— Ты забыла о Джереми и обо мне, — сухо проронила Кэт. — А ещё о Зое.
— И о себе самой, — добавил Джереми. — Сыщику не мешает быть пообъективнее.
— Да ладно вам! — отмахнулась Берди. — Ведь кто-то это сделал! Кто-то из здешней публики опрыснул его, как букашку. И я вас спрашиваю: хотите вы знать, кто это, или нет?
Утро выдалось чистое и солнечное. В воздухе была разлита свежесть, какая бывает только в горах. Но настроение обитателей дома, собравшихся за завтраком, совсем не соответствовало погоде. Затянувшиеся ночные беседы и Алисины чисто символические закуски на одних подействовали угнетающе, других озлобили. Анна и Родни после своих вчерашних истерик были угрюмы и подавлены. Лишь Зоя с Алисой сохраняли присутствие духа: быстро покончив с едой. Они секретничали у камины. Зоя что-то настойчиво шептала Алисе в самое ухо, а та покачивала головой. Что она теперь выдумала, эта девчонка?
Бетси произнесла небольшую речь, выразив недовольство поведением своих гостей и призвав всех к сплочённости и спокойствию. За первой речью вскоре последовала вторая — на тему палки о двух концах. Убедившись, что поднять общий тонус ей не удалось, ибо только Берди проявляла какие-то признаки внимания, Бетси сама надулась и явно выискивала себе очередную жертву. Впрочем, выбор не составил труда: она быстро остановила взгляд на Сонси, которая сидела напротив и грустно отщипывала кусочки хлеба.
— Сью, душечка, не ешь один хлеб! Возьми хотя бы омлета. Посмотри, такой вкусный и пропадает. — Она опустила ложку в колышущуюся жёлтую массу и, как бы рекламируя, протянула её к Сонси. — Давай сюда твою тарелку.
— Нет, Бетси, спасибо, мне не хочется, я…
Кэт заметила, как Алиса метнула взгляд на племянницу и нахмурилась. Потом что-то сказала Зое, та просияла, и обе, поднявшись, поспешили к чёрному ходу. Вид у Зои был смущённый, у Алисы — непроницаемый. Бетси, недоумённо приподняв брови, посмотрела им вслед, но ничего не сказала и опять повернулась к Сонси.
— Не глупи, душечка, низкорослым блондинкам худоба не к лицу — это моё глубокое убеждение. Они тогда становятся уж совсем невзрачными. — Бетси чуть склонила голову набок и посмотрела по сторонам, словно ища поддержки. — Я права, Кэт? Вот ведь ты не следишь за своим весом, не так ли?
— Конечно, слежу, Бетси, а то бы я в дверь не пролезала. — Кэт выдавила из себя улыбку.
Бетси смерила её недоверчивым взглядом, а затем с воодушевлением продолжила свой монолог:
— У меня есть приятельница, Джуди Перле, опытный косметолог, так вот она то же самое говорит. Джуди сама небольшого роста и светленькая, совсем как ты, Сью. Нет, пожалуй, даже настоящая блондинка, а не что-то среднее, но она всегда завидует мне и Анне, потому что брюнетки при любых обстоятельствах выглядят более или менее сносно. «Без краски и локонов я похожа на полено, — твердит она. — Волосы, конечно, крашеные, зато вьются от природы». — Бетси рассмеялась. — Очень своеобразная женщина… А помнишь, Сью, какая ты была хорошенькая, когда Кристофер впервые привёл тебя к нам? Может, не стоит этого говорить, но позавчера мы с Уилфом были просто потрясены твоим видом. На тебе лица нет. Так что будь умницей, ешь.
— Может, хватит, мам? — не выдержал Крис.
Но Бетси как будто и не слышала. Она всё ещё протягивала ложку с остывающим омлетом и ждала.
Сонси смотрела через стол на растянутые в улыбке накрашенные губы, встретила тяжёлый, властный взгляд из-под нетерпеливо поднятых бровей и, ещё больше побледнев, только отрицательно помотала головой. Потом вдруг резко поднялась и кинулась к чёрному ходу. Хлопнула дверь уборной.
Бетси взглянула на отвергнутый омлет и осторожно положила его обратно в тарелку.
— Может, ещё кто-нибудь съест? Не пропадать же, — сказала она с наигранной небрежностью. — Джилл? Ник?.. — Вздохнув, она встала из-за стола. — Анна, ты, надеюсь, управишься здесь без меня, а то мне надо ещё прибрать в спальне, пока время есть. — Не дожидаясь ответа, она гордо удалилась.
— Бедная мама! Сколько сразу на неё… — пробормотала Анна. — Послушай, Крис, ты не мог бы попросить Сонси быть чуть-чуть полюбезнее.
Крис сконфуженно молчал. Интересно, понял ли он, подумала Кэт. Чтоб не разжигать страсти, она даже готова была поддержать Анну, согласиться, что Сонси не хватает чувства юмора, да, могла бы, если б не видела глаз Бетси во время этой сцены. Они были такие холодные, колючие… Да уж, Бетси, видно, хорошо усвоила, что на железный кулак надо надевать мягкую перчатку. Она знает, как заставить людей покориться своей воле: ей нет нужды прибегать к силе и угрозам, ведь она у каждого может безошибочно найти слабое место. Сознание собственной правоты и привычка повелевать в ней развиты, как у диктатора или уличного регулировщика.
А если кто-то вдруг вздумает не подчиниться — какой же это, должно быть, удар для неё! Так и хочется, наверно, сделать царственный жест: «Казнить его!» И Кэт снова — в который раз за эти два дня — задала себе вопрос: вправду ли Бетси дошла до такого состояния, чтобы сказать это о Дамьене Трелоре? Неужто она решилась раз и навсегда оградить от него Анну? Могло такое быть? Вполне. И отравить человека насмерть очень даже в её духе: ведь скольким она уже отравила жизнь!
Вон как она Анну сломила: та теперь цепляется за неё так, будто ей, чтобы стоять, нужна опора, иначе упадёт. О господи, содрогнулась Кэт, а вдруг это и впрямь она, Бетси, и полиция дознается?.. Что будет тогда с Анной, Уилфом, Родни? Ведь на Бетси держится весь дом. Что с ними станет, если её посадят? Бетси в тюрьме — такое в голове не укладывается! Ей вдруг отчаянно захотелось, чтобы полиция ни до чего не докопалась. Пусть всё останется как есть. Дамьена уже не вернёшь, и какая разница, Бетси это сделала или ещё кто… Ведь больше никому опасность не грозит, так пусть всё остаётся тайной.
Но внезапно в её размышления ворвался жёсткий голос Берди… Как это она сказала?.. «Кто-то опрыснул его, как букашку»… Как букашку! Её передёрнуло.
Снаружи послышались быстрые шаги, дверь чёрного хода резко распахнулась, и в гостиную влетела Зоя, запыхавшаяся, с сияющими глазами.
— Мамочка!
— Зоя, а ну потише! — прикрикнул Джереми.
— Папа, мы нашли его… Ноев ковчег! Он был под домом. Прямо там и лежал, а мы его нашли. Ой, как здорово! — Она, тяжело дыша, облокотилась на косяк и прижала руки к груди.
— Ну хорошо, только не кривляйся, говори спокойно, — проворчал Джереми. — И потом, мы ведь, кажется, запретили тебе туда лазить, а? Или ты была с тётей Алисой?
Зоя закатила глаза.
— Ну конечно, с тётей Алисой. Ты не представляешь, па… — Она вдруг взглянула на Кэт, потом почему-то на Джилл и насупилась. — Пожалуйста, могу и спокойно. В общем, мы нашли наконец Ноев ковчег — вот он, смотри.
С невероятно трогательным восхищением девочка оглянулась на Алису, которая тем временем входила в дом, держа за ручку какой-то ярко раскрашенный сундучок.
За ними следом вошла Сонси, бледная, глаза покраснели — сразу видно, что ей очень плохо, ни слова не говоря, она скрылась в ванной, и только слышно было, как загудели трубы.
— Ух ты какой! Мам, ну иди посмотри!
Зоя хлопала в ладоши и прыгала вокруг Алисы, пока та опускала свою ношу на коврик у камина.
— Да погоди ты, там же надо всё расставить! — Казалось, Алиса и сама взволнована.
Кэт со вздохом поднялась. Ох уж эта Алиса — ничуть не лучше Зои! Ну для чего все эти поиски в шкафах, в закутках — они только перевозбуждают ребёнка. Не говоря уже о том, что в доме и без того царит настоящий бедлам.
— Ну, гляди. — Алиса посторонилась, пропуская Кэт, и торжественно подмигнула Зое. — Что скажешь, а?
Кэт посмотрела на ковчег, стоящий на пыльном коврике, и её раздражения как не бывало. Краски от времени слегка поблекли, но в отблесках пламени игрушка вся будто светилась. Над ковчегом была укреплена изумительной красоты радуга, на верхушке её сидел, раскинув крылья, белый голубок и держал в клюве зелёную веточку.
Кэт, позабыв обо всём, опустилась на колени и потрогала старое дерево.
— Ах, какая красота, Алиса! — выдохнула она. — Ведь это… это ручная работа!
— А то как же, — самодовольно усмехнулась старуха. — Это у отца был друг… жил одно время у нас. Так вот он мне полгода эту игрушку мастерил. А мне-то было тогда… ну вот небось как ей, вашей Зое. У отца с матерью друзей много было, и каждый на все руки мастер. Наши горы издавна ремёслами-то славились. Кого ни возьми — беден, как церковная мышь, а руки золотые.
— Да, настоящий художник, — согласилась Кэт, глядя, как Алиса расставляет в ковчеге крошечных зверюшек.
— Все ли ещё целы, — приговаривала Алиса. — Должно быть каждой твари по паре, но, может, кой-какие потерялись. Сколько уж лет никто до него не дотрагивался! Я рада, что нашла его. Пускай девонька позабавится, ведь она уже большая, ничего не затеряет, не сломает, верно, кроха?
