Слишком потрясённый, чтобы что-то произнести, Кен неуверенным шагом направился к двери.
— Эй! — позвал его Адамс, указывая на китайского мопса, который спрятался под буфетом. — Как насчёт пса? Не хочешь взять его к себе?
Кен в ужасе посмотрел на Лео.
— Нет! — произнёс он дрожащим голосом. — Думаю, как-нибудь переживу, если в жизни больше никогда не увижу ни одного китайского мопса.
И он, спотыкаясь, ринулся вниз по лестнице.
4
На следующее утро, за несколько минут до половины девятого, Кен остановил свою машину на углу Маршалл авеню и стал следить за дорогой. Через несколько минут ом увидел, как Паркер открыл калитку и направился в сторону Кена.
Обычной непринуждённости не было в походке Паркера. Он приближался к Кену так, будто к ногам его были привязаны пудовые гири. Паркер был бледен, измучен и подавлен.
Кен вышел из машины.
— Я решил подбросить тебя к банку, — смущённо сказал он.
Паркер вздрогнул и уставился на него.
— Ну и нервы у тебя! — сердито пробурчал он. Тебе нельзя в банк! Тебя ищет полиция. Послушай, Холленд, ты должен сдаться. Я не могу находиться рядом с тобой целый день, каждую минуту ожидая, что тебя заберут. Я не выдержу этого!
— Не горячись, — сказал Кен. — Я был в полиции и всё объяснил. Этой ночью они схватили убийцу, и я вне подозрений.
Паркер от изумления открыл рот.
— Они схватили убийцу? Значит, это не ты?
— Конечно, нет, остолоп!
— О! Во всяком случае, я больше не хочу иметь с тобой дела. Ты чертовски опасный человек. Ты разрушил мою семью.
Кен наконец-то решился задать ему вопрос, который мучил его последние несколько часов:
— Ты говорил своей жене, что я был у Фэй?
— Говорил жене? — Паркер повысил голос. — Конечно, нет! Ты что, думаешь, я скажу ей, что занимаюсь сводничеством? И так всё плохо, но этого она бы никогда мне не простила.
Кен с облегчением вздохнул. Он вдруг улыбнулся и хлопнул Паркера по спине.
— Значит, всё в порядке! — сказал он. — Ты ведь ничего не скажешь Энн?
Паркер сердито на него посмотрел.
— Я не вижу необходимости ставить тебя в затруднительное положение. Конечно, было бы чертовски справедливо, если бы я ей всё рассказал, но я не сделаю этого.
— Честно? — сказал Кен, пристально глядя на него.
— Да, — проворчал Паркер. — К чему ещё и тебе попадать в собачью конуру.
— Отлично, чёрт возьми! Я обливаюсь холодным потом с той минуты, как получил её письмо сегодня утром. Она возвращается через пять дней. Её мать ложится в больницу. Ей следовало это сделать сразу же, но Энн только сейчас смогла убедить её. Она приезжает в понедельник.
Паркер усмехнулся.
— С тобой-то всё в порядке, а я вот вляпался.
— Как сегодня Мэйзи?
Паркер покачал головой.
— Она выглядит, как святая, страдающая несварением желудка. Она ужасно спокойная, вежливая и сдержанная. Мне придётся прожить в собачьей конуре несколько месяцев, прежде чем она отойдёт.
— Купи ей дорогой подарок: меховую шубу к зиме, — посоветовал Кен.
— Тебе легко давать советы. Откуда у меня деньги на шубу?
— Ты болван, что сказал ей. Не надо было этого делать. Если бы ты чуть-чуть поработал головой, ты бы придумал какую-нибудь сказку.
Паркер мрачно кивнул.
— Я знаю. Уже думал об этом. Я идиот, конечно, но меня напугал сержант.
— Мы не можем стоять здесь целый день. Если хочешь, садись.
— О'кей, — сказал Паркер и сел в машину. — Но не думай, что наши отношения останутся прежними.
— Ох, заткнись! — резко сказал Кен. — Ты сам всё это заварил и получил по заслугам.
Паркер удивлённо взглянул на него. Он заметил, что Кен за минувшую ночь здорово изменился. Он стал как-то жёстче, уверенней в себе, теперь и в голову не могло прийти им помыкать.
— Кто её убил? — спросил Паркер. — Что там произошло?
— Я знаю не больше тебя, — солгал Кен. — Я пошёл в полицейский участок, сказать лейтенанту, что был с Фэй прошлой ночью, и уже ждал, что меня арестуют. А он сказал мне идти домой, так как убийцу уже поймали. Я не стал ждать повторного приглашения и ушел.
— Я думал, ты мне расскажешь какую-нибудь интересную историю, — разочарованно сказал Паркер. — А это, оказывается, чертовски скучно.
— Да, пожалуй, — сказал Кен, сохраняя на лице выражение полного безразличия.
Когда они подъехали к стоянке возле банка, Паркер спросил:
— А ты сам-то расскажешь Энн?
Кен покачал головой.
— Если ты болван, — сказал он, выходя из машины, — то я — нет.
5
Через пять дней Кен стоял на платформе железнодорожного вокзала, ожидая, когда подойдёт поезд, в котором ехала Энн.
Он чувствовал себя образцом добродетели. Четыре вечера подряд он непрерывно работал в бунгало и саду. Он сделал всё, о чём просила его Энн в течение последних месяцев и что он постоянно откладывал. Сад выглядел как никогда раньше. В кухне он сделал ремонт. Все окна вымыты. Сломанная петля на калитке починена. Автомобиль и тот блестел как новый.
В газетах началась возня. Под обстрел попала администрация города, и несколько видных её членов ушли в отставку. Среди них капитан Джо Мотли, который почувствовал, что его работа становится слишком трудной для его спокойных методов. Имя Линдсея Берта всё чаще стало упоминаться в газетах как имя наиболее вероятного кандидата на пост политического лидера, а «Геральд» предсказал, что лейтенант Адамс вскоре станет капитаном полиции.
Впервые с того времени, как Кен обнаружил мёртвое тела Фэй, он чувствовал себя в безопасности. С переполнявшим его через край чувством волнения он наблюдал за медленно подходящим поездом.
Он увидел светлую головку Энн, высунувшуюся из окна. Они стали неистово махать друг другу. Через несколько секунд они уже стояли, обнявшись, на платформе.
— О, Кен!
— Дорогая, как я скучал!
Затем они затараторили, перебивая друг друга, слишком счастливые, чтобы слушать.
— У тебя всё в порядке? — спросила Энн, когда они наконец успокоились. Она была удивлена его худобой, более суровым очертанием губ. Все это придавало ему новое обаяние и очень ей нравилось.
— Конечно, всё в порядке, — сказал Кен, улыбаясь.
— Но, дорогой, ты изменился. Что-то в тебе…
— Чепуха! — сказал Кен. — Пойдём. Займёмся багажом.
Позже, когда они отъехали от вокзала в видавшем виды зелёном «линкольне», Энн спросила: — Ты был один, Кен? Ты ходил куда-нибудь?
— Моя дорогая девочка, у меня не было для этого времени, — целомудренно произнёс Кен. — Я занимался домом. Сделал ремонт на кухне, присматривал за садом и вообще стёр пальцы до костей.
Энн посмотрела на него задумчиво.
— Звучит так, будто ты напроказничал и потом заглаживал свою вину. Ничего серьёзного, а?
— Твоя беда в том, что ты слишком подозрительна, — сказал Кен, избегая её взгляда. — Кроме того, если бы я напроказничал, я бы тебе признался. Впрочем, признаю, думал куда-нибудь пойти с женщиной, но у меня просто не было времени.
Энн наклонилась к нему и поцеловала.
— У тебя была возможность, Кен. Теперь я тебя не оставлю.
— Нельзя себя так вести, когда я за рулём. Потерпи до дома, — он взял её руки в свои и сжал. — Я не хочу, чтобы ты снова куда-нибудь уезжала. А теперь расскажи мне о себе.
Кен слушал её и чувствовал себя умиротворённым. «Не надо ей знать, — говорил он себе. — Этого больше не случится. Я с трудом вывернулся, и это послужит мне уроком».
— Всё, приехали, — сказал он, когда машина остановилась у их бунгало. — Посмотри на сад. Ну, как тебе? И не забудь взглянуть на калитку. Она снова работает.
— Дорогой, я думаю, мне лучше ещё раз уехать, — сказала Энн, стоя у калитки и оглядывая идеально чистый сад и аккуратно подстриженный газон. — Потрясающе, даже окна вымыты.
— Это лишь малая часть того, что я сделал, — сказал Кен, пытаясь достать её багаж из автомобиля.
Энн вдруг воскликнула.
— О, Кен, милый! Это твой сюрприз? Какая прелесть!
Кен проследил за направлением её взгляда.
На крыльце, наблюдая за Кеном неподвижными выпученными глазами, сидел желто-коричневый китайский мопс.
