Инспектор подозвал к себе Краутера, старшего детектива универмага, который был занят тем, что помогал одному из фотографов, хлопотавшему у двери в комнату для игры в карты.
— Слушайте, Краутер, уж кому, как не вам, это не знать. — Квин сунул в ноздри по новой порции табака. Широкоплечий детектив замер в ожидании, почесывая подбородок. — Просто подумал, глядя на эту дверь. Интересно, зачем Френч велел вставить специальный замок в дверь, ведущую в коридор? Какая в том необходимость для квартиры, в которой практически никто не живет?
Краутер снисходительно усмехнулся:
— Не ломайте над этим голову, инспектор. Просто старик слишком трепетно относится к собственному уединению. Не любит, когда к нему вторгаются.
— И все же… зачем нужен замок, призванный ограждать жилище от грабителей? И это в здании, оборудованном сигнализацией?..
— Готовьтесь к тому, — резонно заметил Краутер, — что вам придется принимать старика таким, каков он есть. — Детектив сильно понизил голос: — Вообще-то старик не без странностей. Помню как сейчас, однажды я получил от шефа приказ с подписями по всей форме заказать специальный замок. Это было года два назад, когда в квартире делали ремонт. Я лично разыскивал хорошего мастера, который изготовил замок для двери. Представляете, старик радовался, как ребенок.
— Зачем же тогда он велел выставить человека в коридоре во время проведения сегодняшнего совещания? — поинтересовался инспектор. — Ведь дверь была заперта, преграждая путь незваным посетителям.
— Ну… — неопределенно протянул Краутер. — Старик не хотел, чтобы его уединение нарушалось даже банальным стуком в дверь. А потому и велел мне поставить кого-нибудь у дверей. Моим людям часто приходится стоять на этом посту в коридоре, и, честно говоря, они этого просто терпеть не могут. Ведь им не дозволяется даже в прихожую войти, чтобы присесть хотя бы ненадолго.
Инспектор мрачно разглядывал собственные ботинки, а затем поманил к себе Уивера:
— Подойдите-ка сюда, молодой человек.
Уивер устало засеменил в его сторону.
— Что кроется за стремлением Френча к уединению? Судя по тому, что сейчас поведал Краутер, эта квартира временами превращается в хорошо укрепленную крепость. Кто еще, помимо членов семьи, вхож сюда?
— Это не более чем одна из причуд старика, инспектор, — объяснил Уивер. — Не стоит серьезно к этому относиться. Старик и в самом деле не без странностей. В квартиру действительно немногие имеют доступ. Кроме членов семьи, директоров, а в последнее время и мистера Лавери, сюда не допускается больше никто из служащих универмага. Хотя… Иногда еще управляющий Маккензи приходит в квартиру, чтобы получить какое-нибудь распоряжение непосредственно от самого старика. Как, например, на прошлой неделе. Для остальных же сотрудников это место — табу. Даже Краутер, скорее всего, не бывал здесь вот уже несколько лет.
— Я заходил сюда лишь пару лет тому назад, когда тут шел ремонт, — поправил Краутер, досадливо краснея. — Ну что за обхождение со старшим детективом универмага?
— Вообще-то вам следовало бы служить в полиции, Краутер, — сухо заметил инспектор. — А уж коль скоро вы предпочли службе работу в этом универмаге, то будьте добры заткнуться и не жаловаться на судьбу.
— Табу относится по большей части к служащим универмага, — объяснил Уивер. — А так в этой квартире много кто бывает, но все они приходят по личному приглашению старика. Как правило, почти все эти визиты наносятся по линии Лиги борьбы с пороками. Большинство из таких посетителей священники, но изредка встречаются и политики…
— Да-да, совершенно верно, — поддакнул Краутер.
Инспектор смерил обоих пронзительным взглядом.
— Я бы сказал, что для этой девицы Кармоди дело складывается не лучшим образом, — заметил он. — А вы что скажете?
Уивер страдальчески отвернулся.
— Ну что тут скажешь, инспектор, — с важным видом проговорил Краутер. — Мои соображения по поводу этого дела…
— Что-что? Ваши соображения? — с трудом сдерживая улыбку, переспросил инспектор. — Интересно, Краутер! Очень интересно! Хотя кто знает, возможно, в них что-то и есть…
Сидящий за письменным столом и вполуха прислушивавшийся к беседе Эллери убрал в карман свою книжечку, встал и неспешно подошел к остальным.
— Да я смотрю, у вас тут происходит самое настоящее обсуждение, — улыбаясь, констатировал он. — Ну что ж, Краутер, выкладывайте, что у вас там за соображения такие?
Краутер смущенно переминался с ноги на ногу. А затем распрямил широкие плечи и заговорил, наслаждаясь ролью оратора:
— Я так думаю…
— В самом деле? — перебил инспектор.
— Я так думаю, — повторил Краутер, — что мисс Кармоди — жертва. Да, сэр, она жертва клеветы!
— Очень интересно! — пробормотал Эллери.
— Что ж, продолжайте, — потребовал инспектор.
— Это же ясно как божий день. Да где это слыхано, чтобы юная девушка лишила жизни родную мать? Это же противоестественно!
— А как же тогда карты, туфли, шляпа? — спросил инспектор.
— Все это ерунда, инспектор! — уверенно заявил Краутер. — Пару туфель и шляпу могли запросто подбросить. Нет, сэр, вы меня никогда не убедите в том, что мисс Кармоди застрелила собственную мать.
— Возможно, в вашей точке зрения и есть некое рациональное зерно, — согласился инспектор. — Но раз уж вы взялись за анализ преступления, то что вы думаете о шарфе Мэрион Френч, а, Краутер? Думаете, она каким-то образом замешана в этом?
— Кто? Эта кроха? — насмешливо фыркнул Краутер. — Подумаешь — шарфик… Его, кстати, тоже можно было подбросить. Или она могла его просто забыть. Хотя лично мне больше по сердцу вариант с фальсифицированной уликой.
— Если вы считаете себя последователем Шерлока Холмса, — не унимался Эллери, — то тогда ответьте вот на какой вопрос: это дело о… о чем именно?
— Я вас не совсем понял, сэр, — отозвался Краутер, — но, по-моему, это очень смахивает на дело об убийстве и похищении. Иного объяснения у меня попросту нет.
— Убийство с похищением? — Эллери улыбнулся. — Что ж, Краутер… Идея неплохая.
Детектив приободрился. Уивер, до сих пор старательно воздерживавшийся от комментариев, облегченно вздохнул, но раздавшийся стук в дверь прервал разговор.
Полицейский впустил в квартиру маленького, сухощавого и совершенно лысого человека с пухлым портфелем.
— Привет, Джимми! — весело приветствовал его инспектор. — Ну как? Для нас в этом портфеле что-нибудь найдется?
— Разумеется, инспектор, — проскрипел старичок. — Я примчался сюда так быстро, как только это было возможно. Привет, мистер Квин.
— Рад видеть вас снова, Джимми, — ответил Эллери, томясь в напряженном ожидании.
В этот самый момент в библиотеку в пальто и шляпах вошли фотографы и дактилоскописты. Их оборудование было собрано и упаковано. Джимми приветствовал их как старых знакомых.
— Инспектор, мы закончили, — объявил один из фотографов. — У вас будут еще какие-нибудь указания?
— Пока никаких. — Квин повернулся к дактилоскопистам: — Ну что, удалось что-нибудь найти?
— Отпечатков пальцев уйма, — ответил один из них, — но почти все они лишь в одной комнате. И ни одного ни в комнате для игры в карты, ни в спальне, не считая нескольких случайных отпечатков мистера Квина.
— А что с отпечатками в этой комнате?
— Трудно сказать. Ведь здесь все утро заседал совет директоров, так что, вполне возможно, в них тоже нет ничего подозрительного. Нам придется взять у них отпечатки, инспектор.
— Ладно, только будьте уж с ними пообходительнее. — Он махнул рукой в сторону двери: — Краутер, можете идти. Мы увидимся с вами позже.
Краутер весело усмехнулся и вышел вслед за сотрудниками полиции.
Инспектор, Уивер, Джимми и Эллери остались стоять посреди комнаты. Работавшие с Квином детективы устроились в прихожей и завели между собой негромкую беседу. Старик закрыл дверь в прихожую и вернулся к остальным.
— Ну вот, мистер Уивер… — начал он.
— Не волнуйся, папа, — остановил его Эллери. — От Уэса у нас секретов нет. Джимми, если вам есть что сказать, то мы все вас внимательно слушаем.
— Ну что ж, ладно, — откликнулся Джимми, с сомнением почесывая лысину. — И что вы хотите узнать?
Сунув руку в портфель, он осторожно извлек из него какой-то предмет, тщательно завернутый в бумагу. Он осторожно развернул пакет, представив взглядам окружающих одну из ониксовых подставок для книг. Вторая подставка тоже была освобождена от упаковки и через минуту заняла место на письменном столе рядом с первой.
Квин с любопытством склонился над подставками, рассматривая едва заметную полоску клея на стыке между фетром и камнем.
