порядке? – Он взглянул на карточный стол. – Нельзя ли убрать эти карты, дорогая?
Кларисса торопливо сбросила карты и блокноты в ящик стола, а Генри тем временем подошел к скамеечке и с видом величайшего изумления поднял с нее блюдо из-под бутербродов и миску из-под мусса.
– Это еще что такое?
Бросившись к нему, Кларисса забрала посуду.
– Это Пиппа ела, – объяснила она. – Я унесу. И, пожалуй, пойду приготовлю еще несколько бутербродов с ветчиной.
– Подожди – все стулья не на своих местах. – В тоне Генри появилась легкая укоризна. – Я думал, ты собиралась навести порядок, Кларисса.
Он схватил за ножки ломберный стол.
– Чем ты занималась весь вечер? – спросил он, вытаскивая карточный стол в библиотеку.
Кларисса двигала стулья.
– О, Генри, – воскликнула она. – Это был совершенно невероятный вечер. Знаешь, вскоре после твоего ухода я пришла сюда с бутербродами и тут же упала прямо на труп. Вон там, – показала она. – За диваном.
– Да-да, дорогая, – рассеянно пробормотал Генри, помогая жене двигать кресло на обычное место. – Твои истории просто очаровательны, но, честное слово, сейчас нет времени.
– Но, Генри, это правда, – настаивала Кларисса. – И это только начало. Приехала полиция, и пошло одно за другим. – И она затараторила: – Там была банда торговцев наркотиками, а мисс Пик – это не мисс Пик, она на самом деле миссис Браун, а Джереми оказался убийцей и пытался украсть марку за четырнадцать тысяч фунтов.
– Гм-м! Это, наверное, была вторая желтая шведская, – снисходительно заметил Генри, однако он не слушал по-настоящему.
– Я думаю, что так оно и есть! – с воодушевлением согласилась Кларисса.
– Право же, ты все выдумываешь, Кларисса, – ласково произнес Генри.
Он передвинул журнальный столик, расположив его между двумя креслами, и смахнул носовым платком крошки.
– Но, дорогой, я это не выдумала, – продолжила Кларисса. – Мне и половину такого не придумать.
Генри положил портфель за диванную подушку, взбил другую подушку, а третью отнес к мягкому креслу. Между тем Кларисса продолжила свои попытки привлечь его внимание.
– Просто удивительно, – заметила она, – за всю жизнь ничего со мной не случалось, а тут столько всего за один вечер. Убийство, полиция, наркоманы, невидимые чернила, тайные надписи, чуть не арестовали за кровопролитие и чуть саму не убили. – Она остановилась и посмотрела на Генри. —Знаешь, дорогой, пожалуй, это уж слишком для одного вечера.
– Сходи приготовь кофе, дорогая, – ответил Генри. – Весь этот замечательный вздор ты сможешь рассказать мне завтра.
Кларисса казалась раздосадованной до предела.
– Ты что, не понял, Генри, что сегодня вечером меня чуть не убили?
Генри взглянул на часы.
– Сэр Джон или мистер Джоунз могут прибыть с минуты на минуту, – взволнованно проговорил он.
– Что я испытала этим вечером, – продолжала Кларисса. – Ох, дорогой, это напомнило мне сэра Вальтера Скотта.
– Что? – рассеянно переспросил Генри, оглядывая комнату, дабы убедиться, что каждый предмет занимает надлежащее место.
– Тетя заставляла меня учить его наизусть, – отозвалась Кларисса.
Генри вопросительно посмотрел на нее, и она продекламировала:
– «О, что за паутину, Боже, сплетаем мы своею ложью».
Вдруг ощутивший ее настроение, Генри склонился над креслом и обнял жену.
– Моя обожаемая паучиха!
Кларисса прижала к себе мужа.
– Знаешь ли ты правду жизни паучих? – спросила она. – Они поедают своих мужей. – И пальцы ее сомкнулись на его шее.
– Лучше я съем тебя, – страстно отозвался Генри и поцеловал ее.
Вдруг зазвенел звонок парадного входа.
– Сэр Джон! – выдохнула Кларисса, отпрянув от Генри, который одновременно с ней воскликнул:
– Мистер Джоунз!
Кларисса подтолкнула Генри к двери.
– Иди открывать, – приказала она. – Я поставлю кофе и бутерброды в холле, и ты сможешь принести их сюда, когда понадобится. Переговоры на высшем уровне начинаются. – Она послала ему воздушный поцелуй. – Удачи, дорогой.
– Удачи, – ответил Генри. Он развернулся к двери, но вновь оглянулся: – Я хочу сказать, спасибо. Интересно, кто из них будет первый.
Торопливо застегнув пиджак и поправив галстук, он кинулся к входной двери.
Кларисса взяла блюдо и миску, направилась к двери в холл, но остановилась, услышав радушный голос Генри:
– Добрый вечер, сэр Джон.
Мгновение она колебалась, а потом быстро подошла к книжным полкам и потянула рычаг потайной двери. Панель открылась.
– Кларисса таинственно удаляется, – произнесла она драматическим шепотом и скрылась в тайнике, а мгновение спустя Генри провел в гостиную премьер-министра.
Развлекательная радиопередача, в которой нужно отгадать задуманное слово, задав не более двадцати вопросов. – Здесь и далее прим. переводчика.
Карточная игра типа «пьяницы».
Потайная комната, где укрывались католические священники во время преследования католиков.
Джон Рёскин (1819—1900) – английский писатель, художественный критик и общественный деятель; Роберт Браунинг (1812—1889) – английский поэт.
Рекордсмены, британские кумиры 50-х годов. Невилл Дьюк – летчик-испытатель; Роджер Баннистер – бегун.
«...густую рожь/И кого-то обнял кто-то,/Что с него возьмешь?» (Стихотворение Р. Бернса в переводе С. Маршака.)
Закон о неприкосновенности личности, принятый английским парламентом в 1679 году. Получил название по первым словам текста: Habeas corpus – пусть ты имеешь тело (лат.).
