Николас Мейер - Учитель для канарейки

Особо я благодарю свою жену Лорен, чье терпение, готовность поддержать и дать совет, редакторские способности и неизменный энтузиазм толкали меня дальше каждый раз, когда я приходил в растерянность.

Остался еще один помощник, чей вклад следует отметить.

— Значит, твой старик — психиатр, — говорили мне в детстве. — Он что, фрейдист?

Откуда мне было знать?

— Пап, ты фрейдист?

— Глупый вопрос, — отвечал он, разжигая трубку.

— Почему?

— Потому что обсуждать историю психоанализа, не упоминая Фрейда, это все равно, что пересказывать историю Северной Америки, опустив индейцев — или Колумба. Но считать, что со времен Колумба ничего не произошло, не просто абсурдно — это было бы страшной ошибкой. И делать вид, будто ничего не произошло со времен Фрейда, — такое же дикое и неоправданное доктринерство.

(И он принялся дальше развивать свою картографическую аналогию с Колумбом, которая приводится в начале этой книги).

— Когда ко мне приходит пациент, — продолжал мой отец, — я слушаю, что он говорит. Я слушаю, как он говорит. Я пытаюсь расслышать, о чем он умалчивает. Для всех этих методов наблюдения я использую свой профессиональный опыт. Короче говоря, ищу ключи — в самом пациенте — чтобы разобраться, почему он несчастлив. Фрейд уделял этому не слишком много внимания.

Последовало продолжительное молчание, пока я обдумывал его слова. Я наблюдал, как отец удовлетворенно попыхивает своей трубкой. И вдруг понял, кого мне все это время напоминал Шерлок Холмс. Я просто не осознавал этого.

Спасибо, папа.

Аутентичность бумаги и чернил подтвердила судебная экспертиза Скотланд Ярда и профессор ван Меегрин из Лондонской Национальной галереи. Почерк определили как принадлежащий Уотсону два эксперта, специализацию которых я не имею права назвать, из Лэнгли, Вирджиния.

Не исключено, что где-то существует — или существовал — полный и редактированный машинописный текст. Если он сохранился, возможно, когда-нибудь мы сможем получить более определенные ответы на эти вопросы.

Издатель обнаружил в описываемой местности ферму Бёрлинг мэнор, но никак не Бёрли.

Несомненно, Холмс познакомился с мормонами, когда занимался расследованием, описанным в «Этюде в багровых тонах».

Итоги работы с пчелами Холмс подвел в изданном частным образом классическом труде «Практический справочник по разведению пчел и некоторые наблюдения по сегрегации матки» (1914).

О жизни Уотсона в этот период известно мало. Очевидно, он снова женился, однако, где он практиковал, осталось невыясненным.

Никаких документов по поводу этих трех поездок в Лондон не сохранилось. Холмс постарался создать впечатление, что все это время он пребывал у себя в холмах.

В то время министром иностранных дел был сэр Эдуард Грей.

Историю отношений Холмса с Зигмундом Фрейдом Уотсон описал только в 1939 году. Так называемый «текст Свинглайна-Добсона» (названный по имени стенографа, записавшего историю со слов стареющего Уотсона) был обнаружен только тридцать лет спустя и опубликован в 1974 году под заглавием «Раствор в семь процентов».

Уотсона подводит память, или же его записи неверны. А может быть, это литературная вольность: Фрейд посещал Америку в 1909 году.

Над Уотсоном насмехались из-за того, что он «забыл», куда был ранен в битве при Майванде (в ногу или плечо?) или не мог запомнить имя квартирной хозяйки (миссис Хадсон, миссис Тёрнер?), а также из-за тысячи других подобных кажущихся промахов.

Холмс здесь явно намекает на договоренность с Уотсоном представить публике вымышленную историю о смертельной дуэли на Рейхенбахском водопаде. Правду можно было открыть не ранее смерти Фрейда, и Уотсон неукоснительно соблюдал это условие (см. Раствор в семь процентов).

Видимо, имеется в виду замечание, сделанное Холмсом в рассказе, который Уотсон озаглавил «Пестрая лента».

Холмс или Уотсон здесь, как и обычно, довольно непоследователен в отношении деталей психического срыва Холмса. В полной уверенности, что правда никогда не раскроется, автор рукописи, написанной за много лет до «Раствора в семь процентов» пытается придерживаться «официальной» версии событий — о профессоре Мориарти и падении с Райхенбахского водопада в Швейцарии — однако в тексте то и дело проскальзывают такие детали, как смутные аллюзии, связанные с врачом Холмса, Зигмундом Фрейдом или имя Сигерсон, которое Холмс сделал своим nom de guerre в качестве бродячего скрипача после выхода из венской клиники.

Среди предков Холмса была сестра французского художника Эмиля Жана Ораса Верне (1789–1863).

Этот и другие примеры поразительного невежества Холмса можно найти в Этюде в багровых тонах.

Левом берегу (фр.) — прим. пер.

Кофе с молоком (фр.) — прим. пер.

Я не сумел отыскать этот номер Телеграфа.

Шерлок Холмс мертв! (фр.) — прим. пер.

Брат Холмса, как и его экономка, миссис Хадсон, знали, что он жив.

Право на существование, смысл существования (фр.) — прим. пер.

Упоминание о сентябре еще больше запутывает эту историю. По словам Уотсона, события, описанные под заглавием Раствор в семь процентов, начались к концу апреля 1891 года. Сомнительно, чтобы данное приключение заняло целых пять месяцев. Может быть, Холмс провел в Милане больше времени, чем признает?

Скрипка Страдивари, на которой Холмс играл в Лондоне, стоимостью в пятьсот гиней, была продана в Тотенхем Корт Роуд всего за сорок пять шиллингов (см. рассказ Страшная посылка). Впоследствии ее приобрел Фонд Рокфеллера, и играл на ней исключительно Яша Хейфец. Нынешний инструмент Холмса ранее принадлежал дяде Фрейда (см. Раствор в семь процентов).

«В вашем случае, Холмс, закон обрел то, что потеряла сцена», — сказал Холмсу барон Даусон перед тем, как повеситься (см. Камень Мазарини). Из Ужаса Вест-Энда мы знаем, что Холмс в юности выступал с Генри Ирвингом (см. также жизнеописание Холмса, сделанное Бэринг-Гулдом, главу, посвященную его поездке в Америку в качестве члена театральной труппы в 1879 году).

Уотсон не раз упоминает о склонности Холмса к импровизациям, выходящим за пределы обычного репертуара скрипача.

Вовремя (фр.) — прим. пер.

Кордебалет (фр.) — прим. пер.

В 1887 году «Савой», построенный Ричардом д’Ойли Картом для постановок комических опер Гилберта и Салливана, стал первым театром, полностью освещенным электричеством.

Альфонсин Плесси, девушка из простой нормандской семьи, именовала себя Мари дю Плесси, будучи любовницей Александра Дюма-сына. После того, как она умерла от туберкулеза в возрасте двадцати трех лет (к тому времени она стала знаменитой куртизанкой), Дюма написал в 1849 году роман Дама с камелиями, в котором снова сменил ее имя, окрестив Маргаритой Готье. Пьеса по этому сюжету имела большой успех; по каким-то причинам, в Америке она стала известна как Камилль. В 1853 году Верди в опере Травиата снова изменил имя самоотверженной героини, превратив ее в Виолетту Валери.

Перед окончанием франко-прусской войны в 1871 году, группа радикально настроенных парижан, решив, что французское правительство, ответственное за унизительные условия мира, их предало, подняли оружие, которым до того сражались с немцами, и заняли часть Парижа революционной «Коммуной», организовав вторую осаду города. Кровавые бои шли два месяца, но затем коммунары потерпели поражение.

Красавица и чудовище (фр). — прим. пер.

Для Холмса Ирен Адлер всегда была «та женщина». Подробности их первой встречи заинтересованному читателю следует искать в уотсоновском рассказе под названием Скандал в Богемии.