– У нас есть номера с водяными матрацами, – сказал им служащий мотеля.
– Мне не надо, – сказал Райкер.
– Я возьму, – согласился Квиллер. – А у вас нет какого-нибудь корытца для кошек?
Очутившись в номере, он открыл дверцу контейнера и рухнул на постель. Кошки с видом заядлых путешественников осматривали комнату. Буквально через пару минут кто-то стукнул в дверь ногой, и на пороге возник Райкер с двумя бумажными стаканчиками.
– Включай телевизор! Идет прямой эфир «Ночных новостей». Вот тебе бесплатный кофе.
Диктор в парке – заснятый на фоне пожарных машин, карет «скорой помощи» и полицейских автомобилей – говорил:
– Пожарные всё ещё борются с пламенем, охватившим «Касабланку» после взрыва, прозвучавшего в три восемнадцать утра. Разрушены три этажа здания, которому почти сто лет.
Камера наехала на верхушку почерневшего дымящегося дома, а голос продолжал вещать:
– Сорок два человека отправлены в больницу с ранами разных степеней тяжести, многие пропали без вести. Джессика Таттл, управляющая "Касабланки", уверяет, что невозможно установить точно, сколько людей находилось в своих квартирах во время взрыва.
Лицо миссис Таттл – угрюмо-деловитое – с сунутым в её сторону микрофоном мелькнуло на экране.
– У нас проживало около двухсот постояльцев. Но кто был в здании, а кого не было – мы не знаем. Мы благодарны за своевременные действия по спасению людей. Все работы проводятся быстро и эффективно… Нет, я не знаю, кто это сделал. Быть может, Господь пытается нас вразумить.
Надтреснутый голос за кадром прокаркал:
– Он тебе говорит, что пора снести этот дом!
На экране возникла картинка с каретой «скорой» и автобусом, забитым несчастными жильцами в ночной одежде, кутающимися в одеяла. Голос диктора продолжал:
– Спасённых людей перевозят во временные жилища. Обитателей «Касабланки», которых не было в здании во время взрыва, просят срочно позвонить по следующему номеру, это необходимо сделать, чтобы составить список пропавших…
– Вон миссис Джаспер с Наполеоном садятся в автобус! – сказал Квиллер. Старушка, подняв кошачью лапу, помахала ею в камеру. – А это Язбро, тот, который проколол мне шины!
Мужчина в красной шапке для гольфа помогал старикам влезть в автобус. Когда камера проехалась по окнам, показывая напряжённые испуганные лица, Квиллер приметил выщипанные бровки, завитые волосы и кокетливо наклоненную набок головку. Вздох облегчения более походил на стон.
– Интересно, цела ли бедняжка Шарлот? – забеспокоился Квиллер. – И ушёл ли выбраться живым её дружок? Если нет, то на этом задании он потеряет куда больше одного уха.
– Йау! – сказал Коко. Он сидел на телевизоре и умывался – точно так же, как недавно восседал на альбоме Ван Гога, вылизывая правую лапку и намывая мордочку, усы и в особенности правое ушко.
– Поразительный кот! – пробормотал Квиллер, ничего не объясняя своему скептически настроенному другу.
– Ну, я увидел всё, что хотел, – проговорил Райкер. – И теперь отправляюсь спать.
Стоило ему выйти, как сиамцы принялись весело гоняться друг за другом, понимая, что возвращаются домой. Квиллер, усевшись поудобнее, с удовольствием наблюдал за их игрой.
Потом Юм-Юм прыгнула ему на колени. Она избавилась от апатии и смурного настроения. Может быть её беспокоила «опаловая дымка», висящая над городом словно удушающее одеяло? Или её нервировала жизнь на четырнадцатом этаже (бывшем на самом деле тринадцатым)? Существовала, правда, вероятность и того, что она просто-напросто использовала свою кошачью хитрость, чтобы делать то, что ей хочется. Квиллер погладил мягкую шелковистую шёрстку и назвал кошечку маленькой любимицей, она же в ответ подняла бархатную лапку и дотронулась до его усов, не переставая при этом щуриться и мурлыкать.
Коко же, запрыгнув на кровать, тотчас уснул. Ночка выдалась напряженной. Он спас около двухсот человек.
Роскошная дорогостоящая квартира с собственным двориком на крыше многоэтажного жилого дома.
французское блюдо из мелко нарезанных овощей или мяса, запечённых в тесте
Город на севере Аляски
Кинглейк Александр Уильям (1809-1891) – путешественник и историк, автор романа «Эотен, или Следы путешественника, возвратившегося с Востока» (1844)
Кремовато-розовый цвет итальянского десерта под названием «забальоне»
Боязнь пространства, боязнь толпы
