— Хорошо, что у вас маленькая семья, а то здесь протоптали бы тропку к порогу.
— Мы и так протоптали, — сказала она, глядя на примятую траву. — Это выше человеческой натуры — идти по кривой, если можно пройти по прямой.
Слова, думал Роберт, слова, пустые слова, чтобы хоть как-то прикрыть горькую правду. Он весьма прочувственно и красиво вещал о силе истины, но что толку в красивых словах? Есть ли шанс, что Рамсден к понедельнику сумеет найти доказательства? Или хотя бы к выездной сессии суда присяжных? Прямо скажем, шанс небольшой. И лучше сразу приучить себя к этой мысли.
В половине шестого позвонил, как и обещал, Рамсден. В его отчете не было ничего утешительного. Ему не удалось установить, проживал ли в гостинице «Мидленд» тот мужчина, никаких сведений о нем он не нашел, а потому искал девушку. Но ему не удалось найти никаких следов. Он роздал своим людям копии ее фотографии, и они спрашивали о ней в аэропортах, на вокзалах, в бюро путешествий и гостиницах, где она могла бы остановиться. Но ее там никто не видел. Он сам прочесал весь Ларборо и с удовлетворением отметил, что по фотографии ее можно узнать: в местах, где Бетти Кейн действительно бывала, ее легко по ней узнавали. Например, в двух кинотеатрах, где, по словам девушки из кассы, она всегда бывала одна, и в женском туалете на автовокзале. Заходил он и в гаражи, но безрезультатно.
— Знаете, — сказал Роберт, — он подобрал ее на автобусной остановке на дороге в Лондон через Мейнсхилл, где она всегда садилась на автобус, когда ехала домой. — И он рассказал Рамсдену последние новости. — Как видите, времени у нас в обрез. В понедельник должны явиться в суд. Если бы мы узнали, где она была в тот первый вечер! Тогда вся ее легенда рухнет!
— А какая была машина?
Роберт описал машину и услышал, как на том конце провода вздохнул Рамсден.
— Да, — согласился с ним Роберт, — в округе, пожалуй, тысяч десять таких машин будет. Ну что ж, на этом я с вами прощаюсь. Мне нужно позвонить Кевину Макдермоту и поведать ему о наших бедах.
В конторе Кевина уже не было, в своей бывшей холостяцкой квартире его тоже не оказалось. В конце концов Роберт застал его дома в Вейбридже. Судя по голосу, он успел отдохнуть и был в хорошем настроении, и как только услышал, что у полиции появились новые свидетельские показания, стал слушать, не перебивая, пока Роберт не рассказал все до конца.
— Как видишь, Кевин, — сказал в заключение Роберт, — мы попали в жуткую переделку.
— Ну что же, звучит по-детски, но формулировка точная. Мой тебе совет — «отдай» им полицейский суд и сосредоточься на выездной сессии.
— Кевин, может, ты приедешь на выходные, и мы с тобой все обсудим? По подсчетам тети Лин, ты у нас уже шесть лет не был, так что давно пора. Приедешь?
— Я обещал сыну в воскресенье поехать с ним в Ньюбери покупать пони.
— Может, вы это отложите на потом? Я уверен, Син согласится, когда узнает, что это благое дело.
— Сину абсолютно безразличны все дела, если они не сулят ему выгоды, — сказал любящий отец, — ведь он мой сын. А если я приеду, ты познакомишь меня со своими ведьмами?
— Разумеется.
— А Кристина приготовит мои любимые пирожные с кремом?
— Обязательно приготовит.
— И спать я буду в комнате, где по стенам развешаны салфетки с цитатами из Библии?
— Так ты приедешь, Кевин?!
— Конечно, в Милфорде, кроме как зимой, можно сдохнуть от скуки. — Он имел в виду охоту, так как сельскую местность признавал исключительно сидя верхом на лошади. — К тому же я давно мечтал прокатиться в воскресенье с сыном на пони. Но перед искушением познакомиться с ведьмами, поесть пирожных с кремом и поспать в комнате с библейскими цитатами я устоять не в силах.
Роберт уже собирался положить трубку, как Кевин вдруг сказал:
— А тебе не приходило в голову, что полиция права?
— Ты хочешь сказать, бредовая придумка соответствует действительности?
— Да. То есть, ты допускаешь такую возможность?
— Если бы допускал, то не стал бы… — рассердился было Роберт и рассмеялся. — Лучше приезжай, и сам все увидишь.
— Приеду, приеду, — заверил его Кевин и положил трубку.
Роберт позвонил в гараж и, когда Билл поднял трубку, спросил, на месте ли Стэнли.
— А разве вы не слышите?
— А что случилось?
— Мы только что вытащили гнедого пони Мэтта Эллиса из смотровой ямы. Вам позвать Стэнли?
— Не надо. Передайте ему, пожалуйста, чтобы он зашел ко мне по дороге домой и передал от меня записку мисс Шарп.
— Обязательно передам. Послушайте, мистер Блэр, правда, что у вас плохие новости, извините за любопытство?
«Милфорд! — подумал Роберт. — И как это только получается? Может, новости разносит ветром, как цветочную пыльцу?»
— К сожалению, вы правы. Они сами расскажут Стэнли, когда он придет к ним вечером. Пожалуйста, не забудьте передать ему про записку.
— Не волнуйтесь, я все передам.
В записке он написал, что в субботу вечером приезжает Кевин Макдермот, и спрашивал, можно ли ему привезти его к ним в воскресенье днем.
— Ну почему, когда Кевин Макдермот выезжает за город, он одевается как рекламный агент? — спросил Невиль, когда они с Робертом ждали, пока гость умоется с дороги и спустится ужинать.
По мнению Роберта, Кевин в загородной одежде был похож на занюханного тренера лошадей для малопрестижных состязаний, но тактично умолчал об этом. К тому же Невиль, который вот уже несколько лет поражал всю округу немыслимой одеждой, не имеет права осуждать чужие вкусы.
Правда, сегодня Невиль пришел к ужину в безупречно строгом традиционном темно-сером костюме и, по всей видимости, решил, что теперь вправе забыть о своих недавних экспериментах.
— Ну что, Кристина как всегда сбилась с ног, приготавливая угощение для своего любимца?
— Я бы сказал, сбилась с рук, взбивая яичные белки.
Кристина обожала Кевина и называла его «воплощением сатаны», но не за его внешность (хотя в нем и было что-то сатанинское), а за то, что он «защищает виновных из любви к наживе». А обожала его за то, что он был очень хорош собой, хвалил ее стряпню и она считала его «исправимым грешником».
— Надеюсь, это будет суфле, а не меренга. Как ты думаешь, удастся уговорить его приехать в Нортон на выездную сессию суда присяжных?
— Думаю, вряд ли — он слишком занят, даже если и заинтересуется делом. Но я надеюсь, что приедет кто-нибудь из его людей.
— Натасканный Макдермотом?
— Вот именно.
— Не понимаю, зачем нужно, чтобы Марион надрывалась, готовя обед для Макдермота. Неужели он не понимает, что ей придется самой готовить, убирать и мыть, да еще и таскать все взад-вперед на их допотопную кухню?
— Марион сама пригласила нас на обед. Наверное, считает, что так нужно.
— Ты всегда был без ума от Кевина и просто не в состоянии оценить такую женщину, как Марион. Это… это неприлично, что такая женщина тратит силы на домашние дела. Она должна пробираться сквозь джунгли, лазить по скалам, быть вождем дикого племени или покорять космос. Десять тысяч безмозглых блондинок, разодетых в меха, целыми днями сидят и красят свои ноготки, а Марион возит на тележке уголь! Уголь! Марион! А после суда у них не останется ни гроша, чтобы нанять прислугу, даже если они и сумеют ее найти.
— Будем надеяться, что они хотя бы не окажутся на каторге.
— Роберт, этого не может быть! Это немыслимо.
— Да, немыслимо. Разве можно себе представить, что кто-то из твоих знакомых сядет в тюрьму?
— Достаточно того, что они сядут на скамью подсудимых. Марион, которая за всю жизнь не совершила не одного жестокого, противозаконного и бесчестного поступка? И все из-за какой-то… Знаешь, вчера вечером я славно развлекся: я нашел книгу о пытках и до двух часов ночи не спал — все никак не мог выбрать достойную для этой гнусной Кейн.
— Жаль, с тобой не было Марион. Она тоже любит этим заниматься.
— А ты чем бы занимался на ее месте? — в тоне Невиля слышалось легкое презрение, словно он давал понять, что мягкий по натуре Роберт просто не способен испытывать столь сильные чувства. — Тебе это не приходило в голову?
— Мне незачем думать об этом, — спокойно парировал Роберт. — Я собираюсь раздеть ее публично.
— Что?!
— В переносном смысле. Я собираюсь на суде изобличить все ее притворство, чтобы все увидели, какова она есть на самом деле.
Какое-то время Невиль с любопытством смотрел на него.
— Аминь, — тихо сказал он. — Роберт, я и не знал, что ты так к этому относишься.
Он хотел еще что-то сказать, но тут открылась дверь, вошел Макдермот, и вечер начался.
Пока они ели превосходный ужин тети Лин, Роберт все думал, правильно ли он поступает, предложив Кевину обед во Франчесе. Ему ужасно хотелось, чтобы Кевину понравились Шарпы; но Кевин по натуре очень темпераментный, да и Шарпы люди очень своеобразные. Как бы не навредил этот обед, ведь Кевин большой гурман. Когда Роберт утром прочел принесенное Стэнли приглашение на обед, он обрадовался, что они сделали такой жест, но теперь его постепенно охватывало беспокойство. И по мере того как на натертом до блеска столе из красного дерева одно за другим появлялись великолепные блюда, которые подносила сияющая от удовольствия Кристина, беспокойство заполнило его до краев, грозя вырваться наружу. Это у Роберта «бламанже, которое не поднялось» может вызвать теплое сочувствие; рассчитывать, что оно произведет такое же впечатление на Кевина, не приходится.
