— Ямамото-кун, — раздался голос одного из посетителей.
— Слушаю, — с приветливой улыбкой обернулся бармен.
— Ты ездил сегодня в Футю? — спросил посетитель, смакуя «джинфиз». Лица его Тацуо не видел.
Бармен улыбнулся:
— Да, ненадолго.
— Проиграл?
— Хм. В выигрыше не оказался, — ответил бармен, наливая в стакан виски.
— Это никуда не годится. Ты ведь говорил, что бросишь.
— О-хо-хо! — Добавив в стакан газировки, бармен с деланным ужасом обхватил руками голову.
— Играешь на бегах? — вступил в разговор парень в берете.
Бармен посмотрел на него:
— А вы, господин, тоже играете?
— Я тоже сегодня ездил в Футю.
— Надо же. Ну и как? — Бармен глянул на него через стойку.
— Я выиграл.
— А какие вы делали ставки?
— В третьем заезде на шестерку и двойку.
— A-a. Значит, на Хаман и Миндокисики. Не ожидали, что Хаман придет первым. Выигрыш — семьсот пятьдесят иен.
— А в следующем заезде — на третий и пятый. Выиграл десять тысяч иен.
— Вот это здорово! Да, это тоже большой выигрыш. Если быть точным, на один билет — восемьсот сорок иен. А я сделал наоборот и проиграл.
— Хорошо ты все помнишь!
— Да как забудешь, если сделал ставку и проиграл!
— Часто ты туда ходишь?
— Не так часто. Если зазеваешься, можно без зарплаты остаться.
— И так бывает. Но что-то я не встречал у тотализатора таких красавчиков, как ты.
— Ха-ха-ха!
В самом деле, бармен, уже изрядно помятый на вид, в молодости, наверно, был любимцем женщин. Его облик дисгармонировал с общей приподнятой атмосферой бара, и, заметив это, Тацуо почувствовал к нему легкую жалость.
Отворилась входная дверь. Официантки обернулись в ту сторону.
— Добро пожаловать, — проговорили они хором.
Две девушки, сидевшие рядом с «беретом», тоже встали. Бармен издали отвесил поклон.
Тацуо тоже невзначай повернулся и посмотрел. Крупный мужчина с красиво причесанными седыми волосами в сопровождении молодого человека прошел в кабину. На нем был хороший костюм. Молодой, судя по его виду, был кем-то вроде секретаря.
Несколько официанток сразу же окружили нового посетителя. Несомненно, это был весьма желанный гость.
Одна из женщин подошла к стойке.
— Ямамото-сан, приготовьте сэнсэю.
— Слушаюсь, понял. — Бармен с готовностью кивнул, взял с полки серую бутылку с американским виски и стал готовить коктейль. Несомненно, он знал вкус пришедшего.
«Сэнсэй»? Тацуо навострил уши.
Кто же он, этот «сэнсэй»? Здесь, в барах Западной Гиндза, часто появляются так называемые деятели культуры. Но этот седовласый джентльмен вроде бы не принадлежит к их числу. Как только он пришел и было произнесено слово «сэнсэй», Тацуо подумал, уж не явился ли Фунэдзака Хидэаки. Но сразу отверг это предположение. Фунэдзака еще нет и пятидесяти.
Та кабинка была на порядочном расстоянии от Тацуо. О чем там говорили, ему было не расслышать. Но разговор, похоже, шел о пустяках. Непрестанно доносился смех. Все это происходило за спиной Тацуо. Обернуться он никак не мог.
«Берет» все так же продолжал с барменом разговор о скачках.
Тацуо подал знак бармену.
— Слушаю. — Бармен прервал разговор и подвинулся к Тацуо.
— Кто этот посетитель? Мне кажется, я его где-то видел.
Но бармен только засмеялся в ответ, показав белые зубы. Отойдя в сторону, он снова продолжил с «беретом» беседу о бегах. Видимо, ему не хотелось называть имя постоянного посетителя какому-то случайному человеку.
Вошли двое с гитарой. Зазвучала гитара, и вошедшие запели. Тут-то Тацуо впервые смог обернуться.
Лицо «сэнсэя» было прямо перед ним. Седые волосы, краснощекое лицо. Сидевший рядом с ним человек казался несколько субтильным. Уэдзаки Эцуко уселась возле пожилого и болтала с хозяйкой, устроившейся напротив. Тацуо видел со спины ее темное кимоно. Там же устроились официантки — их платья были другого цвета.
Посредине помещения стоял толстый певец с гитарой. Позади — долговязый парень с аккордеоном.
Посмотрев на них, Тацуо повернулся обратно.
Кто же этот седовласый мужчина? Он хорошо знаком и с Уэдзаки Эцуко, и с хозяйкой бара. Можно предположить, что он имеет отношение к линии Фунэдзака — Ямасуги. К тому же, раз его называют «сэнсэй», это не простой человек. Да в нем и на самом деле была какая-то импозантность.
За спиной Тацуо продолжали петь. Теперь одна за другой исполнялись модные песенки. Официантки хором задорно подпевали. Остальные посетители с интересом глазели на разгулявшуюся кабинку.
Это продолжалось минут пятнадцать. Под конец затянули строевую песню. Затем в кабинке начали собираться. Гости встали, намереваясь уходить. Тацуо украдкой посматривал в их сторону. Он обратил внимание, что Уэдзаки Эцуко уходит вместе с «сэнсэем».
Тацуо засуетился и попросил счет.
— Ты уже уходишь? — обернулся к нему «берет».
— Да. Прошу прощения, что оставляю вас.
— Ну что же, до скорого, — сунул «берет» свою руку на прощание.
Тацуо этого не ожидал, но пришлось ответить рукопожатием. Пальцы у «берета» были такие крепкие, будто он специально тренировал их.
«Сэнсэй», молодой человек и Эцуко, провожаемые официантками, вышли за дверь. Хозяйка шла за ними по пятам, продолжая болтать. Тацуо надо было торопиться. Ему хотелось узнать, куда отправятся «сэнсэй» и Эцуко.
Хозяйка вышла в переулок и дошла с ними до улицы, где ходили машины. Следом за этой компанией брел и Тацуо.
Остановили такси, и троица уселась в него. Хозяйка с официантками стояли на тротуаре и на прощание махали руками.
Тацуо оглянулся вокруг — нет ли еще машины. Но свободного такси не было. Его охватило раздражение. Машина тронулась. Перед глазами мелькнул задний номерной знак: 3–14–362. Пока автомобиль не скрылся в общем потоке, Тацуо несколько раз пробормотал цифры номера. Вытащив записную книжку, он записал их, остановившись у ярко освещенной витрины с выставленными в ней тортами.
На некотором расстоянии за этим наблюдал мужчина в белой рубашке и галстуке-бабочке. Тацуо не обратил на него внимания. Когда Тацуо снова побрел дальше, мужчина торопливо исчез в переулке.
Тацуо шел не спеша. Он всегда делал так, когда надо было поразмышлять. Но голова варила плохо. Он никак не мог решить, за какую ниточку ухватиться. Казалось, что если он засядет в «Красной луне», то дождется появления там мошенника по имени Хоригути. Да и какова хозяйка заведения — любовница Фунэдзака, ему тоже хотелось разобраться. Но когда придет Хоригути, он не знал. Даже род занятий этого человека определить было не так просто. Кроме того, это означало просто ждать, не предпринимая никаких действий.
Если действовать, то тогда объектом следовало избрать Уэдзаки Эцуко. Хотя и тут, если поразмыслить, нельзя говорить о чем-либо категорично. Утверждать, что у нее были какие-то счеты с Хоригути, оснований почти не было.
Тацуо стал терять присутствие духа. Ему казалось, что он мечется без всякого толку.
Проходя мимо какого-то бара, он заскочил в него. Настроение было несносное, и новая порция виски не помогла.
В этом баре тоже было темновато и тесно. Посетителей было мало. К нему подсела девушка, но болтать не хотелось. Девушка истомилась от скуки и принялась чистить печеные каштаны.
Дверь открылась. Вошли двое с гитарой. Это были те же, что пели только что в «Красной луне». Тацуо запомнил полного мужчину в клетчатой рубашке. Ничего странного в том, что они зашли сюда, не было. Они просто обходили все бары в этом квартале.
Посетители заказали песню.
Тацуо захотелось уйти. Расплатившись, он стал продвигаться по узкому проходу к выходу. Но путь ему загораживал гитарист в клетчатой рубашке. Похоже, он специально делал это и даже выставил ногу на середину прохода.
Звук гитары стих.
— Послушай, ты чего мешаешь работать? — не дал он Тацуо и рта раскрыть.
Клетчатый навалился на него своим громадным телом и схватил за воротник. Силища у него была здоровая.
— Пойдем-ка выйдем, — сказал он.
Долговязый с аккордеоном тоже пришел ему на помощь и схватил Тацуо за руку. Посетители бара и официантки вскочили, но никто не вмешивался. Тацуо вытащили на улицу.
У входа поджидали еще трое. Чтобы не привлекать внимания прохожих, они окружили Тацуо. Здесь была одна молодежь, но разглядеть их лица у Тацуо не было возможности.
Окружив Тацуо, они потащили его. На взгляд со стороны это была какая-то тихая компания. Затащив на задворки, где и люди-то не ходили, они стали неистово избивать Тацуо. Недвижимый, он упал на землю.
— Смотри не валяй дурака, — бросил один из парней и сплюнул Тацуо на голову.
Тацуо понял, что проучили его не случайно и совсем не потому, что он не понравился гитаристу.
