И опять начались дебаты по поводу того, кому поручить это ответственное дело. Девушки не подходили, так как могли захихикать. Рослого Билла Зверели забраковали из-за веса и тяжелой походки, хотя сам он вовсе не считал себя таким уж увальнем. Джимми Тесиджер и Ронни Деверукс — еще куда ни шло. Однако в конце концов остановились на кандидатуре Руперта Бейтмена.
— Да, он тот, кто нам нужен, — не мог не признать Джимми. — У него неслышный шаг, совсем как у кошки, и еще — если Джерри вдруг проснется, он запросто что-нибудь наплетет ему, чтобы тот ничего не заподозрил.
— Что-нибудь классное, — глубокомысленно заметила Лакомка.
— Вот именно, — поддержал ее Джимми. Понго проделал все ловко и быстро. Бесшумно открыв дверь спальни, он исчез в темноте с двумя самыми большими будильниками, через пару минут вернулся, взял еще два, исчез — и так далее. Наконец он вышел. Приложив ухо к двери, друзья прислушались. Равное дыхание Джералда Уэйда заглушалось назойливо-нетерпеливым тиканьем восьми будильников мистера Мергатройда.
— Двенадцать часов, — упавшим голосом объявила Лакомка.
Шутка не удалась, хотя будильники сработали безукоризненно. Они зазвонили с такой силой, с таким усердием, что Ронни Деверукс буквально вылетел из постели, решив, что грянул Судный день. Если такой звон стоял в соседней комнате, то что же творилось там, где они стояли? Ронни выскочил в коридор и приложил ухо к двери.
Он ждал, когда Джерри разразится проклятьями, но ничего не услышал, то есть не услышал того, что ожидал. Будильники, как им и полагалось, нагло и громко тикали, да тут еще очередной из них затрезвонил, да так резко, так оглушительно, что и мертвый услышал бы. В общем, не было никаких сомнений в том, что будильники не подвели, и мистер Мергатройд мог ими гордиться. Но Джералд Уэйд, однако, оказался крепким орешком.
Компания приуныла.
— Нет, хороший человек так не поступает, — пробурчал Джимми Тесиджер.
— А может, он решил, что это телефон, повернулся на другой бок и снова заснул, — предположила Элен (или Нэнси).
— Это ненормально, — нахмурился Руперт Бейтмен. — Думаю, ему следует обратиться к врачу.
— Что-нибудь с барабанными перепонками, — предположил Билл.
— А мне кажется, он попросту нас разыгрывает, — сказала Лакомка. — Уверена, что будильники его разбудили, просто он решил отомстить нам, притворившись, что ничего не слышит.
Все посмотрели на нее с уважением и восхищением.
— А что, в этом что-то есть, — поддакнул Билл.
— Он же классный парень, — заключила Лакомка. — Вот увидите, сегодня он спустится к завтраку еще позднее, нарочно, чтобы нас проучить.
Поскольку часы уже показывали начало первого, все сошлись на том, что Лакомка права. Сомневался только Ронни Деверукс:
— Вы забыли, я же стоял под дверью, когда звонил первый будильник. Что бы там ни решил старина Джерри, на первый звонок он наверняка должен был как-то отреагировать. Понго, куда ты их поставил?
— На маленький столик, у изголовья кровати, — ответил мистер Бейтмен.
— Весьма мудро, Понго, — сказал Ронни. — А теперь ответь, — он повернулся к Биллу, — что бы ты сказал, если бы у тебя под ухом в половине седьмого утра начал трезвонить будильник?
— О, Господи! — воскликнул Билл. — Что бы я сказал! Да послал бы его в… — И он прикусил язык.
— Вот именно, — согласился Ронни. — И я бы тоже — и примерно туда же — впрочем, как и любой из нас. Как говорится, естественная реакция нормального человека. Но этого не случилось. Поэтому я считаю, что Понго, как всегда, прав — у Джерри что-то с барабанными перепонками.
— Уже двадцать минут первого, — с грустью констатировала одна из девушек.
— Это переходит все границы, — медленно заговорил Джимми. — Шутки шутками, но нельзя же так. Надо подумать и о наших хозяевах.
Билл с удивлением посмотрел на него:
— Ты это о чем?
— Что ни говори, а это уже не похоже на старину Джерри.
Оказалось, подыскать слова не так легко, да Джимми и не собирался сказать ничего такого, но тем не менее… Он заметил, что Ронни внимательно смотрит на него, почему-то вдруг насторожившись.
В этот момент в комнату вошел Тредуелл и нерешительно оглянулся.
— Я ищу мистера Бейтмена, — извиняющимся тоном сказал он.
— Он только что отправился на террасу, — ответил Ронни. — А я не могу быть вам полезен?
Тредуелл многозначительно посмотрел на Ронни, потом на Джимми Тесиджера и снова на Ронни. Следуя этому молчаливому приглашению, молодые люди вышли из комнаты вслед за дворецким. Тредуелл плотно прикрыл за собой дверь.
— Что случилось? — спросил Ронни.
— Мистер Уэйд все не спускался к завтраку, сэр, и я взял на себя смелость послать Уильяма в его комнату.
— Ну и…
— Уильям только что прибежал оттуда в страшном волнении, сэр. — Тредуелл выразительно помолчал. — Боюсь, сэр, бедный молодой джентльмен умер во сне.
Джимми и Ронни уставились на него.
— Что еще за чушь? — наконец воскликнул Ронни. — Это.., этого не может быть! Джерри… Да я… сейчас же пойду посмотрю сам. Этот идиот Уильям наверняка что-то напутал.
Тредуелл вытянул вперед руку, словно желая его остановить, и Джимми с ужасающей ясностью понял, что дворецкий уже сам во всем убедился.
— Нет, сэр, Уильям не ошибся. Я послал за доктором Картрайтом, а пока взял на себя смелость запереть дверь. Надо сообщить сэру Освальду о случившемся. А теперь я должен найти мистера Бейтмена. — И Тредуелл поспешно удалился.
Ронни стоял совершенно ошеломленный.
— Джерри, Джерри, — с отчаяньем повторял он. Джимми взял его за руку, вывел через боковую дверь на пустую террасу и усадил в кресло.
— Держись, старина, сейчас все пройдет, — попытался успокоить приятеля Джимми, глядя на него с некоторым удивлением: оказывается, Ронни и Джерри были так близки… — Бедняга Джерри, — задумчиво проговорил он. — Хороший был парень.
Ронни кивнул.
— Вся эта история с будильниками выглядит теперь просто отвратительно, — продолжал Джимми. — Правда, странно, как часто иногда фарс оборачивается трагедией?
Он что-то продолжал говорить, видимо желая дать возможность Ронни немного оправиться. Тот сидел не двигаясь.
— Скорее бы доктор пришел. Хоть узнаем…
— Что узнаем?
— Отчего он.., умер. Джимми прикусил губу:
— Что-то с сердцем?
Ронни издал странный звук, напоминающий смешок.
— Послушай, Ронни…
— Ну, что еще?
Джимми почувствовал, что ему трудно говорить.
— Ты ведь не думаешь.., я имею в виду, тебе не приходит в голову, что.., ну, что его.., сильно ударили.., или.., еще что-нибудь в этом роде? Вряд ли Тредуелл просто так, без причины запер бы дверь.
Джимми надеялся, что Ронни хоть что-то ему ответит, но тот отрешенно молчал. Покачав головой, Джимми тоже замолчал. Теперь оставалось только терпеливо ждать. Тредуелл вывел их из оцепенения:
— Если вы не возражаете, доктор хотел бы поговорить с вами обоими в библиотеке.
Ронни вскочил, Джимми последовал за ним. Доктор Картрайт, худощавый энергичный молодой человек с умным лицом, кивнул им вместо приветствия.
Понго, еще более серьезный и близорукий, чем обычно, представил их друг другу.
— Понимаю ваше состояние, мистер Деверукс, ведь вы были близким другом мистера Уэйда, — сказал доктор.
— Да, самым близким.
— Гм, дело представляется мне довольно простым, хотя и весьма прискорбным. Покойный был вполне здоровым молодым человеком. Вы случайно не знаете, принимал ли он снотворное?
— Снотворное?! — с удивлением переспросил Роняй. — Зачем? Он всегда спал как сурок.
— Он никогда не жаловался на бессонницу? Вы не слышали?
— Да нет.
— Картина вполне ясная, но, боюсь, придется все же провести расследование.
— Отчего он умер?
— Тут-то все очевидно — слишком большая доза хлорала[6]. Лекарство стояло рядом с его кроватью — и пузырек и стакан. Скверная история.
Именно Джимми задал вопрос, который — он чувствовал — готов был сорваться с языка у его приятеля. Однако Ронни почему-то молчал.
— Но это не.., преступление?
Доктор внимательно посмотрел на него:
— Почему вы об этом спрашиваете? У вас есть какие-то подозрения?
Джимми взглянул на приятеля. Если Ронни что-то знал, то сейчас было самое время все рассказать. Но, к его удивлению, Ронни покачал головой.
— Абсолютно никаких, — твердо ответил он.
— А может быть, это самоубийство? — Исключено.
Доктор в этом не был так уверен и продолжал расспрашивать:
— А не было ли у него каких-нибудь неприятностей? Долги? Женщина?
И снова Ронни молча покачал головой.
