— Гм! Полагаю, все это указывает на то, чего мы опасаемся, сэр. Вы понимаете смысл своих наблюдений?
— Даже слишком хорошо понимаю, — неохотно согласился мистер Читтервик и вздохнул.
— Вы оказываетесь в ситуации человека, на глазах которого совершилось убийство. Вы сами криминалист, сэр, и мне не надо вам объяснять, насколько такая ситуация необычна.
— Для случая с отравлением она, по моему мнению, почти уникальна.
— Да, именно так. Прямое свидетельство! Вот что мы и собираемся получить от вас, мистер Читтервик.
— Да, — подтвердил несчастный мистер Читтервик.
А у Морсби был такой вид, словно перспектива заложить такое свидетельство от мистера Читтервика доставляет ему истинное наслаждение.
— Господи боже, сэр, от скольких излишних хлопот вы нас избавите. Никакой этой ерунды с косвенными доказательствами по разным мелочам. Вы просто со свидетельского места расскажете, что видели, как это чертово убийство совершилось. И делу конец.
— Но мы же еще не знаем, убийство ли это, не так ли? — почувствовал необходимость указать на данное обстоятельство мистер Читтервик.
Но Морсби пренебрег этим замечанием. Очевидно, он счел его не достойным даже размышления.
— Вы будете свидетелем обвинения, не так ли? Да, сэр, вы им будете, так тому и быть.
— Неужели? — пролепетал мистер Читтервик.
— А пока надо бы пойти взглянуть на старушку.
Несомненно, размышлял мистер Читтервик, поспешая за уверенно и широко шагающим впереди старшим инспектором, словно утлый челн, плывущий за военным кораблем, несомненно ознакомление с трупами людей, которых видел живыми, может естественно породить к ним определенное дружественное отношение, но говоря по существу…
К удивлению мистера Читтервика, Зал для ленча по-прежнему был занят обычной деятельностью по утолению жажды лондонцев. Начал собираться контингент любителей чая, и помещение, как всегда, быстро заполнялось.
Никто из молодых женщин с накрашенными губами, немодно и скромно одетых матрон из Сербитона или блестящих бездельников не имел хотя бы малейшего представления о том, что за декоративными ширмами в центре Зала лежит тело недавно и ужасным образом скончавшейся женщины. И, не зная об этом, они вели себя весьма раскованно. Со всех сторон раздавались пронзительный смех и стук чашек о блюдца. Вновь прибывшие заказывали чай, а уходящие расплачивались за то, что поглотили. Для того чтобы нарушить обычный порядок вещей в Зале, как это было в случае с появлением администратора, потребовалось бы что-нибудь более из ряда вон выходящее, чем обыкновенный труп. Ведь в конце концов посещение Зала стоило денег.
Вряд ли хоть один взгляд проводил Морсби и мистера Читтервика, когда они скрылись в огороженном ширмами пространстве, предоставленном смерти.
По-видимому, окружной инспектор был сильно обеспокоен исчезновением мистера Читтервика. Он приветствовал его, после того как врач представил ему мистера Читтервика, с облегчением, к которому уже примешивалось отчаяние. Напустив на себя строго официальный вид, он пожелал узнать о причине его отсутствия, но Морсби ею перебил.
— Все в порядке, Паркер. Мистер Читтервик беседовал со мной.
Окружной инспектор, чье негодование так ослепило его, что он не сразу заметил присутствия спутника мистера Читтервика в изумлении круто обернулся.
— Мистер Морсби! Но я никак не ожидал увидеть вас здесь, сэр.
— Мистер Читтервик позвонил мне, — словоохотливо пояснил Морсби, — вот я и приехал, чтобы помочь ему найти выход из затруднительного положения, — и это конечно была правда, но далеко не вся. Старшие инспектора обычно посвящают окружных во все подробности дела не больше, чем шерлоки холмсы докторов ватсонов.
— О! — и окружной инспектор снова повернулся к мистеру Читтервику, однако теперь с уважением, — так вы, значит, знакомы с мистером Морсби, сэр?
— Ну да, — лучезарно улыбнулся мистер Читтервик, с облегчением отметив почтительные нотки в его голосе. — Так получилось, что знаком.
— Тогда все в порядке. А я, видите ли, подумал, что вы ударились в бега. Вы просто бы удивились, если бы знали, как часто свидетели такое устраивают, прежде чем мы выясним их имена и адрес. Словно думают, что быть как-то связанным с расследуемым делом, это постыдно.
— Нет, мистер Читтервик не относится к числу подобных джентльменов, резко оборвал его Морсби. — Ну, хорошо, Паркер, что вы думаете обо всем этом, а?
Паркер как будто удивился.
— Об этом? Да ведь все и так достаточно ясно, разве нет?
— Что достаточно ясно?
Паркер еще более удивился.
— Да ведь это самоубийство.
— Гм! — Морсби погладил подбородок и внимательно оглядел мертвое тело. Вы не дотрагивались до трупа, не меняли его положение?
— Нет, сэр. Я принял к сведению информацию врача и ждал этого джентльмена, чтобы снять с него показания, — добавил он, бросая последний укоризненный взгляд в сторону мистера Читтервика.
Морсби повернулся к врачу.
— А каково ваше суждение, сэр?
— Но это же ясно, как дважды два четыре. У нее в руке еще зажат пузырек. Самоубийство!
— Это уж наше дело решать, — возразил Морсби, но с таким добродушием, что его слова почти не прозвучали как упрек. — А ваш вывод касательно непосредственной причины смерти?
— Так же очевиден, — невозмутимо ответил врач. Он был еще очень молодым врачом и не привык смущаться. — Синильная кислота. Запах еще остался.
— Гм! — заметил Морсби с непроницаемым видом. — Мне нужен пузырек, добавил он негромко.
— Сейчас достану, — ответил врач, — мышцы еще не окоченели.
Но Морсби поспешно шагнул вперед.
— Спасибо, сэр, но лучше я это сделаю сам.
С минуту он внимательно рассматривал мертвую руку, однако не сделал попытки разжать пальцы.
— Думаю, что, наверное, сперва надо сфотографировать руку. Вы захватили с собой фотографа, Паркер?
Паркер кивнул.
— Он в офисе.
Все понимали без слов, что полицейский в форме не должен был находиться в многолюдных помещениях "Пиккадилли-Палас". Полицейские очень плохо влияют на доходность учреждения.
— Скажите, чтобы он позвонил в Скотленд-Ярд и попросил немедленно прислать сюда Грея вместе с его фотокамерой. О, и нам не помешает также присутствие Мэтьюза.
Мистер Читтервик с любопытством наблюдал, как брови окружного инспектора полезли вверх и все поднимались и поднимались, почти до линии волос.
— Господи милосердный, сэр, вы не думаете, что здесь что-то неладно, а?
Мэтьюз был экспертом по снятию отпечатков пальцев и начальником соответствующего отделения в Скотленд-Ярде, но мистер Читтервик об этом не знал.
Морсби, пристально глядя на своего подчиненного, приказал:
— Но прежде чем уйдете, Паркер, посмотрите тоже на эту руку.
Паркер долго глядел и затем присвистнул.
— Пальцы уже ничего не чувствовали, когда они взяли пузырек, — пояснил Морсби. — Или точнее сказать, они не могли его взять сами.
— Да, это факт, — и с задумчивым видом Паркер вышел из укрытия.
Мистер Читтервик, подойдя к Морсби, тоже осмелился долгим пристальным взглядом окинуть кисть руки. Пальцы, державшие пузырек, были сжаты неплотно.
— Господи помилуй, Господи помилуй! — сказал он, вконец расстроенный.
Доктор тоже долго и пристально глядел на руку.
— Да, вы правы, инспектор, — подтвердил он, — я должен был заметить это сам. Бьюсь об заклад, но она была уже в бессознательном состоянии, когда пузырек вложили ей в руку. И это уж чересчур необычно. Убийство, да? Но подстроенное так, чтобы его приняли за самоубийство?
— Это коронеру решать, сэр, — снова мягко упрекнул врача Морсби. — А пока наша обязанность собрать все свидетельские показания. Окружной инспектор располагает вашим заключением, сэр, и я так понимаю, что, когда бы нам ни понадобилось, мы всегда сможем связаться с вами?
— Иными словами, сейчас вам нежелательно мое присутствие, — рассмеялся врач. — Да, именно так. Хорошо, я ухожу. Очевидно, вы хотите, чтобы произвели вскрытие, раз имело место отравление?
— И это как скажет коронер, — ответил Морсби, — но вы совершенно правы, сэр. И если вы хотите присутствовать при вскрытии, мы не возражаем.
— Да, мне бы хотелось. В моей практике это первый случай убийства. Кстати, я занимаю номер семьсот двадцать четыре, на случай, если я вам понадоблюсь. В любое время дня и ночи. У меня, разумеется, есть там телефон.
И он ушел.
Мистер Читтервик, который очень не любил, когда ему на что-то намекают, приготовился последовать за врачом.
— Вам нет необходимости уходить, мистер Читтервик, — сказал Морсби. Если, конечно, вы сами не желаете уйти.
— Я бы очень хотел остаться, — благодарно отозвался Читтервик, — я нахожу все происходящее чрезвычайно интересным.
