Веселье продолжалось, и никто не заметил, как Эркюль Пуаро небрежно и, словно бы думая о чем-то совершенно другом, уронил красный камень себе в карман.
За пудингом последовали пирожки и рождественские сладости, после чего взрослые удалились на заслуженный отдых — перед чаепитием и торжественным зажжением рождественской елки. Эркюль Пуаро, однако, отказался от отдыха и вместо этого направился в огромную современную кухню.
— Позвольте мне, — объявил он там, озираясь с самым сияющим видом, — от всей души поблагодарить повара за ту изумительную трапезу, которой я сейчас насладился!
На секунду воцарилось молчание. Потом миссис Росс важно выступила вперед. Это была женщина с гордой осанкой и истинно королевскими манерами. Две тощие седенькие особы крутились возле мойки, и какая-то девушка со светлыми волосами металась от них к плите, но это, несомненно, были жалкие букашки. На кухне правила миссис Росс.
— Рада, что вам понравилось, сэр, — благосклонно молвила она.
— Понравилось? — вскричал Эркюль Пуаро, с чужеземной экзальтированностью целуя сложенные щепоткой пальцы и отщелкивая поцелуй к потолку. — Да вы гений, миссис Росс, просто гений! Никогда еще не едал такого изумительного обеда! Этот суп! — Пуаро даже причмокнул. — Эта начинка! Индейка с каштанами — незабываемо!
Неповторимо! Уникально, в конце концов.
— У вас хороший вкус, сэр, — с некоторым удивлением отметила миссис Росс. — Это действительно довольно редкий рецепт. Мне он достался от одного австрийского повара, с которым я работала много лет назад. — Что же до остального, — добавила она, — это всего-навсего качественная английская кухня.
— Блаженны же англичане! — вскричал Эркюль Пуаро.
— Весьма мило, что вы так считаете, сэр. Конечно, вы иностранец и привыкли, видно, к континентальным блюдам. Что ж, при желании я могла бы и их приготовить.
— Уверен, миссис Росс, вы можете все! Так знайте же, что английская кухня — хорошая английская кухня, а не то, чем пичкают во второразрядных гостиницах и ресторанах — по достоинству ценится истинными гурманами и на континенте. Если не ошибаюсь, в начале девятнадцатого века в Лондон была снаряжена специальная комиссия, по возвращении во Францию представившая восторженный отчет о феномене английского пудинга. «Ничего подобного не сыщется во всей Франции! — говорилось там. — Посетить Лондон стоит уже единственно ради того, чтобы насладиться изысканностью и разнообразием английских пудингов».
И король среди всех английских пудингов, — продолжал Пуаро, несомый на крыльях вдохновения, — это рождественский пудинг с изюмом, тот, который мы сейчас ели. Он был домашнего приготовления, не так ли? Ни в коем случае не покупной?
— Боже упаси, нет, сэр. Я приготовила его лично по собственному рецепту, которому следую уже многие годы.
Когда я приехала, миссис Лэйси пыталась было сказать, что уже заказала пудинг в лондонском магазине, чтобы сэкономить мое время. «Нет уж, мадам, — ответила я. — Оно конечно, очень с вашей стороны мило, но ни один покупной пудинг не сравнится с домашним».
И заметьте, — продолжила миссис Росс, несколько оттаяв, — что он был съеден еще не отстоявшись! Настоящий рождественский пудинг готовят за несколько недель до праздника и дают ему отстояться. И, чем дольше до Рождества, тем лучше! Я помню, в детстве, когда мы по воскресеньям ходили в церковь, то всегда ждали молитвы, которая начинается с «Подай знак, о Господи, просвети нас», потому как эта молитва была как бы сигналом, что пора делать рождественские пудинги. Так оно всегда и было.
В воскресенье мы слушали проповедь и знали, что на неделе мама обязательно займется пудингом. Так оно должно было бы быть и в этом году. Фактически же этот пудинг был изготовлен всего три дня назад — за день до вашего приезда, сэр. Все, что я успела, это по традиции заставить каждого побывать на кухне, помешать тесто и загадать желание. Таков обычай, сэр, и я никогда ему не изменяю.
— Крайне интересно! — сказал Эркюль Пуаро. — Крайне. И что же, действительно все заходили?
— Да, сэр. Все заходили. И юные джентльмены, и Бриджит, и этот господин из Лондона, и его сестра, и мистер Дэвид, и мисс Диана, то есть, конечно, миссис Миддлтон. Все месили тесто, а как же.
— А сколько пудингов вы изготовили? Или этот шедевр единственный в своем роде?
— О нет, сэр, всего их было четыре. Я сделала два больших и два поменьше. Один большой на сегодня, другой — к Новому году, а маленькие — для полковника и миссис Лэйси, когда гости разъедутся и они останутся одни.
— Понимаю, понимаю, — проговорил Пуаро.
— На самом-то деле, сэр, сегодня вы ели не тот пудинг, — сообщила вдруг миссис Росс.
— Не тот? — нахмурился Пуаро. — Как это?
— Видите ли, сэр, у нас есть большая праздничная форма для рождественского пудинга. Она китайская, с узорами омелы и остролиста, и, конечно, ее-то мы обычно и подаем на стол. Но с ней произошла неприятность. Анни оступилась, когда снимала пудинг с верхней полки, и выронила его. Форма, разумеется, разбилась вдребезги. Ну не подавать же было такой пудинг на стол? В нем могли оказаться осколки. Пришлось подать тот, что предназначался для Нового года, в самой обычной миске. Она, конечно, тоже симпатичная, но совсем не такая изысканная, как рождественская. Даже и не знаю, где теперь такую найдешь. Нынче такие уже и не делают. Все измельчало, в том числе и посуда. Бог ты мой, сэр, да что далеко ходить? Попробуйте купить обычную сковородку приличных размеров, чтобы в ней умещалось хотя бы восемь или десять яиц с беконом. Ах, теперь все не так, как прежде.
— Не так, — согласился Пуаро. — Но только не сегодня.
Сегодняшнее Рождество словно воскресило старые добрые времена.
Миссис Росс вздохнула.
— Приятно слышать, сэр. Но, конечно, теперь больше, чем когда-либо, приходится рассчитывать только на себя. Прислуга совершенно ничего не умеет. Эти современные девушки…
Она немного понизила голос.
— Нет, они очень стараются и хотят сделать как можно лучше, но в них не чувствуется школы, сэр, если вы понимаете, о чем я.
— Да, времена меняются, — согласился Эркюль Пуаро, — и это порой печально.
— Этот дом, сэр, — сказала миссис Росс, — он слишком велик для полковника с хозяйкой. Хозяйка, та понимает.
Ютиться в одном крыле тоже ведь, знаете, не выход. Теперь дом, как говорится, оживает только под Рождество, когда собирается вся семья.
— И мистера Ли-Вортли с сестрой, как я понимаю, здесь раньше не было?
— Да уж, сэр, — сухо откомментировала миссис Росс, — не было. Очень, конечно, приятный джентльмен, но… довольно странное знакомство для мисс Сары, по нашим-то понятиям. Хотя, конечно, в Лондоне все по-другому.
Сестру его жаль. Очень уж плоха, бедняжка. Перенесла операцию, вот ведь какое дело. Когда приехала, вроде еще ничего была, да всего и успела, что спуститься в кухню загадать на пудинге желание. Тут же слегла и с тех пор уже не встает с постели. Надо ей было подольше отлежаться после операции, я так думаю. Эти нынешние доктора выписывают из больницы раньше, чем вы успеваете встать на ноги!
Да что там? Вот жена моего собственного племянника…
И миссис Росс начала длинный и страстный монолог о современных больничных нравах, которые чрезвычайно пагубно отразились на ее родне, привычной к куда более тонкому и бережному уходу. Пуаро проявил должное сочувствие и поспешил откланяться.
— Мне остается только поблагодарить вас за столь изысканное и великолепное пиршество. Позвольте мне в знак признательности…
Пятифунтовая банкнота прошуршала из рук Пуаро в могучую длань миссис Росс, сопровождаемая вялым «ну что вы, сэр» и энергичным «я настаиваю».
— Настаиваю, — повторил Эркюль Пуаро.
— Что ж, очень вам благодарна, — заявила миссис Росс, принимая сей знак признательности как нечто совершенно должное. — Желаю вам, сэр, самого счастливого Рождества и благополучия в новом году.
5
Первый день Рождества закончился именно так, как они обычно и заканчиваются. Елку зажгли, восхитительный пирог, поданный к чаю, был встречен с ликованием, но остался почти нетронут. На ужин подали холодные закуски. И Пуаро, и хозяева дома отправились на покой пораньше.
— Спокойной ночи, мосье Пуаро, — пожелала напоследок миссис Лэйси. — Надеюсь, вам понравилось.
— Это был чудесный день, просто чудесный.
— Но вы как будто чем-то озабочены.
— Я все думаю про этот пудинг…
— Возможно, он показался вам чуточку тяжеловатым? — деликатно предположила миссис Лэйси.
— Нет-нет, я говорил вовсе не в гастрономическом смысле. Я размышляю о его значении.
— Ну, разумеется, это же часть традиции, — слегка удивилась миссис Лэйси. — Доброй вам ночи, мосье Пуаро, надеюсь, вам не будут всю ночь сниться пудинги и сладкие пирожки.
