Джонатан наполнил гостю рюмку и предложил:
— Давайте оставим сейчас в стороне сравнения с живописью и музыкой, и позвольте представить вам действующих лиц по всем правилам любимого нами драматического искусства. Я догадываюсь, в какой последовательности съедутся гости, и в той же последовательности расскажу вам о них. Вас что-то смущает?
— Мало сказать, смущает, — ответил Мандрэг. — Я просто в ужасе. Джонатан тоненько хихикнул.
— Как знать, — сказал он, — может быть, вы и правы. Посмотрим, что вы скажете, когда я закончу. Первыми на нашей сцене незримо появятся мать и два сына. Миссис Сандра Комплайн, Уильям Комплайн и Николас Комплайн. Миссис Комплайн — вдова, живет в поместье Пенфелтон, в очаровательном доме, милях в четырех от деревни. Она будет играть у нас роль престарелой знатной дамы. Комплайны испокон века живут в этом графстве, и наши предки всегда были соседями. Ее муж был моим ровесником. В свое время он был красивым малым, вел разгульную жизнь, нравился куда больше женщинам, чем мужчинам. В Лондоне у него была своя компания, как полагаю, довольно беспутная. Я не знаю, где он познакомился со своей будущей женой, но ей, бедняжке, эта встреча ничего хорошего не принесла. Она была миловидной, и я думаю, только поэтому он начал за ней волочиться. Но надоела она ему еще раньше, чем потускнела ее красота, которая вскоре начала пропадать из-за дурного обращения.
Они уже были женаты лет восемь и имели двоих сыновей, когда с Сандрой Комплайн случилась пренеприятная штука. Я думаю, что ей не давала покоя мысль вернуть мужа, поэтому она поехала за границу и сделала там какую-то косметическую операцию на лице. Было это лет двадцать пять назад, и, наверное, врачи тогда еще не умели делать такие вещи как следует. Говорили (а можете себе представить, как об этом болтали), что там было что-то такое, связанное с неудачно примененным воском. Но, что бы там ни было, для нее это было равносильно гибели.
— Бедняга. — Джонатан покачал головой, блеснув стеклами очков. — Вид у нее, конечно, был ужасный. Знаете, вся какая-то перекошенная, и, что хуже всего, это выглядело смешно. Очень долго она никуда не выходила и никого не принимала. Муж начал приглашать в Пенфелтон друзей, и, надо сказать, был это порядочный сброд. В то время мы не встречались с Комплайнами, но слышали о них что-то немыслимое. Сандра часто выезжала на охоту и носилась верхом сломя голову так, что люди поговаривали, что она ищет смерти. Но вот вам насмешка судьбы: погибла не она, а ее муж. Упал с лошади и сломал шею. Что вы на это скажете?
— Что? — Мандрэг даже вздрогнул от неожиданного вопроса. — Это восхитительно, дорогой Джонатан. Совершенно в духе начала века. Это еще раз доказывает, что жизнь бывает куда более сложной, чем литература.
— Ну, ну, — сказал Джонатан. — Предположим. Так вот, Сандра осталась одна с двумя маленькими сыновьями, Уильямом и Николасом. Скоро она, казалось, собралась с духом и стала потихоньку выезжать. Ко мне она приехала к первому. У мальчиков на каникулах стали гостить друзья. Словом, жизнь в Пенфелтоне налаживалась. Старший сын, Уильям, замкнутый, довольно заурядный, немногословный, мрачноватый, скучный малый, знаете, из тех, о которых никак не вспомнить, был он накануне среди гостей или нет. Хотя к нему и хорошо относятся.
— Бедный Уильям, — неожиданно промолвил Мандрэг.
— Что? Пожалуй, да. Но все-таки я не до конца рассказал вам о нем. Дело в том, — Джонатан потер нос, — что Уильям — это довольно твердый орешек. Он обожает мать. Думаю, что он помнит, какой она была до того несчастья. Ему было семь лет, когда она приехала после операции. Говорили, когда он увидел ее в таком виде, он держался неестественно спокойно, но потом старая нянька застала его в припадке полубезумной истерики, что само по себе удивительно в таком обыкновенном ребенке. Конечно, он скучный молчун. Но все-таки здесь не так все просто. Что-то есть в нем такое, слегка странное. Да, обычно от него не услышишь и слова, но если он вдруг откроет рот, то почти всегда скажет что-нибудь неожиданное. Он, кажется, из тех людей, которые говорят вслух первое, что им приходит в голову, а это, согласитесь, довольно редкая вещь.
— Да, вы правы.
— Одним словом, какой-то странный. Конечно, я не имею в виду ничего плохого. Он славный малый. Да и по службе сейчас, во время войны, у него все в порядке. Но вот иногда мне кажется… А впрочем, ладно, сами увидите. Потом скажете, что думаете о нем.
— А ведь он вам не нравится, да? — неожиданно заявил Мандрэг.
— Почему это вы так решили? — поморгав, тихо спросил Джонатан. Потом он прямо взглянул на своего собеседника. — Обри, не ищите там, где ничего нет. Просто Уильяма довольно трудно описать. Вот и все. Но Николас! — продолжал он. — Этот — вылитый отец. Этакий красавчик, обворожительный, напористый, беспутный и все такое прочее. Эгоист до мозга костей, немного позер. Не пропустит ни одной юбки. Братья уже не мальчики. Уильяму тридцать два, а Николасу двадцать девять. Уильям, заметьте, сильно привязан к матери, по-моему, просто болезненно привязан. Все свое свободное время проводит здесь только для того, чтобы она не чувствовала себя одинокой. Ухаживает за ней, как сиделка. У него сейчас отпуск, и, конечно, он примчался сюда, чтобы побыть с матерью. Николас, наоборот, ни во что ее не ставит и только мучает. Никогда не сообщает, когда приедет и приедет ли вообще. Пенфелтон для него как постоялый двор. Ну, догадываетесь, кто из двух сыновей любимец?
— Николас, — ответил Мандрэг. — Конечно, Николас.
— Совершенно верно. — Если Джонатан и был разочарован, что его загадку так быстро разгадали, то не подал и виду. — Она обожает Николаса, а Уильям для нее нечто само собою разумеющееся. Младшего она отчаянно баловала с пеленок. Уильям учился в частной школе, потом в Итоне. Ника же, представьте, мамаша объявила слабеньким, и здесь перед ним плясала целая армия учителей. Наконец матушка решила, что сынок вырос и настало время завершить образование традиционной для каждого приличного молодого человека поездкой в Европу, куда он и отбыл в сопровождении наставника, как какой-нибудь наследный принц. Если бы она могла лишить Уильяма наследства, то, уверяю вас, она бы так и поступила. Но тут уж она бессильна. Все имение наследует Уильям, а Николас, как герой викторианского романа, должен сам зарабатывать себе на жизнь. И это, я полагаю, до глубины души возмущает его мать. Когда началась война, она перевернула все вверх дном, чтобы найти для младшего безопасное место. Но совершенно спокойно приняла известие, что полк Уильяма отправляется на фронт. Николас получил какую-то должность при штабе недалеко отсюда, в Большом Чиппинге. Форма ему весьма к лицу, обязанности необременительны и позволяют частенько наведываться в Лондон. Уильям, как я уже говорил, сейчас в отпуске и живет со своей матушкой. Братья уже давно не виделись.
— А они ладят?
— Нет. Вспомните, Обри, ведь я так и подбирал гостей, чтобы они недолюбливали друг друга. И семья Комплайнов яркий тому пример. Тем более что Уильям обручен с бывшей невестой Николаса.
— Ого! Молодец Уильям!
— Нечего и говорить, что эта девица тоже будет нашим действующим лицом — инженю. Она приедет с Уильямом и его матушкой, которая, кстати, ненавидит ее.
— Ну, дорогой мой, честное слово…
— Итак, некая блондинка, мисс Клорис Уинн.
— Совсем белокурая?
— Светло-золотистые волосы, уложенные плотными валиками. Она похожа на девушек из хора времен моей юности. Сейчас, говорят, эти особы выглядят иначе. Внешность ее меня поразила, общих тем для разговора у нас не нашлось. Но я с интересом наблюдал за нею, и мне показалось, что по натуре она из тех женщин, которых бросают.
— Это Николас оставил ее?
— Николас на самом деле собирался на ней жениться. Но он охоч сразу до всех удовольствий. Помолвка с мисс Клорис не мешала ему волочиться направо и налево. И волочился он как раз за нашим пятым персонажем — мадам Лисс.
— О Господи!
— Если можно верить Сандре Комплайн, мисс Клорис разорвала помолвку скорее от злости, чем от горя. За ней когда-то ухаживал Уильям, но Николас отбил ее у него. И вот после их разрыва Уильям опять делает ей предложение, которое принимается слишком поспешно, будто в отместку бывшему жениху. Я уверен, что как только Уильям уедет на фронт, Николас вернет себе эту девушку. Более того, думаю, что в глубине души и Уильям, и мисс Клорис сами это сознают. Уильям и Николас поссорились в лучших традициях братьев-соперников и после этой, второй, помолвки уже не виделись. Нечего говорить, что ни миссис Комплайн, ни Уильям, ни его невеста не знают, что я пригласил Николаса. Николас тоже не имеет о них ни малейшего представления. Я лишь сообщил ему, что здесь будет мадам Лисс. Вот только поэтому он и принял приглашение.
