Миссис Брэдли сидела в своей уютной маленькой столовой. В камине пылал яркий огонь. Они только что позавтракали. Компанию ей составил ее молодой друг Обри Харрингей, приехавший погостить на рождественские каникулы. Теперь он сидел в кресле, погруженный в детективный роман.
Миссис Брэдли дочитала сообщение об убийстве в гостинице «Качающаяся вывеска» и отложила газету.
– Ну и ну.
Обри поднял глаза.
– Что вы сказали, дорогая?
– Когда закончите главу, дитя мое, прервитесь. Я поведаю вам душераздирающую историю.
– В самом деле?
– Да. Не в моих правилах отвлекать людей по пустякам.
– Извините, что засомневался. – Обри заложил нужное место в книге закладкой и посмотрел на нее. – Я весь внимание.
– Итак, – начала миссис Брэдли, – в ванной провинциальной гостиницы найдена женщина, захлебнувшаяся водой. И весьма вероятно, что это дело рук ее знакомого, который уже привлекался к суду по обвинению в аналогичном преступлении: он помог захлебнуться в ванне своей жене с целью завладеть страховкой. Но его оправдали за недостаточностью улик. Позднее другая женщина, – а может быть, та же самая, что и найденная к гостинице, – чудом избежала подобной участи благодаря вмешательству двух людей, случайно оказавшихся неподалеку. Они пришли к этому человеку по делу. Обставил он все весьма аккуратно. Пригласил женщину к себе, предварительно натаскав в ванну морской воды, – он жил тут же на берегу – якобы для себя. Для чего облачился в домашний халат и тапочки. Именно в таком наряде ему пришлось открыть дверь этим упомянутым двоим. Женщина в это время предположительно находилась в спальне. Ванна стояла на полу посреди гостиной. Надо сказать, что летний домик был переделан из железнодорожного вагона и по этой причине в нем отсутствовали удобства, свойственные цивилизованному английскому жилищу.
Затем позднее, – продолжила миссис Брэдли, – а именно в прошлое воскресенье, в гостинице, расположенной всего в трех милях от этого летнего домика, обнаружена молодая женщина, утопленная в ванне. А ее мать, к словам которой в полиции не пожелали прислушаться, с уверенностью утверждает, что именно этот мужчина, о котором я вела речь, осведомлялся относительно этой девушки в день ее гибели. Что вы на это скажете?
– Тут двух мнений быть не может, – ответил молодой человек.
– Вот именно, – кивнула миссис Брэдли. – И я намерена к этому как следует присмотреться. Тем более что скорее всего молодая женщина из летнего домика и есть та самая погибшая в гостинице.
– Можно поехать с вами? – спросил Обри.
– Нет, мой друг. Но я буду писать и спрашивать вашего мнения по любому сложному вопросу, какой только возникнет.
– Но я хотел бы поехать. Почему вы возражаете?
– Во-первых, – твердо проговорила миссис Брэдли, – возражать будет ваша матушка. А во-вторых, вы будете мне мешать.
– Ну, если так… – покорно согласился Обри, а затем раскрыл книгу и вновь погрузился в чтение.
Миссис Брэдли улыбнулась и начала делать заметки в своем блокноте, время от времени посматривая в газету.
Прибыв в Богнор, миссис Брэдли первым делом нашла мать погибшей девушки. Та повторила свою историю. Хелм приходил в особняк помещика и спрашивал, где найти Сьюзи, которая к тому времени уже ушла неизвестно куда. Она по-прежнему была убеждена, что ее дочь разыскивал Хелм, он же Катлер.
Тут, конечно, возникали вопросы. Зачем Хелм, если он собирался убивать девушку, вздумал появиться в особняке и спрашивать о ней? И откуда ему было известно, что она может быть там, если сама Сьюзи до приезда Роя об этом не знала?
А вот убить ее в гостинице он вполне мог, поскольку наверняка знал, что она каждое воскресенье принимает там ванну. И в этом случае к словам миссис Козенс следовало прислушаться. К тому же Хелм под покровом тумана мог проникнуть в гостиницу незамеченным.
Он наверняка знал расположение комнат и потому надеялся, что не встретит кого-то из хозяев. Тем более в воскресенье. Можно ли проникнуть в дом, не звоня в дверь, это миссис Брэдли решила узнать у самих Спраттов.
Дора и Майкл были дома. Миссис Брэдли поговорила вначале в матерью Джона. Убитая горем из-за ареста сына, женщина поначалу односложно отвечала на вопросы. Но вскоре разговорилась, когда до нее дошло, что гостья убеждена в невиновности Джона и что она мать знаменитого адвоката, который может взять это дело.
– Войти к нам в дом, я думаю, было легко. Дверь, та, что выходит во двор, днем никогда не заперта, потому что мы постоянно входим и выходим. Так что достаточно повернуть ручку. Майкл запирает ее на ключ только на ночь, когда ложится спать. Поэтому убийца вошел сюда беспрепятственно. Но Джон тут ни при чем, ни в коем случае. Мой мальчик невиновен. Сьюзи была плохая девушка, и приятели у нее тоже были под стать. Она сбежала из Лондона из-за каких-то неприятностей. Когда матери было трудно с больным отцом, Сьюзи ее бросила, а тут вдруг взяла и приехала. Как она познакомилась с этим человеком, какие у них были отношения и почему он ее убил – этого мы, наверное, никогда не узнаем.
Миссис Брэдли полагала, что «сад камней» Хелм готовил для нее, но, видимо, он вначале решил расправиться с этой девушкой. Они с викарием сорвали его план. К сожалению, пока никаких доказательств не было. К тому же могло оказаться, что девушка в трикотажном костюме и дождевике, которая, как видела миссис Брэдли, покидала домик Хелма, и убитая в гостинице – разные люди.
Миссис Брэдли также удалось выяснить, что Джон Спратт и Хэм Рой были соперниками. Оба домогались руки Сьюзи. В разговоре с начальником полиции, своим знакомым, она подчеркнула отсутствие мотивов. Разумнее было бы заподозрить Роя, а не Спратта. Однако у Роя было неопровержимое алиби. Он дважды ездил к дому Сьюзи в тумане, а к гостинице автомобили в этот день не подъезжали. Хозяева бы обязательно услышали.
Глава XIV
Героизм молодого викария
Преподобный Ноэль Уэллс привык считать себя если не трусом, то уж, конечно, не тем, кто станет рисковать, не подумав десять раз. Но в то же время совесть иногда вынуждала его совершать рыцарские подвиги против воли и часто вопреки здравому смыслу. Вот и сейчас он мучился, думая о делах миссис Брэдли с этим коварным Хелмом.
Самым любопытным было, что люди сразу узнавали в Хелме того самого Катлера, которого судили за убийство жены, но потом оправдали, и при этом почти ни у кого не возникало сомнений, что он на самом деле и есть убийца, но избежал виселицы по странной казуистике правосудия. Вот и преподобный Ноэль Уэллс был уверен, что Катлер убил жену ради страховки. Причем верил настолько твердо, как будто сам при этом присутствовал. И его, естественно, тревожило, что миссис Брэдли, к которой он относился с огромным почтением, сильно рискует, посещая этого человека и возбуждая в нем алчность.
Ее план был ему известен. Ввести Хелма в искушение, чтобы он попытался ее убить, а затем взять с поличным. Насчет его причастности к убийству Келмы Феррис у миссис Брэдли были большие сомнения. Но в данном случае это значения не имело.
Молодого викария не устраивали ее заверения, что она вполне способна за себя постоять, и он решил, что пора действовать.
Зайдя в гараж, он посвятил в свои планы Тома, а тот рассказал своему отцу, который привлек к этому делу полицейского Алфреда Рирдона, помолвленного с младшей сестрой Тома.
И вот спустя чуть больше недели после Рождества, когда в один серый, но не дождливый день – миссис Брэдли в это время, сидя у себя дома, читала задушевное письмо от Хелма, третье по счету, которое переслали из пансиона мисс Линкаллоу в школу, а оттуда уже ей домой, – трое молодых людей пешком направились к летнему домику Хелма, переделанному из железнодорожного вагона. Накануне двое суток бушевал жестокий шторм, и мрачные серые волны по-прежнему тяжело накатывали на серый песок и зловеще шипели.
Примерно в полумиле от летнего домика они разделились. Молодой викарий пошел прямо по мокрому песку, иногда сворачивая, чтобы обойти крупные камни. Одет он был соответственно образу придурковатого сына миссис Брэдли – серые фланелевые брюки, темно-малиновый пуловер, твидовый пиджак, темно-серое пальто. Молодой полицейский – он был сейчас не на службе – двигался по тротуару вдоль дороги, а Том, который захватил с собой древний мотоцикл, завел его и, проехав с большим шумом какое-то расстояние, заглушил двигатель примерно в пятидесяти метрах от летнего домика Хелма, постелил на тротуаре плащ и принялся чинить свое допотопное средство передвижения.
Наконец молодой викарий постучал в дверь Хелма. Долго не открывали, он подумал даже, что хозяина нет дома, но наконец прошаркали тапочки, и на пороге возник Хелм. Преподобный Уэллс на мгновение растерялся. Вот перед ним стоит человек, которому ничего не стоит убить ради денег, а он сам явился сюда. Да, его страхуют двое, но все равно есть риск – вдруг не успеют. А он недавно женился, живет благополучной счастливой жизнью. К чему эти идиотские побуждения спасать старую женщину-психоаналитика, которая в этом вовсе не нуждается? Причем ценой своей жизни.
