ней приходил мистер Гудвин по поводу пуговиц на детском комбинезоне. Знала она и то, что полиция расспрашивает про ребенка, который недавно жил у Эллен Тензер. Сами видите, я предельно откровенен. Мне ведь ничего не стоило сказать, что Кэрол Мардус призналась в том или в ином, а мистер Гудвин охотно подтвердил бы мои слова. Но я предпочитаю откровенность, поскольку мне самому крайне необходима ваша помощь.
– Вы правду говорите? – усомнился Бингэм.
– Да.
– Про ребенка, Люси Вэлдон, вчерашний приход к вам Кэрол, Эллен Тензер?
– Да.
– А полиции вы все это рассказали?
– Нет. Я как раз…
– А почему – нет?
– Я как раз собираюсь об этом сказать. – Вулф обвел глазами всю троицу. – Господа, я хочу сделать вам одно предложение. Я исхожу из предпосылки, что вы, как и я, хотели бы, чтобы убийца Кэрол Мардус был изобличен и понес наказание. Если я расскажу полиции то, что мне известно, то мне придется рассказать все, что мне известно. Без утайки. Я расскажу им про списки, которые вы составили, про отказ мистера Аптона составить такой список, а также про то, что ни в одном из ваших списков Кэрол Мардус не была названа. Я расскажу про фотографии, которые были вам посланы, и про то, что ни один из вас не опознал на одной из них Кэрол Мардус, хотя качество фотографии было отменным. Думаю, вам будет несладко. Возможно, придется даже попотеть. В полиции не недоумки служат. Там сразу смекнут, что у каждого из вас имеются веские причины что-то скрывать. У кого-то они, несомненно, чисто личные, но если один из вас имеет отношение к ребенку Кэрол Мардус и вдобавок убил Эллен Тензер, то он наверняка намеренно не вписал имя Кэрол Мардус в свой список. И не опознал ее по фотографии. А раз так, то будьте готовы иметь дело с полицией, причем имейте в виду: церемониться с вами они не станут.
– Вы хотите сказать, – сухо произнес Кинг, – что утаиваете эти сведения от полиции исключительно ради того, чтобы оказать нам любезность?
– Ничего подобного, – покачал головой Вулф. – Вы для меня ровным счетом ничего не значите, как и я для вас. Однако мы могли бы оказать друг другу услугу. Я предпочел бы не помогать полиции ловить убийцу, поскольку хочу разоблачить его сам. У него хватило безрассудства бросить мне вызов, и он должен теперь поплатиться за свою дерзость. Вдобавок сведения, которые сообщила мне миссис Вэлдон, моя клиентка, носят строго конфиденциальный характер, и лишь крайние обстоятельства могут вынудить меня ими поделиться.
Хафт снял темные очки и потер пальцами дужки.
– Вы сказали, что хотите сделать нам какое-то предложение, – напомнил он.
– Да. Я мог бы, господа, избавить вас от многих неприятностей, не сказав полиции о том, что мне известно. Взамен вы должны согласиться ответить на мои вопросы. Вопросов будет много. Вы можете отказаться отвечать на какие-либо из них, но только имейте при этом в виду, что порой отказ отвечать – куда красноречивее самого ответа. Но главное мое требование: все вы должны оставаться здесь, пока мы не закончим. Возможно, это займет несколько часов. Разумеется, я не рассчитываю выжать из вас все, что вам известно про Кэрол Мардус, но постараюсь узнать как можно больше.
– Думаю, вы узнаете куда больше, – сказал Кинг, – если допросите нас по отдельности.
– Нет, – покачал головой Вулф, – лучше, чтобы вы все были вместе. То, о чем умолчит один, тут же дополнят другие. К тому же так безопаснее. Но если кто-либо из вас предпочитает общаться не со мной, а с полицией, я свое предложение снимаю. Что скажете вы, мистер Кинг?
– Мне в любом случае предстоит общение с полицией, – пожал плечами Кинг. – В свое время я ведь был мужем Кэрол. Но, конечно, история со списком и с фотографией осложняет дело. К тому же, если вы и впрямь так гениальны, как о вас говорят… Словом, я согласен. Я готов отвечать на ваши вопросы.
– Мистер Бингэм?
– Я тоже согласен. Попробую ответить.
– Мистер Хафт?
Темные очки Джулиана Хафта вновь красовались на его переносице.
– По-моему, игра идет в одни ворота, – проворчал он. – Ничто ведь не помешает вам в любом случае рассказать полиции про списки и фотографию.
– Верно, – согласился Вулф. – Тут вам придется рискнуть. Я-то знаю, что сохраню эту историю в тайне, если вы согласитесь на мои условия, но вы, разумеется, знать этого не можете. Вам остается только выбрать меньшее из двух зол: неизбежность или возможность.
– Хорошо, – кивнул Хафт. – Тогда я тоже согласен.
Вулф повернулся вместе с креслом и посмотрел на настенные часы. Было без десяти три. Да, похоже, плакал его распорядок дня. Ничто уже не спасет его.
– Времени наш разговор займет много, – сказал он. – Не желаете ли выпить?
Выпить пожелали все, и Вулф вызвал Фрица. Хафт заказал скотч с содовой, Кинг – бурбон с водой, а Бингэм – бренди и стакан воды. Мне полагалось, как всегда, молоко, а Вулфу – пиво. В ожидании напитков Вулф откинулся на спинку кресла и зажмурился. Хафт встал и подошел к книжным полкам. Бингэм попросил разрешения воспользоваться телефоном, но, получив его, передумал и звонить не стал. Кинг нервно ерзал в кресле, сцеплял и расцеплял пальцы, время от времени подолгу таращась перед собой невидящим взглядом. Когда ему принесли бурбон с водой, он с трудом сделал глоток, но тут же поперхнулся и надсадно закашлялся. Вулф откупорил бутылку пива, бросил пробку в ящик – он всегда поступает так, чтобы потом удобнее было пересчитывать пробки, – наполнил стакан, дождался, пока пена не осела до толщины один дюйм, и отпил.
Облизнув губы, он пристально посмотрел на бывшего супруга Кэрол Мардус:
– Мистер Кинг, у меня есть для вас предложение. Расскажите про Кэрол Мардус все, что, по вашему мнению, может оказаться для нас полезным. Про ваши с ней отношения, про ее отношения с другими. Прерывать вас вопросами я буду лишь в случае необходимости.
Уиллис Кинг приступил к рассказу далеко не сразу. Он посмотрел на Хафта, затем его взгляд коротко скользнул по лицу Бингэма и наконец остановился на стакане, который стоял на его колене и который он плотно сжимал пальцами обеих рук. Он так и заговорил, не спуская глаз со стакана:
– Есть люди, причем их не так уж и мало, которые могут порассказать вам про наши отношения с Кэрол куда лучше меня. Особенно про нее. Мы состояли с ней в браке ровно год и два месяца.
