– Сколько у нас дней на доработку?
– Неделя есть, – мрачно отозвалась Ольга.
– Хорошо, недели должно хватить, – Марина говорила уверенно и спокойно. – А вы, Саша, еще раз просмотрите факты, которыми вы располагаете, и забудьте о них… Пусть они уйдут в подсознание… Попробуйте написать эссе о судьбе художника, опередившего время и не нашедшего понимания у современников… Используйте только те факты, которые могут служить иллюстрацией вашей мысли… Но, предупреждаю, эссе – это трудный жанр!
Зазвонил мобильный телефон Марины. Магринов просил ее зайти.
– Ну вот, не дадут поговорить, – проворчала Марина. – Я убеждена, Саша, у вас все получится… Итак, через неделю!
Марина попрощалась и поспешила к себе. Ее кабинет находился в другом конце коридора. Ее ждали…
Едва Марина открыла дверь, как поняла: дела обстоят неважно. Мужчины не разговаривали, их лица были напряженно-мрачными.
– Неужели ничего нельзя сделать? – спросила Марина и закрыла за собой дверь.
– Почему ты так решила, Марина Петровна? – пробасил Магринов, теребя толстый потрепанный ежедневник.
– Очень у вас вид подавленный, – ответила Марина.
– Да уж, веселого мало, – согласился Магринов. – Но кое-что сделать можно… И нужно…
Он посмотрел на Николая Андреевича, и Марина поняла, что сказал он это не для нее – для него. Серегин был какой-то заторможенный, в разговор не включался и смотрел мимо них, в окно, словно все происходящее к нему не относилось.
– Видишь ли, Марина Петровна, надо принять нелегкое решение… Николаю Андреевичу важно обезопасить своих близких и только потом вести переговоры с «Эндшпилем»… – Магринов продолжал смотреть на Серегина, а тот по-прежнему ни на что не реагировал. – Слушай, может, у тебя найдется коньяк или что-нибудь крепкое?
– Коньяк у меня есть, – Марина засуетилась. – Хочешь, Лена сделает горячие бутерброды?
– Конечно, хочу. – Магринов оживился.
Марина заказала Леночке бутерброды, достала из шкафа коньяк и рюмки. Закурила.
– Николай Андреевич, вам есть куда отправить жену и дочку? – спросила Марина.
Серегин вздрогнул и повернулся к ней.
– Я уже думал об этом… – ответил он. – Жена работает. Дочка ходит в школу. Все это очень сложно… Кроме того, я подозреваю, что они следят и за мной, и за ними… Возможно, прослушивают телефонные разговоры…
– Даже не сомневайтесь, – подтвердил Магринов. – Я уверен, они знают, что вы сейчас находитесь в редакции журнала «Воздух времени»…
– Но тут мы вроде бы подстраховались, – сказала Марина. – Мы с Николаем Андреевичем ходили в фотостудию, якобы по поводу рекламы…
Но Магринов, казалось, не обратил внимания на Маринины мелкие ухищрения и продолжал:
– Ваша редакция – не ГУБОП и не ФСБ, бояться не следует… Хотя, конечно, береженого Бог бережет… Жена и дочь могут взять больничный – теперь с этим нет проблем, и стоить будет копейки… Другое дело, куда их отправить, так, чтобы никто не нашел…
– Вот именно! – подтвердил Николай Андреевич.
В кабинет вошла Леночка и поставила на стол поднос с бутербродами. Румяный расплавленный сыр на кусочках белого хлеба прикрывал лежащую под ним ветчину.
– Красота! – жизнерадостно воскликнул Магринов. – Спасибо, Леночка, вы просто волшебница…
Лена улыбнулась, довольная похвалой.
Магринов разлил по рюмкам коньяк, заметил:
– Вам, Николай Андреевич, сейчас это никак не помешает…
Серегин опрокинул рюмку, будто пил не коньяк, а водку, и взял с подноса бутерброд.
– Мне все время мешает то, что я знаю этих людей, – сказал он.
– Мешает? – удивился Магринов. – То, что вы знаете их, это – напротив – отлично! Только точное знание может уберечь от ошибок, лучше переоценить противника, чем недооценить его… Что особенно вам мешает сейчас?
– Я уверен, они тщательно подготовились к этой операции… Они не новички в этом виде бандитского бизнеса, схемы отработаны, нужные связи налажены… Не сомневаюсь, просчитали все, что я могу предпринять. Безусловно, они исходят из того, что я откажусь от их предложения. Хотя я и не заметил слежки, они ее ведут, тут я с вами, Александр Иванович, полностью согласен. И про моих родственников, и про близких друзей уже все выяснили… И адреса, и телефоны… Не знаю, что мы тут сумеем сделать, ибо, как любила говаривать Марина Петровна, против лома нет приема!
– Но я не говорила, что это рецепт для всех случаев жизни, – поспешила заметить Марина. – В той ситуации, которая была несколько лет назад, – да… Сейчас же просто обидно вот так взять и отдать процветающий бизнес только потому, что он кому-то сильно приглянулся…
– А-а, не я первый, не я последний, – Серегин безнадежно махнул рукой. – Не таких, как я, – гигантов обламывали!
Теперь уже он разлил всем коньяку.
– Никаких упаднических настроений! – воскликнул Магринов. – Давайте и мы попробуем просчитать их ходы и попытаемся выстроить свою линию обороны…
– А я думала, что ты уже все придумал, – съехидничала Марина.
– Все – не все, но есть вещи очевидные, и ими мы займемся в первую очередь, – решительно ответил Магринов. – У нас сейчас две задачи: как можно дольше тянуть с ответом и спрятать жену и дочку Николая Андреевича… Причем начать следует с последнего. Да, кстати, ваша жена в курсе происходящего?
– Ирина? В курсе, – ответил Серегин. – Я от нее ничего не скрываю. Мы вместе прошли и через бедность, и через богатство…
– Это хорошо. Она поймет необходимость отъезда, и нам не придется терять время на уговоры… Паспорт с визой, я надеюсь, у нее есть?
– Конечно. Мы любим путешествовать… И дочка в ее паспорте, – сообщил Серегин.
– Легче всего раствориться в большом городе, но в Москве оставаться опасно – можно напороться на знакомого, которого не видел десяток лет, и все разом пойдет насмарку… – Магринов задумался. – Ваших знакомых, Николай Андреевич, я бы не стал привлекать к этому делу хотя бы потому, что они тоже могут оказаться в зоне внимания бандитов…
– У меня есть надежный человек в Вене, – предложила Марина. – Она может их встретить и устроить в гостинице…
– Это они и сами могут сделать, гостиница – не проблема, – тут же отверг ее предложение Магринов. – Чем меньше людей будет вовлечено в это дело, тем лучше…
– Но я готова помочь, если, конечно, вам нужна моя помощь, – сказала Марина с обидой.
– Конечно, нужна! – Магринов кончил есть, отставил в сторону коньяк и решительно заявил: – А теперь займемся делом! У тебя, Марина Петровна, есть планы на вечер?
Марина медлила с ответом, и Магринов не дал ей сказать:
– Придется отменить… На этот вечер у тебя совсем другая программа…
Марина поняла, что они все уже решили. И ей ничего не остается, как только подчиниться их планам.
Марина сидела в своей старенькой «Ауди» и ждала звонка. Она припарковалась в ряду других машин на Большой Никитской, недалеко от небольшого ресторанчика «Элита». Сквозь затемненные стекла машины она хорошо видела все, что происходит вокруг, а ее – она надеялась – не может разглядеть никто.
Было около восьми вечера, спектакли в театре Маяковского и Геликон-опере давно начались, как, впрочем, и концерты в Большом и Малом залах Консерватории. Только наплывом публики и можно было объяснить немыслимое скопление роскошных иномарок, которые стояли даже и на тротуарах, и в близлежащих дворах. Марина была довольна тем, что ухитрилась найти местечко именно здесь, возле ресторана, как и просил следователь Магринов. Оставалось набраться терпения и ждать. Просто ждать.
От нечего делать Марина наблюдала за тем, что происходит в элитном заведении. Окна дорогого ресторана были открыты для созерцания публики, проходящей мимо по улице. Сам же зал был погружен в уютный полумрак, который создавали лампы с большими абажурами кремового цвета и свечи в красивых подсвечниках, расположенные на столиках. Уютные диваны с гобеленовыми подушками, мягкие кресла делали обстановку особенно комфортной. Посетителей было немного – цены в ресторане кусались. Однако сюда любили приходить так называемые публичные люди, те, кто стремился постоянно быть на виду и боялся потерять известность. Марина заметила возле самого окна популярного театрального критика, телевизионного ведущего, который знал все обо всех. Он сидел с бокалом красного вина, повернувшись лицом к улице… То ли позировал, то ли размышлял… Возможно, ждал кого-то… В глубине зала на угловом диване уютно устроилась не менее известная парочка: поп-звезда, которая обходилась без фамилии, и ее очередной поклонник, любитель моды и антиквариата, кавказский миллионер. Они мило ворковали, он играл прядью ее белокурых волос, им нравилось, что прохожие останавливаются и смотрят на них через окно…
Мобильник, который дал ей Магринов, зазвонил неожиданно, Марина вздрогнула.
