Гарри помолчал пару минут. Потом заговорил снова:
– Как вы помните, в списках обо мне говорилось: «Пропал без вести. Предположительно погиб». Я не стал восстанавливать истину, а взял имя Паркера и приехал на этот остров. В начале войны я лелеял надежду доказать свою невиновность, но теперь она испарилась. «Чего ради?» – спрашивал я себя. Мой товарищ мертв, ни у него, ни у меня нет близких, которых бы это волновало. Меня считают погибшим – пусть будет так. Я мирно существовал здесь, в глуши, не помышляя ни о счастье, ни о несчастье… Все чувства у меня атрофировались. Тогда я не понимал, но сейчас думаю, что не последнюю роль сыграла в этом война.
Затем случилось нечто такое, что заставило меня пробудиться от спячки. Однажды я собрался покатать туристов, и на причале, когда я помогал им забраться в лодку, какой-то мужчина удивленно и испуганно вскрикнул. Я обратил на него внимание. Мужчина был маленький, щуплый, с бородкой и смотрел на меня, как на призрака. Он казался таким потрясенным, что меня это заинтриговало. Я навел о нем справки в гостинице и выяснил, что его зовут Картон, он приехал из Кимберли и работает сортировщиком алмазов в «Де Бирс». Тут же нахлынули тяжелые воспоминания.
Покинув остров, я отправился в Кимберли. Однако никаких особых сведений о Картоне мне собрать не удалось. В конце концов я понял, что необходимо вырвать у него признание. У меня был с собой пистолет. Едва лишь взглянув на Картона, я догадался, что он патологический трус. И когда мы столкнулись лицом к лицу, убедился, что он панически меня боится. Мне не составило труда добиться у него ответа. Он участвовал в ограблении, а Анита Грюнберг была его женой. Картон однажды видел Эрдсли, меня и Аниту в ресторане отеля. Он знал из газет, что я погиб, и когда понял, что я цел и невредим, это его потрясло до глубины души. Они с Анитой поженились давно, совсем юными, но она его скоро бросила. Картон сказал, что Анита связалась с дурной компанией… Именно тогда я впервые услышал про Полковника. Сам Картон всего лишь раз участвовал в его аферах… он торжественно поклялся мне, и я склонен ему верить. Картон не из тех, кто становится удачливым преступником.
И все же мне показалось, будто он что-то скрывает. Я решил проверить свою догадку и пригрозил, что застрелю его на месте. Дескать, меня моя дальнейшая судьба совершенно не волнует. Он пришел в ужас и, не помня себя, выложил карты на стол. Похоже, Анита Грюнберг не очень-то доверяла Полковнику. Притворившись, что отдает ему все украденные у нас драгоценности, она в действительности оставила кое-что у себя. Картон как профессионал посоветовал ей, какие именно камни лучше оставить. Если бы когда-нибудь они выплыли на свет божий, эксперты «Де Бирс» неминуемо установили бы, что эти алмазы не проходили через их руки. Таким образом, моя версия о подмене драгоценностей получила бы подтверждение, и подозрение пало бы на истинных виновников. Я сообразил, что в случае с алмазами Полковник изменил своим принципам и собственной персоной участвовал в ограблении; вот почему Анита считала, что держит его на крючке. Картон предложил мне вступить в сговор с Анитой Грюнберг, которая теперь величалась Надиной. Он думал, что за приличное вознаграждение она согласится вернуть алмазы и выдать бывшего босса. Картон предложил немедленно послать ей телеграмму.
У меня все же оставались на его счет некоторые сомнения. Его легко было напугать, но в страхе он мог наплести много небылиц, и отделить правду от лжи оказалось бы очень затруднительно. Я вернулся в отель и принялся ждать. По моим расчетам, на следующий вечер могла прийти ответная телеграмма. Я зашел к Картону домой, и мне сообщили, что он уехал. Вернется только завтра. Я тут же заподозрил неладное. Мне удалось вовремя узнать, что на самом деле Картон отплывает в Англию на «Замке Килморден», который покидал Кейптаун через два дня. Ровно столько мне понадобилось, чтобы добраться до города и сесть на тот же корабль!
Я не хотел, чтобы Картон догадался о моем присутствии и впал в панику. В Кембридже я часто участвовал в театральных постановках и без особого труда загримировался под пожилого и степенного бородача. Картона я тщательно избегал и в основном сидел в своей каюте, прикинувшись больным.
Следить за Картоном в Лондоне оказалось просто. Он сразу отправился в отель, из которого не выходил до следующего утра… вернее, до часу дня. Когда он наконец вышел, я двинулся за ним. Картон поехал в найтбриджскую маклерскую контору и попросил подыскать ему дом у реки.
Я стоял у соседнего столика и тоже интересовался арендой квартиры. Внезапно в дверь вошла Анита Грюнберг, или Надина, как вам больше нравится. Надменная, дерзкая и почти такая же красивая, как прежде. Боже, до чего я ее ненавидел! Она стояла передо мной, женщина, разрушившая мою жизнь… и не только мою! Она погубила гораздо более достойного человека, чем я! В ту минуту я готов был схватить ее за горло и медленно душить, чтобы жизнь из нее выходила по капле. На несколько минут у меня потемнело в глазах. Я с трудом воспринимал слова маклера, слышал только ее голос, высокий и звонкий, с заметный иностранным акцентом. «Милл-Хауз, Марлоу, – читала Анита. – Собственность сэра Юстаса Педлера. Это вполне может меня устроить! Во всяком случае, надо посмотреть».
Клерк выписал ей ордер, и она вышла, держась, как всегда, уверенно и вызывающе. Надина не подала виду, что узнала Картона, но я не сомневался, что их встреча была запланирована. Я начал размышлять. Я не знал, что сэр Юстас в Каннах, и решил, что поиск дома внаем всего лишь предлог для встречи с Педлером в Милл-Хаузе. Мне было известно, что в момент ограбления сэр Юстас находился в Северной Африке. Я никогда его раньше не видел и немедленно сделал вывод, что сэр Юстас и есть таинственный Полковник, о котором мне столько всего порассказали.
Я пошел за Надиной и Картоном. Надина вошла в гостиницу «Гайд-Парк». Я прибавил шагу и последовал за ней. Она направилась в ресторан, а я подумал, что лучше не рисковать: вдруг она меня узнает? И предпочел следить за Картоном. Я очень надеялся, что он идет за алмазами, и рассчитывал своим неожиданным появлением заставить его расколоться и сказать всю правду. Я двинулся вслед за ним в метро. Картон стоял в конце платформы. Неподалеку находилась какая-то девушка, больше никого не было. Я решил приступить к делу не медля. Вы знаете, что произошло. Увидев человека, который, по его расчетам, должен находиться далеко в Южной Африке, Картон испытал такое потрясение, что совершенно потерял голову и, оступившись, упал на рельсы. Он всегда был трусом. Прикинувшись врачом, я ощупал его карманы и обнаружил там бумажник с парой банкнот, несколько писем, не имевших отношения к делу, фотопленку – позже я, наверное, обронил ее – и клочок бумаги, в котором Картону назначили свидание двадцать второго числа на корабле «Замок Килморден». Торопясь убраться с места происшествия, пока меня не задержали, я обронил и записку, но, к счастью, запомнил цифры.
Я забежал в ближайший туалет и смыл грим. Мне не хотелось попасть в полицию из-за того, что я рылся в карманах покойного. Затем я вернулся в гостиницу «Гайд-Парк». Надина все еще обедала. Я не буду описывать, как крался за ней по дороге в Марлоу. Она зашла в дом, а я перекинулся парой слов с женщиной из флигеля, притворившись спутником Надины.
Гарри умолк. Наступила напряженная тишина.
– Вы верите мне, правда, Анна? Клянусь, все, что я сейчас скажу, – истинная правда. Я зашел вслед за ней в дом, лелея смутные мечты об убийстве… Но она уже была мертва! Я обнаружил ее в комнате на втором этаже. Господи! Это был ужас! А ведь создавалось впечатление, что дом пуст! Конечно, я сразу понял, что попал в кошмарную ситуацию. Всего одним мастерским ударом злодей избавился от шантажистки и нашел кандидата на роль убийцы. Во всем этом явно чувствовалась рука Полковника. Во второй раз я оказывался его жертвой. Какой же я был дурак, что дал заманить себя в ловушку!
Я плохо помню, что делал потом. Каким-то чудом мне удалось выбраться из дома, сохраняя нормальный, спокойный вид, но я понимал, что преступление вскоре будет обнаружено и описание моей внешности разошлют по стране.
Я затаился и несколько дней боялся даже пошевелиться. Потом меня выручил случай. Я услышал на улице разговор двух пожилых джентльменов, один из которых оказался сэром Юстасом Педлером. У меня тут же возникла мысль наняться к нему секретарем. Я вспомнил обрывок разговора и придумал план… У меня уже не было такой твердой уверенности, что сэр Юстас Педлер – Полковник. Вполне возможно, что его дом случайно выбран в качестве места встречи, а может, существовали еще какие-то тайные мотивы, о которых я и не догадывался.
– Вы знаете, что Гай Пейджет в день убийства находился в Марлоу? – перебила я Гарри.
– Тогда все ясно. Я-то думал, что он в Каннах вместе с сэром Юстасом.
