– Чего не знаю, того не знаю, – развел руками Уайт. – Кто его знает.
– Что ж, это весьма любопытно, – сказал инспектор Хемингуэй. – И вполне соответствует цели моего приезда.
– Выкладывайте! – любезно разрешил Уайт, придвигая полицейскому кресло и усаживаясь за стол.
– Прежде всего мне хотелось бы знать, что именно побудило вас пригласить к себе мистера Картера в это злополучное воскресенье.
– Интересно… – Улыбка медленно сползла с лица Уайта. – Что ж, я догадываюсь, кто надоумил вас задать мне этот вопрос. Считаю своим долгом предупредить, что мы с Эрминтрудой Картер особой любви друг к другу не испытываем. Дай ей волю, так тут же распустит слух, что это я убил Уолли! Хотя даже она зашла бы в тупик, спроси ее кто-нибудь, зачем мне совершать такой идиотский поступок.
– Почему вы называете его идиотским, сэр? – вкрадчиво осведомился инспектор Хемингуэй.
– Господи, да это и ежу ясно! Разве не идиотизм – убивать человека без малейшей причины?
– Я был бы склонен скорее согласиться с вами, услышав, каким образом его смерть не сыграла бы вам на руку, – произнес инспектор Хемингуэй.
– Да бросьте вы! – отмахнулся Уайт. – Знаю я, куда вы клоните, но все это чушь собачья!
Инспектор встал и притушил окурок о край пепельницы.
– Мне хотелось бы, чтобы мы с вами поняли друг друга, – произнес он. – Я вообще стараюсь вести любое расследование крайне осторожно, особенно когда речь заходит о каких-либо деликатных вопросах. Скажите, вы уверены, что не сговорились с мистером Джоунсом и мистером Картером заработать деньги на строительстве нового здания во Фриттоне?
Уайт, несколько ошарашенный этой лобовой атакой, зачем-то потянулся к пресс-папье.
– Не знаю, с какой стати я должен отвечать вам на этот вопрос, – пробормотал он.
– Вы должны всячески помогать мне в расследовании, сэр, – напомнил инспектор Хемингуэй.
– Но не думаете же вы, что я готов сделать подобное признание. Тем более что…
– Я вижу, вы все-таки меня не поняли, сэр. Меня ведь вовсе не строительство волнует.
– Что ж, допустим тогда, что мы и впрямь собирались немного подзаработать, – вызывающе произнес Уайт. – Что тут такого?
– Не знаю, и, более того, меня это нисколько не интересует, – ответил инспектор Хемингуэй.
– Хорошо, тогда мой ответ утвердительный!
– Удовлетворите мое любопытство, сэр: мистер Картер собирался вносить в ваш проект наличные деньги?
– Не знаю, ведь мы… ведь я так и не успел ему об этом рассказать. Думаю, что возможность набить карманы его бы порадовала.
– А вам с Джоунсом досталась бы львиная доля?
– За Джоунса отвечать не могу, но, разумеется, на определенные комиссионные мы рассчитывали.
– Скажите, – улыбнулся инспектор Хемингуэй, – вам, должно быть, было приятно иметь компаньоном мистера Картера?
Уайт коротко хохотнул.
– Да, бедняга так мечтал хоть немного подразжиться, чтобы не отчитываться перед женой!
– А как он отчитался перед ней за сотню фунтов, что одолжил вам пару месяцев назад? – мягко осведомился инспектор Хемингуэй.
Гарольд Уайт пожал плечами:
– Понятия не имею. Она ведь выделяла ему какое-то довольствие. Вполне возможно, что, если бы не его нелепая смерть, она бы так и не узнала об этих деньгах. А деньги я у него занял, просто чтобы расплатиться по квартальным счетам, – не стройте тут иллюзий! Я могу хоть сейчас сесть и выписать чек на эту сумму, и мой банк этот чек примет! – Уайт смущенно посмотрел на инспектора. – По правде говоря, Картера застрелили очень некстати! Богачами мы бы с ним, конечно, не стали, но в наши дни и лишний шиллинг не помешает.
Инспектор понимающе кивнул.
– А кто еще, помимо Джоунса и Картера, знал о вашем замысле?
– Естественно – никто! – нетерпеливо вскричал Уайт. – Иначе тут бы такой свинячий визг поднялся! И вообще не пойму – зачем это вам? К вашему делу это ни малейшего касательства не имеет. – Вдруг его осенило. – Слушайте, а вам-то кто напел?
– О, я не стану вас этим обременять, сэр, – ответил инспектор Хемингуэй. Он засунул руку в карман и извлек пригоршню предметов, которые разложил на столе перед Уайтом. – Сумей вы что-нибудь из этого опознать, сэр, оказали бы мне колоссальную услугу, – сказал он. – Сломанная пилка для ногтей, дамская заколка, игрушечный магнитик и новехонький перочинный нож. Видели что-нибудь прежде?
Уайт ответил не сразу.
– Что это вы вдруг задумали? Старьевщиком, что ли, заделались? Где вы нарыли это барахло?
– В окрестных кустах.
– В жизни ничего из этой дряни не видел!
– Странно, поначалу мне показалось, будто вы что-то узнали, – заметил инспектор Хемингуэй.
– Ничего подобного. – Уайт пренебрежительно отодвинул ногтем заколку. – Горничная, должно быть, обронила. Лично я ими не пользуюсь. Магнитиками я тоже не забавляюсь, да и пилка мне ни к чему.
– А как насчет ножа? – осведомился инспектор Хемингуэй.
– О, его мог потерять кто угодно. Я таких сотни видел. Собственно говоря, и у меня когда-то такой был. Да любой его мог потерять.
– Не представляете, кто именно, сэр?
– Без малейшего понятия, – ответил Уайт, глядя прямо ему в глаза.
– Жаль, – вздохнул инспектор Хемингуэй. – А вы не возражаете, если я спрошу вашего сына, – вдруг он что-нибудь знает?
– Господи, не думаете же вы, что мой сын может иметь хоть какое-то отношение к смерти Картера? Уверяю вас – вы только зря теряете время! Ему никогда не было никакого дела до Картера.
– Тогда мне тем более непонятно, с какой стати вы должны возражать против того, чтобы я спросил его про ножичек, – произнес Хемингуэй.
Уайт вскочил:
– Я вовсе не возражаю! Просто мне жаль, что вы понапрасну растрачиваете время, вот и все! Я позову сына.
Алан не заставил себя долго ждать и появился в кабинете довольно скоро. По его нахохлившемуся виду инспектор заключил, что юнец ожидал взбучки, и поспешил развеять его опасения, предъявив перочинный нож.
– Добрый день, сэр. Скажите, вам не приходилось прежде видеть эту вещицу?
Алан с видимым облегчением взял ножичек и повертел в руках.
– Где вы его нашли?
– Вы узнали его, сэр?
– Да, это мой нож. Так мне кажется, во всяком случае. Я как раз потерял его пару дней назад.
– Это еще не доказывает, что нож твой, – возразил Уайт. – Такие у всех есть.
– А я вовсе не утверждаю, что он мой, – запальчиво ответил Алан. – Я сказал только, что он выглядит точь-в-точь как мой. А в чем дело-то? Где вы его нашли?
– В кустарнике у ручья, – ответил инспектор Хемингуэй.
Алан поспешно положил нож на стол.
– Ясно! – произнес он. – Впрочем, что тут особенного? Я часто там брожу, мог и обронить!
– Именно так я и думал, – кивнул инспектор. – А что вы скажете про мою остальную коллекцию?
Алан посмотрел на разложенные перед ним предметы.
– Господи, неужели весь этот мусор вы тоже нашли там? Нет, все это я вижу впервые. А это что? Нет, вот эта пилка принадлежала нашей горничной. Она затачивала ногти до дьявольской остроты, а потом выкрашивала в кроваво-красный цвет. За это ее и выгнали.
– Инспектору это необычайно важно, – съязвил Гарольд Уайт. – Если это все, что тебе известно, ты можешь быть свободен.
– Я, собственно, и сам уже ухожу, – спокойно произнес инспектор Хемингуэй.
– Извините уж, что не смог вам помочь, – засуетился Уайт, провожая его к дверям. – Надеюсь, вы сдержите свое обещание и та история останется между нами?
Инспектор подтвердил, что Уайт может не беспокоиться на сей счет, и отбыл восвояси. Вид у него был задумчивый.
Сержант Уэйк, выслушав его рассказ, нахмурился, потом сказал после продолжительного раздумья:
– Может, тут-то и в самом деле собака зарыта, сэр. Ведь если младший Уайт прослышал об отцовских махинациях, о них вполне могли узнать и другие.
– Возможно, – кисло произнес инспектор Хемингуэй. – А Картера ухлопали, чтобы расстроить их замысел. Такие злодеи мне попадались. В книжках.
Сержант Уэйк густо зарделся и промычал, что хотел только пофантазировать, как учил его шеф.
– Ладно, не обижайся! – великодушно кивнул инспектор Хемингуэй.
Воцарилось молчание. Хемингуэй, устроившись за столом, вычерчивал на промокательной бумаге замысловатую мозаику из кубиков и квадратов, целиком погрузившись в эту детскую забаву. Сержант Уэйк преданно наблюдал за ним с надеждой во взоре. Вдруг инспектор швырнул карандаш на бумагу.
– Послушай, Уэйк, из-за чего чаще всего убивают? – спросил он.
– Из-за ревности! – не задумываясь гаркнул сержант.
– Ничего подобного! Из-за денег, дружочек! Именно из-за них свершаются пять убийств из семи!
– Да, но у Картера-то денег и в помине не было, – возразил сержант.
– Денег-то не было, – вздохнул инспектор Хемингуэй, – зато было кое-что поважнее. Вернее, кое-кто. И как я только раньше не догадался?
Физиономия сержанта вытянулась.
– Сэр? – недоуменно проблеял он.
