Когда она закончила говорить, он обратился к ней с просьбой:
– Не могли бы вы подробнее рассказать мне об Элизабет Линли?
– Конечно. Элизабет была дочерью богатого промышленника. По типу своего темперамента её можно было назвать типичным меланхоликом: часто пребывала в подавленном настроении, из-за чувствительности и ранимости глубоко воспринимала даже самые незначительные неудачи. Года за два до окончания школы родители Бетти погибли в автокатастрофе. Она чрезвычайно тяжело переживала эту потерю. Из близких у неё оставался только брат, который был намного старше Элизабет. Он продолжил бизнес родителей и взял на себя заботу о сестре. Это, пожалуй, всё, что я знала о Бетти до поездки в Австралию. О её дальнейшей судьбе мне рассказали бывшие одноклассницы, с которыми я встретилась в Ньюкасле.
Когда Элизабет исполнился двадцать один год, от сердечного приступа умер её брат. Она была сильно к нему привязана, и после его смерти замкнулась и ушла в себя. Однако вскоре в её жизни появился молодой человек по имени Фрэнк: хорошо образованный, умный, сильный. Бетти увидела в нём того, на кого могла бы положиться и опереться в трудную минуту. Фрэнк явно обладал над нею какой-то властью. Так или иначе, довольно быстро они поженились и поселились в родовом имении Линли. Что произошло дальше, вы уже знаете. Через несколько месяцев после свадьбы они покинули Австралию и перебрались в Лондон.
Райли поблагодарил женщину за рассказ и достал из пакета несколько фотографий.
– Скажите, пожалуйста, это Элизабет Линли? – спросил он.
Грейс взяла фотографии и, не спеша рассмотрев их, ответила удивлённым и слегка растерянным голосом:
– Н-нет, это… вовсе не она!
– Посмотрите повнимательнее, ведь прошло много времени. Людям свойственно изменяться.
– Нет, это не Бетти! Я допускаю, что она могла измениться спустя столько лет, но это не она! – теперь уже уверенным голосом произнесла Грейс и тут же спросила: – Скажите, пожалуйста, какое отношение имеет эта женщина к убийству Маргарет?
– Миссис Барлоу, расследование по этому делу ещё не закончено, и поэтому я, к сожалению, не могу ответить на ваш вопрос. Но вы должны знать, что очень помогли мне. Благодарю вас, что уделили время, а сейчас мне пора идти, – сказал Райли и встал.
– О, прошу вас, останьтесь на чай, – просящим голосом произнесла Грейс. – Это не задержит вас надолго – я подам его буквально через несколько минут!
– Спасибо за приглашение, но мне действительно нужно идти: я должен успеть на четырёхчасовой поезд.
Покинув дом миссис Барлоу, Майкл направился на железнодорожный вокзал Бирмингем Нью-Стрит. Попутно он зашёл к коллегам в городское управление полиции, откуда позвонил к себе в Эшфорд. Ему почти сразу ответил констебль Ник Палмер. Инспектор поручил ему как можно быстрее связаться с Дэвидом Скоулзом из полиции Мейдстона и попросить его прислать специалиста для идентификации пишущей машинки.
– Поль, не сердись, – примирительно произнёс Райли в трубку. – Ты же знаешь, по ходу расследования я посвящал тебя, практически, во все детали, имеющие к нему отношение. А сейчас могу лишь сказать, что дело о двух убийствах закрыто. Пойми, мне осталось только изобличить преступника. Я разговаривал с Эдвардом Хьюстоном, и мы с ним обо всём договорились. Ждать осталось совсем недолго – сегодня вечером я собираюсь приподнять завесу тайны и рассказать о том, как и почему были совершены преступления в нашем городе.
На другом конце провода недовольный Брикман ещё некоторое время выражал свой решительный протест против затеи Майкла:
– Мне всё понятно: ты готовишь эффектный драматический финал, и именно поэтому я, друг инспектора полиции, до сих пор нахожусь в полном неведении относительно развязки!
Однако Райли был непреклонен:
– Ты же хорошо знаешь, Поль, что я не склонен привносить театральные приёмы в жизнь, тем более, в свою работу! Просто круг людей, так или иначе оказавшихся посвящёнными в дело о двух убийствах, довольно широкий – при расследовании мне пришлось беседовать, практически, со всей элитой Эшфорда. И чтобы предотвратить в дальнейшем распространение всевозможных слухов, я решил, пусть они все одновременно узнают подробности этих преступлений и имя убийцы – что называется, из первых уст. Прошу, подожди совсем немного!
… Вечером гости собрались в доме Хьюстонов. Они знали, что пришли не на традиционный приём, но повод, по которому их пригласили, интриговал куда больше, нежели самый превосходный званый обед. В просторном кабинете хозяина, помимо его самого и Дороти, находились Эдна Глуттон, Джордж и Айрис Коулманы, Уильям Дайсон, Джейкоб Милтон, Поль Брикман и Фрэнк Олдридж, который впервые после гибели жены откликнулся на приглашение. Здесь же находился сержант Гарри Нэш, скромно расположившийся в самом углу и с любопытством разглядывающий из своего укрытия присутствующих. Все ждали прихода Майкла Райли, и какое-то время в кабинете царило напряжённое молчание, пока его, наконец, не нарушила Эдна:
– Интересно, что нам хочет рассказать инспектор? Может, ему удалось поймать убийцу? А вдруг произошло ещё что-нибудь ужасное?
Однако женщине не пришлось долго мучить себя предположениями – дверь в кабинет открылась, и на пороге показался Райли. Он поздоровался с присутствующими и сел в кресло, любезно предложенное ему хозяином дома. Мужчины встретились взглядом, и детектив слегка кивнул головой, подавая знак мистеру Хьюстону. Эдвард неспешно встал и с важностью посвящённого в тайну обратился к собравшимся:
– Уважаемые гости, инспектор Райли позвонил мне сегодня утром и сказал, что он должен произвести арест человека, совершившего два убийства.
Его слова произвели эффект разорвавшегося снаряда: все смотрели на сыщика широко раскрытыми, ошеломлёнными глазами, не в состоянии произнести ни слова. В следующее мгновение присутствующие начали понемногу приходить в себя от пережитого потрясения.
Первой нависшую тишину нарушила миссис Коулман, к которой вернулась способность говорить:
– Вы… Вы хотите сказать, что убийца – среди нас?!
Когда Айрис находилась во власти непреодолимого любопытства, её глаза едва не вылазили из орбит, а нос, казалось, заострялся, вытягивался вперёд и от нетерпения начинал шевелиться.
Следом раздался голос вышедшей из состояния оцепенения Эдны Глуттон:
– Неужели это правда? Да как же такое может быть?!
– Давайте предоставим слово инспектору – ему есть что нам рассказать, – произнёс Эдвард Хьюстон и повернул голову в сторону Майкла, который, выйдя на середину комнаты и откашлявшись в кулак, начал говорить:
– На убийства, совершённые в Эшфорде, преступника подтолкнуло письмо, которое случайно попало в его руки и открыло ему превосходные возможности для шантажа. Однако вся эта история началась много лет тому назад, и вовсе не в нашем тихом Эшфорде, а совсем в другой стране и на другом континенте.
В кабинете стояла
