— В чем дело, мисс…
Тут глаза его округлились, он приоткрыл рот и запнулся.
— Бог мой, мисс Рассел… Не ожидал… Мистер Холмс… — Он выдернул голову из машины, оставив шляпу внутри, однако водитель не превратился в мистера Холмса, и озадаченный инспектор засунул голову обратно.
— Вас не узнать, мисс Рассел. Вы, э-э, сильно изменились.
Такая «острота зрения» была одной из причин невысокого мнения Холмса о королевской полиции. Впрочем, следует признать, что я действительно выглядела несколько по-иному.
— У вас есть причины для встречи?
— Я хотела бы угостить вас пивком, инспектор.
Эта щедрость богатой наследницы почему-то не вызвала у инспектора Лестрейда энтузиазма. Напротив, он помрачнел.
— С чего это вдруг?
— Или даже обедом, если у вас есть время.
— Зачем?
— Вы промокнете, оставаясь в таком положении, — нежно промурлыкала я.
Действительно, моросил мелкий холодный дождик.
— Да, вы правы. Однако мне пора домой.
— Только кружечку, инспектор. И вопрос-другой. У меня, кстати, тоже есть кое-какая интересная информация.
— О чем?
— По делу Айрис Фицуоррен.
— Я его не веду.
— Знаю.
— Почему тогда вы хотите рассказать это мне?
— Всего лишь одну кружечку, инспектор.
Усталость и нежелание пребывать в моем обществе боролись в нем с любопытством и присущей каждому полисмену жаждой информации. Наконец, решившись, инспектор с бдительной осторожностью влез в машину.
— Куда прикажете, мисс? — спросил водитель.
Я обратила вопросительный взор к Лестрейду.
— Знаете «Белл-энд-быогл»?
— А как же, сэр, — ответил водитель, уже прыгая за баранку.
— Но напитки оплачиваю я, — строптиво повернулся ко мне Лестрейд.
Тьма скрыла мою улыбку. Как раз этой фразы я от него сейчас и ожидала.
Покидая такси, я милостиво приняла руку Лестрейда, а водителя попросила дождаться меня. Этот способный малый вполне стоит того, чтобы привлечь его в союзники.
Лестрейд заказал пинту эля, я выбрала коктейль. Обычно я избегаю этих кошмарных смесей, но сейчас коктейль оказался естественным дополнением туалета. Вытянув в один глоток треть кружки, инспектор уставился на меня бусинками глаз.
— Я жду, сударыня.
Я улыбнулась, укоризненно покачала головой и начала неспешно, палец за пальцем, стягивать перчатки.
— Хотите пропустить даму вперед, инспектор? Нет, прежде чем я выскажусь, хотелось бы услышать от вас информацию по делу мисс Фицуоррен, не попавшую в газеты.
— С чего вы взяли, будто я что-то знаю?
— Бросьте, инспектор. Вы наверняка общались сегодня со своими коллегами. С теми, кто ведет дело. — Выстрел наугад, к моему удовольствию, попал в цель. — В смерти Айрис Фицуоррен есть что-то странное. Что именно? Как это связано с клубом? Зачем вам Майлз Фицуоррен?
— Вы знаете, где он?
Я кокетливо склонила голову и вздохнула.
— Вот видите! Никто мне ничего не говорит. Я даже не знала, что вы его потеряли. Я не знаю, что вы знаете. Как же я могу знать, чего вы не знаете? — Я провела пальцем по краю бокала. — Но если вы скажете мне, что вы знаете…
— Да прекратите вы! — взвился Лестрейд, и я рассмеялась. — Ладно, но только я жду от вас чего-то стоящего взамен. И чтоб ни одна душа…
— Ни одна душа. Кроме Холмса.
Он кивнул и приложился к кружке.
— Кроме Холмса. Как вы только догадались?.. Пардон, вы не догадываетесь, вы приходите к результату методом дедукции, — усмехнулся Лестрейд. — Да, не без странностей ее смерть. Прежде всего, как она убита. За последние месяцы три таких убийства. Два произошли в одну и ту же ночь в июле, одно в ноябре. Убитые одинаково изуродованы. Изуродованы после смерти.
— Лица?
Лестрейд взглянул на меня, собираясь спросить, как я догадалась, но лишь снова усмехнулся.
— Да. Лица. Первые двое дали нам информацию об одном… скажем так, импортере. Третий тоже имел с ним трения.
— Трения личного характера?
— Да. Он не был связан с… товаром этого импортера. Связан был его кузен, кузен умер, он сунул нос, желая выяснить обстоятельства смерти… и вот результат.
— Инспектор, я вас не ловлю на слове, чтобы обвинить в клевете и очернительстве, давайте называть вещи своими именами. Ваш импортер — наркоторговец. Он убил троих, ставших для него опасными, он же мог убить и Айрис Фицуоррен по той же причине. Как его зовут?
— Где Майлз Фицуоррен?
— В безопасности. Не могу сказать, что в добром здравии, но в безопасности, под опекой Холмса и его врачей. Если хотите, Холмс обеспечит вам или вашим людям встречу с ним. Как зовут этого типа?
— В настоящее время он пользуется именем Томми Бьюкенен. Слыхали о таком?
— Нет. Что связывает с ним Айрис, кроме обстоятельств смерти? Сказали «А», говорите «Б», инспектор.
— Аппетит приходит во время еды? — Лестрейд глянул на мой полупустой бокал. — Еще желаете?
— Спасибо. То же самое.
Я подняла бокал к губам, а когда инспектор отвернулся, быстрым движением подменила его, взяв пустой бокал на соседнем столике. Сидевшая там молодая пара настолько погрузилась в какую-то оживленную беседу, что не обращала внимания вообще ни на что. Молодой человек почти сразу же автоматическим жестом подцепил мой бокал, запятнанный губной помадой, и поднес ко рту.
— Ладно, — решился Лестрейд. — В ее сумочке нашли записку на уголке газеты. «Томми, Посейдон, полночь». «Посейдон» — клуб Бьюкенена. Туда мисс Фицуоррен прибыла около полвины двенадцатого. Бьюкенен в эту ночь отсутствовал в клубе и даже в городе. Ужинал в теплой компании в Суррее.
— Удобно.
— Да, куча свидетелей.
— Значит, своими руками он ее убить не мог.
— Не мог.
— А доверенные лица?
— Полдюжины, у всех рыльце в пушку, двое задерживались за поножовщину.
— Что еще было в сумочке?
Лестрейда явно насторожила резкая смена направления беседы, но он не нашел что возразить.
— Ничего особенного. Кошелек, пудреница, губная помада, маленький перламутровый перочинный ножичек, носовые платки, кольцо с ключами от ее квартиры, от квартиры родителей, по одному ключу от каждой из ее бесплатных клиник и пятый ключ, пока неизвестно откуда. Ограбление исключается: в кошельке деньги, на руке золотой браслет, на пальце кольцо с жемчужиной.
— Инспектор, я бы хотела взглянуть на полный список найденного при Айрис.
— Извините, мисс Рассел, это уже слишком…
— Я скажу вам, откуда пятый ключ.
Он фыркнул.
— Маловато будет! Вам лучше начать с того, для чего вам все это знать. Мисс Фицуоррен, что, ваша лучшая подруга?
— Нет-нет. Я и встретила-то ее впервые вечером накануне убийства.
— Где? Не в клубе?
— К сожалению, нет. В Храме.
— Вы? Вы ходите в эту церквушку? — Лицо Лестрейда заиграло какой-то радугой недоверия, удивления, презрения. Я сделала вид, что не заметила.
— Да, хожу. И пятый ключ почти наверняка подходит к одной из дверей Храма. Скорее всего, не к наружной.
— Хорошо, я скажу… я сообщу следователю. А за какой надобностью, извините, вы туда прибыли?
— Дела.
— Дела? Вы вроде бы выше головы заняты были делами в Оксфорде.
— Клиент попросил меня туда зайти.
— Клиент? Ой, не смешите меня. Что за клиент?
— Извините, инспектор, меня связывают обязательства перед клиентом. Но есть и иные вещи, которые могут вас заинтересовать. — Я огляделась. — Вот что, мне нужно побывать в вашем кабинете. — Лестрейд разинул рот и выпучил глаза. — Понимаю, но вы вряд ли впустили бы меня, если бы я прибыла к вам в Скотленд-Ярд и попросила меня принять.
— А с чего это я впущу вас сейчас?
Я наклонилась к нему и четко, ясно произнесла:
— Потому что три женщины погибли, скорее всего, убиты, и четвертая может тоже погибнуть очень скоро, если вы не вмешаетесь.
Мы отправились в Скотленд-Ярд.
Кабинет Лестрейда не претерпел практически никаких изменений с тех пор, как два года назад снайпер чуть не прикончил меня из окна выходящего на реку здания. Пыль гуще, грязь в стены въелась глубже, но все же комната выглядела куда уютнее, чем свалка, которую Холмс ничтоже сумняшеся именовал своим кабинетом. Я покорно уселась на предложенный стул перед столом инспектора и чуть не стушевалась под его суровым взглядом. Тем не менее, я снова сказала, что хочу посмотреть список. Это его взорвало.
— С меня хватит, мисс Рассел. В субботу, когда добрые христиане должны сидеть дома, я торчу тут с вами и выслушиваю ваши байки, якобы вы меня вот-вот осыплете золотым дождем информации. Но вместо этого вы выкачиваете сведения из меня. Узнаю школу Холмса. Мне кажется, что вы вообще ничего не знаете.
— Вы считаете меня способной на такое?
— Еще бы!
— Способной подвести Холмса?
