— Как мило с твоей стороны, — пробормотала Дезире.
— И потом она прекрасно понимала, что ее сын вполне может раздобыть нужную сумму с помощью страховки или под залог грядущего наследства. Это сводит ее мотивы просто к личной неприязни. То же самое можно сказать о мистере Бантлинге.
— И обо мне, — быстро вставил Бимбо.
Аллейн покачал головой:
— В вашем случае есть кое-что другое. Я уже говорил, что мотивы — не самое главное. Но я как раз хотел сказать о вас. Возможностей у вас было предостаточно. Вы уходили в ванную, где, по вашим словам, провели много времени, занимаясь своей рукой. Этого было вполне достаточно, чтобы вернуться к траншее и устроить там ловушку. Нет, не перебивайте. Я знаю, что вас укусили. Это ничего не доказывает. Далее, вы говорили, что отдали мистеру Лейссу его пальто. Перчатки были в кармане?
— Откуда мне знать, черт возьми! Я не роюсь в чужих карманах! — Бимбо смертельно побледнел.
— К сожалению, мы не можем проверить это заявление. В любом случае если вы и леди Бантлинг рассказали правду о том, что делали сегодня вечером, то вы, мистер Доддс, никак не могли швырнуть пресс-папье в голову мистера Пириода. Разве что, — добавил Аллейн холодно, — погоня за собакой привела вас в его сад.
— Такое могло быть, — кивнула Дезире, — но этого не было. Бимбо все время оставался у меня на виду.
— Что ж, если так, нам придется сделать неизбежный вывод.
Суперинтендант замолчал, и в глубокой тишине стали слышны легкие звуки, наполнявшие комнату: шорох карандаша по бумаге и тяжелое дыхание Фокса, скрип ногтей по подлокотникам кресла, где сидела Моппет, и еще какой-то едва заметный механический стук в глубине дома.
Наконец Аллейн продолжил:
— Остается только один человек, у которого были и возможность, и мотив совершить убийство. Этот человек отвечает всем необходимым условиям: он знал распорядок дня мистера Картелла, предвидел, что к часу ночи все гости уедут с места преступления, и мог завладеть перчатками мистера Лейсса. Это что касается возможности. Теперь о поведении. Наши реакции довольно предсказуемы. Всем известно пристрастие мистера Пириода к соболезнующим письмам: это его конек. Представьте, что вы получили от него письмо, составленное в несколько туманных выражениях, но недвусмысленно утешающее вас в потере человека, которого вы накануне вечером видели в добром здравии. Что бы вы подумали? Что он сошел с ума или отправил вам не то письмо. Наверно, в первый момент вы испытали бы шок, но потом смогли бы все обдумать и прийти в себя. Вы не стали бы бросаться в чужой дом, чтобы узнать правду, и затем, встретив растерянного мистера Пириода, смертельно бледнеть и терять сознание. Ну а если бы вы убили человека, о котором сказано в письме, какова бы была ваша реакция? Предположим, что вы проснулись утром, терзаемые совершенным преступлением, и тут вам приносят это письмо. Предположим, что в тот момент, когда вас допрашивает полиция, вам приносят второе письмо, практически аналогичное первому. Разве все это не показалось бы вам каким-то кошмаром? И разве вам не пришло бы в голову, что мистер Пириод знает о том, что вы сделали, и издевается над вами таким способом? Как бы вы тогда поступили?
Конни Картелл вскочила на ноги. Ее обветренная рука в бинтовой повязке широко рассекла воздух.
— Вы не можете это доказать! — воскликнула она. — У вас нет перчаток.
Из глубины сада донесся какой-то невнятный шум. Послышался раздраженный возглас, потом крик боли. Пекинес выскочил из объятий Конни.
О балконную дверь ударилось чье-то тело. Через миг она распахнулась настежь, и в нее влетела взбудораженная Пикси с каким-то темным предметом в зубах. Следом за ней появился Альфред Белт.
Аллейн крикнул:
— Закройте дверь!
Альфред быстро закрыл балкон и остановился перед ним, тяжело дыша.
С ловкостью опытных укротителей Фокс и Аллейн схватили, соответственно, Ли и Пикси. Суперинтендант сунул большие пальцы в уголки ее слюнявого рта. Пикси разжала зубы и выронила на пол свою игрушку.
Альфред, с трудом переводя дух, сообщил:
— В саду, сэр. Рылась в земле. Откопала это.
Моппет вскрикнула:
— Ленни! Ленни! Смотри! Твои перчатки!
Аллейн повернулся к Бимбо:
— Уведите собаку.
— Ни за что на свете.
— Давайте я, — предложила Труди-.
Она потащила Пикси из комнаты.
Аллейн наклонился, поднял перчатки и стал их разворачивать. Кожа на ладонях порвалась, из дырчатых задников торчали нитки. Большой палец на левой перчатке побурел от крови. Он начал выворачивать их наизнанку. И тогда Конни Картелл громко закричала.
Это был жуткий пронзительный крик, больше похожий на вопль животного. На мгновение она застыла с открытым ртом, напоминая живую маску ярости. Потом бросилась вперед, а когда Фокс преградил ей путь, закричала снова.
В большом пальце застрял кусок почерневшей и окровавленной ваты, от которой пахло лошадиной мазью.
Мистер Персиваль Пайк Пириод лежал на диване в своей библиотеке и ел заливное из телячьих ножек, поглядывая на Аллейна, Эндрю и Николя. Он только что уговорил доктора Электона позволить ему спуститься вниз. Несмотря на слабость, вид у него был почти довольный.
— Все это так ужасно, — вздохнул он. — Просто немыслимо. Конни! Нет, конечно, я слышал, что на охоте ей нет равных, но в глубине души всегда считал ее одной из тех вздорных женщин, которые постоянно то кричат, то смеются. Да еще и не особо умной.
— Она действительно чудовищно глупа, — согласился Аллейн, — что не мешает ей быть довольно хитрой.
— И все из-за этой скверной девчонки! Боюсь, отчасти я сам ее спровоцировал, устроив встречу с Моппет, — признался мистер Пириод. — Дело в том, мой любезный друг, что, проснувшись той ужасной ночью, я услышал, как кто-то насвистывал снаружи. И еще два голоса: ее и этого ужасного молодого человека. А когда вы рассказали о том, что произошло, я подумал, что они замешаны в случившемся.
— Но решили мне об этом не говорить? — уточнил Аллейн.
Мистер Пириод покраснел.
— Да, по нескольким причинам. Понимаете… если бы все это оказалось только глупой шуткой… то последствия… я имею в виду для Конни… они были бы ужасны. Бедная Конни! И потом я должен признаться…
— Вы боялись гласности?
— Да, — прошептал мистер Пириод. — Боялся. Мне так жаль… Но… есть одна личная проблема… — Он замолчал и махнул рукой.
— Я знаю про историю с приходской книгой, — мягко вставил Аллейн.
Лицо мистера Пириода стало пунцовым, но он ничего не сказал.
Аллейн взглянул на Эндрю и Николя:
— Думаю, мне надо обменяться парой слов…
— Конечно, — ответили они дружно и направились к двери.
— Нет, нет! — крикнул мистер Пириод.
Они обернулись. Его щеки по-прежнему пылали, а лоб наморщился, словно в ожидании удара.
— Нет, — повторил он. — Не уходите. Я сдаюсь. Если уж надо испить чашу позора, я могу сделать это сейчас. Моя няня, — добавил мистер Пириод с горькой иронией, — была шотландкой. Так что останьтесь, прошу вас. Николя, вы были на обеде и слышали весь разговор, не так ли? Про подделанные записи в приходской книге? Вы все поняли, правда?
— Да.
— И точка. Но я подозреваю, что Хэл рассказал об этом Конни, а она — своей девице, и… если бы я… В общем, когда мы встретились, она стала мне угрожать…
— Вот дрянь! — в сердцах бросила Николя.
— Более того! Я уверен, они собирались меня шантажировать. Но потом приехала дорогая Дезире и сообщила, что передала Аллейну то несчастное письмо, и я…
Мистер Пириод запнулся, и суперинтендант продолжил его мысль:
— Вы решили, что вам нечего терять?
— Именно! Именно!
— Значит, вы сказали Моппет, что если она не объяснит своего присутствия на лужайке, вы обратитесь в полицию?
— Да. Я сказал, что это мой долг, поскольку могут пострадать невинные люди. И тогда она стала мне угрожать… что придаст гласности… Не важно! Она вела себя так грубо, что у меня не выдержали нервы. Я сказал, что позвоню немедленно. Я почти крикнул ей это в лицо, и она ушла. Тогда я действительно стал звонить, и… дальше я ничего не помню.
— А дальше произошло вот что, — подхватил Аллейн. — Констанс Картелл, гоняясь за своим пекинесом, забежала в ваш сад. Очевидно, она видела, как ее подопечная выскочила через балкон. И слышала ваши угрозы. А поскольку вы еще раньше перепугали ее насмерть…
— Кто? Мистер Пириод? — перебила Николя. — Но чем?
— Двумя одинаковыми письмами с соболезнованиями, — ответил ей Аллейн и вновь повернулся к мистеру Пириоду. — Мисс Картелл решила, что вы ее подозреваете. Я думаю, она нарочно показала мне второе письмо, надеясь, что это подвергнет сомнению все, что вы можете о ней рассказать, и, наоборот, бросит тень на вас.
