— Вот именно, Уотсон! Поэтому я и шагу не сделаю без вас.
— Вы хотите взять меня с собой? — Очевидно, мне суждено постоянно удивляться Холмсу.
— Может же баронесса привести с собой личного врача! — Холмс поднялся и, улыбаясь, разгладил юбку.
Поэтому я вновь оказался у ворот посольства, на этот раз в компании баронессы фон Штуппель.
Я решил для большей уверенности в успехе думать о Холмсе как о баронессе. Как напомнил мне Холмс, наша главная цель — помешать ван Зумману совершить еще какое-нибудь преступление. Добиться большего казалось маловероятным.
Баронесса споткнулась, выходя их кареты, и одарила меня кокетливой улыбкой:
— Мне редко приходилось носить женские туфли.
Я почувствовал, что мои щеки слегка покраснели при виде затруднений Холмса… то есть баронессы. Очевидно, лучше на нее не смотреть.
Полковник Гельтхельм поджидал нас у ворот.
— Чаепитие только что началось. Пунктуальность высоко ценится в моей стране. — Будучи стопроцентным джентльменом, полковник не стал комментировать внешность Холмса. — Сюда, — указал он рукой в белой перчатке. — Здесь боковой вход для особых гостей.
Баронесса грациозно присела в реверансе и последовала за полковником по дорожке к другим железным воротам. Я замыкал шествие, подстраиваясь под быстрые и мелкие шажки баронессы, чей турнюр покачивался передо мной, и не находил в этой аристократке ни единой из хорошо знакомых мне черт моего друга.
Сняв с пояса связку ключей, полковник отпер вторые ворота и провел нас в здание посольства, изобилующее роскошными коврами и портьерами. В спокойной атмосфере холлов не ощущалось и намека на неприятности в стране, чьи интересы представляло посольство.
Но даже мягкие ковры не смогли заглушить звуки быстрых шагов позади нас.
— С дороги! — послышался хриплый голос. — Государственное дело!
Полковник быстро обернулся.
— Это наши гости, граф Орлок.
— Гости? — насмешливо переспросил голос. — Все должны уступать дорогу тем, кто решает судьбы королевства!
При этих словах баронесса и я тоже обернулись. К нам приближались трое мужчин в темных костюмах. Двое были высокими и мускулистыми, а третий — гораздо ниже и невзрачнее, однако кричал именно он.
— Предупреждаю вас! Прочь с дороги, или головы покатятся с плеч!
Низенький граф шагнул прямиком к баронессе фон Штуппель, несомненно, намереваясь отодвинуть ее в сторону. Он буквально налетел на обширную грудь баронессы, но та не сдвинулась с места. Граф отскочил, как мячик, и быстро обошел даму, приказав своим спутникам следовать за ним. Проходя мимо баронессы, оба здоровяка сердито посмотрели на нее.
Полковник виновато кашлянул.
— Вы должны простить графа Орлока. Он расстроен из-за того, как великий герцог ведет дела.
Баронесса посмотрела на него поверх развернутого веера.
— До меня доходили слухи, что он окружает себя женщинами?
Полковник Гельтхельм печально кивнул.
— Наш герцог уже немолод и заявляет, что хочет провести оставшиеся годы в занятиях, которые доставляют ему удовольствие.
Я мог бы удивиться, если бы уже не столкнулся в этом здании с многими невероятными явлениями. Тем не менее я не удержался от вопроса:
— Как же он занимается государственными делами?
Лицо полковника помрачнело еще больше.
— Герцог уделяет время серьезным делам, если его знакомят с ними представительницы прекрасного пола.
— Значит, мои сведения верны, — тихо произнес Холмс голосом сыщика, а не баронессы.
— Конечно, это игра, — вздохнул полковник, — но разве то же самое нельзя сказать о любой политике? Пойдемте, я должен представить вас герцогу.
Он проводил нас по коридору к двойным дверям, охраняемым двумя часовыми в серой униформе, похожей на мундир полковника. При виде нас они взяли на караул и по краткому приказу полковника распахнули двери настежь.
За ними оказался великолепный салон, где находилось около полусотни богато одетых людей. Более всего меня удивило то, что толпа в основном состояла из женщин, которых было раз в пять больше, чем мужчин.
— Герцог в блеске своей славы, — тихо сказал нам полковник. — Пожалуйста, следуйте за мной.
Мы храбро двинулись за нашим гидом в зал, полный женщин. Их возраст колебался примерно от двадцати до восьмидесяти лет, но все были одеты настолько роскошно, что даже такой повидавший мир врач, как я, был ослеплен этим зрелищем. Баронесса в отлично скроенном, но весьма практичном твидовом платье в подобной компании выглядела золушкой. Тем не менее она уверенно следовала за полковником, несмотря по сторонам и не обращая внимания на шепот женщин, разглядывающих вновь прибывшую.
— Прошу прощения, мой герцог! — окликнул полковник, когда мы приблизились к группе, состоящей из полудюжины женщин, окруживших седовласого мужчину.
Последний недовольно отвернулся от хорошенькой девушки, поглаживающей его лоб.
— Как вы смеете меня беспокоить? — осведомился он.
— Я ни в коей мере не собираюсь вас беспокоить, — сказал полковник. — Напротив, я хочу придать дополнительное разнообразие вашему окружению. — Он указал на нашу спутницу. — Могу я представить вам баронессу фон Штуппель?
— Безусловно, можете! — Герцог выбрался из группы женщин и направился к баронессе с любезной улыбкой. — Это большая честь. Кажется, мы дальние родственники? С королевскими семьями всегда проблемы — там все друг другу родственники. — Он посмотрел на меня, и его голос сразу же стал ворчливым: — А это кто?
— Всего лишь мой личный врач, — ответила баронесса. Ее утопающая в кружеве рука взметнулась ко лбу. — Доктор, где моя нюхательная соль?
Баронесса раскачивалась взад-вперед, едва не касаясь окружающих. Я порылся в медицинском саквояже, нашел подходящий по виду пузырек и передал его баронессе, которая, деликатно понюхав содержимое, вернула его мне.
— Боюсь, мне стало дурно от подобного великолепия! — воскликнула она, обмахиваясь веером. — Мне так не терпелось предстать перед вами!
Я испугался, что баронесса немного пересолила, но герцог выглядел очарованным.
— Мы должны предоставить место нашей новой гостье! — Он подал знак ближайшей матроне, и та тут же освободила стул. — Прошу вас!
Баронесса присела в реверансе.
— Вы чрезвычайно любезны.
— Вы принадлежите к женщинам, с которыми я не могу вести себя иначе! — заявил герцог.
— Я слышала множество рассказов о вашей любезности, мой добрый герцог, — улыбнулась баронесса, занимая предложенный стул. — Но должна признать, я не ожидала встретить человека, обладающего столь острым умом и такой неистощимой энергией.
Герцог выпятил грудь и погладил свои медали.
— К сожалению, мы мало контактируем с лондонской знатью. Если за этими стенами есть другие женщины, подобные вам, мое посольство станет походить на тюрьму.
— Скорее на убежище, где можно отдохнуть в изысканной обстановке… — баронесса посмотрела на герцога, — если только знаешь, куда обратить взгляд.
Полковник Гельтхельм отвел меня в сторону.
— Герцог разбит наголову, мой дорогой доктор. Наконец-то континентальная аристократка весьма зрелого возраста смогла бросить ему вызов.
От удивления я едва не лишился дара речи. Неужели полковник не знал секрета баронессы? Что, если Холмс не сообщил ему об обмане?
— Теперь я понимаю, насколько разумен план великого сыщика, — доверительным тоном продолжал полковник. — Возможно, герцог обратит внимание на наше предупреждение, если оно будет исходить из такого источника.
Мне оставалось только кивнуть.
Услышав деликатное покашливание, я обернулся и увидел успевшего успокоиться графа Орлока. Он вежливо поклонился мне и полковнику, возможно, стараясь искупить недавнюю грубость.
— Еще до наступления ночи герцог одержит новую победу, — шепнул граф.
Возможно, подумал я, баронесса перестаралась. Я посмотрел туда, где она все еще беседовала с герцогом. Баронесса извинилась и поднялась со стула, но герцог тут же встал следом за ней.
— Боюсь, я злоупотребляю вашим временем, — скромно произнесла баронесса.
Но герцог только рассмеялся.
— Моим временем? Теперь это наше время! Вы сможете освободиться от меня, только исчезнув с лица Земли!
— Вы слишком мне льстите. — Баронесса взмахнула веером. — Я всего лишь бедное дитя континента, случайно заплывшее в лондонский высший свет.
— Неважно! — отмахнулся герцог. — Со мной вы быстро станете очень богатой!
Баронесса отвела взгляд.
— Мне не помешал бы глоток свежего воздуха. Вы позволите мне посмотреть на звезды?
Но герцог не собирался уступать.
— Единственные звезды, которые мне нужны, сияют в ваших глазах! — промурлыкал он.
