Мистер Акибомбо решительно закивал курчавой черной головой.
— Это очень, очень правильно, — сказал он. — Настоящая демократия — это когда вопрос постановляется на голосование.
— Ерунда! Мы не на собрании. — В голосе Салли Финч послышались раздраженные нотки. — Давайте не будем заниматься ерундой и послушаем, что нам посоветует мосье Пуаро.
— Совершенно с тобой согласен, — поддакнул Найджел. Пуаро кивнул.
— Прекрасно, — сказал он. — Раз вы все спрашиваете моего совета, извольте: на мой взгляд, миссис Хаббард или даже самой миссис Николетис следует немедленно обратиться в полицию. Нельзя терять ни минуты!
Подобного заявления, безусловно, никто не ожидал. Оно не вызвало даже протеста и комментариев; просто в комнате вдруг воцарилась гробовая тишина.
Воспользовавшись всеобщим замешательством, миссис Хаббард торопливо пожелала студентам спокойной ночи и увела Пуаро к себе.
Она зажгла свет, закрыла дверь и усадила знаменитого сыщика в кресло возле камина. Ее симпатичное доброе лицо было напряженным и озабоченным. Она предложила гостю сигарету, но Пуаро вежливо отказался, объяснив, что предпочитает курить свои. Он протянул ей пачку, но она рассеянно проронила, что не курит.
Усевшись напротив гостя, миссис Хаббард после легкой заминки произнесла:
— Наверное, вы правы, мосье Пуаро. Мы должны были вызвать полицию, особенно после истории с конспектами. Но вряд ли вам стоило так.., прямо говорить об этом.
— Вы полагаете? — спросил Пуаро, закуривая тоненькую сигарету и провожая взглядом колечки дыма. — По-вашему, я должен был покривить душой?
— Как вам сказать.., я, конечно, ценю честность и прямоту, но в данном случае не следовало бы идти напролом, можно было потихоньку пригласить сюда полицейского и побеседовать с ним конфиденциально. Ведь теперь человек, все это натворивший, предупрежден.
— Наверное, да.
— Не наверное, а наверняка, — довольно резко возразила миссис Хаббард. — И сомневаться тут нечего. Даже если это кто-то из прислуги или студентов, не присутствовавших сегодня на лекции. Все равно до них дойдут слухи. Так всегда бывает.
— Вы правы, именно так всегда и бывает.
— И потом, вы не подумали о миссис Николетис. Бог знает, как она к этому отнесется. Ее реакцию невозможно предугадать.
— Что ж, будет любопытно посмотреть на ее реакцию.
— И конечно, без ее согласия мы не можем обращаться в полицию… Ой, кто это?
Раздался резкий, властный стук в дверь. Не успела миссис Хаббард раздраженно крикнуть: «Войдите», как в дверь опять постучали, и на пороге вырос суровый Колин Макнабб с трубкой в зубах.
Вытащив трубку изо рта и прикрыв за собой дверь, он сказал:
— Извините, но мне очень нужно поговорить с вами, мосье Пуаро.
— Со мной? — невинно воззрился на него Пуаро.
— Ага, с вами, — мрачно подтвердил Колин. Он неуклюже пододвинул стул и уселся напротив Эркюля Пуаро.
— Вы прочитали нам сегодня любопытную лекцию, — снисходительным тоном начал он. — Я не отрицаю, что вы — человек опытный, так сказать, собаку съевший на таких делах. Однако, вы уж простите меня, ваши методы и идеи давно устарели.
— Колин! Колин! — Миссис Хаббард даже покраснела. — Вы удивительно бестактны.
— Я не собираюсь никого обижать, мне просто хочется поговорить откровенно. Ваш кругозор, мосье Пуаро, ограничивается лишь «преступлением и наказанием».
— По-моему, это вполне нормальный ход событий, — возразил Пуаро.
— Вы узко понимаете юриспруденцию.., более того, сами ваши законы давно устарели. Сейчас даже юристы не могут не считаться с новыми, современными теориями относительно мотивов преступления. Нет ничего важнее мотивов, мосье Пуаро.
— Но позвольте, — воскликнул Пуаро, — в таком случае я — сторонник той же концепции, выражаясь вашим современным научным языком!
— Тогда вы должны разобраться в причинах событий, происходящих у нас, чтобы понять, почему это случилось.
— Что ж, я и в данном пункте разделяю вашу точку зрения. Конечно, мотивы важнее всего.
— Ведь на все существуют свои причины, а причины иных неблаговидных поступков, с точки зрения совершившего их, могут быть самыми благовидными.
Тут миссис Хаббард, не выдержав, с негодованием воскликнула:
— Что за чушь!
— Вы глубоко заблуждаетесь, — повернулся к ней Колин. — Нужно учитывать психологическую подоплеку поступков.
— Психологическую дребедень, — отрезала миссис Хаббард. — Терпеть не могу эти глупости!
— Потому что вы совершенно не разбираетесь в психологии, — сурово ответствовал Колин и вновь обратился к Пуаро:
— Данные проблемы меня чрезвычайно интересуют. Я сейчас стажируюсь на кафедре психологии и психиатрии. Мы анализируем самые сложные, парадоксальные случаи, и уверяю вас, мосье Пуаро, не корректно подходить к преступнику только с мерками первородного греха или сознательного нарушения законов страны. Надо понять, в чем корень зла, если вы действительно хотите наставлять молодых преступников на путь истинный. Таких теорий в ваше время не было, и наверняка вам сложно их принять.
— Воровство все равно остается воровством, как его ни преподноси, — упрямо сказала миссис Хаббард. Колин раздраженно нахмурился. А Пуаро смиренно произнес:
— Мои взгляды несомненно устарели, но я охотно вас выслушаю, мистер Макнабб.
Колин был приятно удивлен.
— Рад это слышать, мосье Пуаро. Значит, так: постараюсь вам объяснить как можно проще.
— Благодарю, — кротко отвечал Пуаро.
— Удобнее всего начать с туфель, которые вы вернули сегодня Салли Финч. Как вы помните, была украдена одна туфля. Всего одна.
— Да, и, помнится, меня это поразило, — сказал Пуаро. Колин Макнабб подался вперед, его красивое сумрачное лицо оживилось.
— Но истинный смысл происходящего конечно же ускользнул от вас! А ведь история с туфелькой — превосходная, наглядная иллюстрация современных теорий. Мы имеем дело с ярко выраженным «комплексом Золушки». Вам, вероятно, знакома сказка о Золушке?
— Лишь во французском варианте.
— Золушка, бесплатная работница, сидит у очага; ее сестры, разодетые в пух и прах, собираются на бал в королевский дворец. Фея, крестная Золушки, тоже отправляет девушку на бал. Когда часы бьют полночь, ее наряд превращается в лохмотья, и она поспешно убегает из дворца, теряя по дороге башмачок. Стало быть, мы имеем дело с человеком, который мысленно отождествляет себя с Золушкой (разумеется, подсознательно). Тут налицо и фрустрация[5], и зависть, и комплекс неполноценности. Девушка крадет туфельку. Почему?
— Девушка?
— Ну конечно! — укоризненно произнес Колин. — Это и дураку понятно.
— Ну, знаете, Колин! — воскликнула миссис Хаббард.
— Пожалуйста, продолжайте, — мягко произнес Пуаро.
— Возможно, она и сама толком не знает, почему она это делает, но ее подсознательное желание вполне понятно. Она хочет быть принцессой, хочет, чтобы принц обратил на нее внимание. Важно и то, что она крадет туфельку у симпатичной девушки, которая как раз собирается на вечеринку.
Трубка Колика давно погасла; он помахивал ею, все больше воодушевляясь.
— А теперь рассмотрим некоторые другие события. Девушка, как сорока, крадет безделушки. Но все они так или иначе связаны с понятием женской привлекательности: компактную пудру, губную помаду, серьги, браслет, кольцо. Любая из краж имеет двойную подоплеку. Девушка хочет, чтобы ее заметили. И даже наказали, — такое желание нередко наблюдается у малолетних преступников. Это не воровство в обычном смысле слова. Подобными людьми движет вовсе не жажда обогащения, а нечто иное. Из тех же самых побуждений богатые женщины, бывает, крадут в супермаркетах дешевые вещи.
— Глупости! — яростно возмутилась миссис Хаббард. — Просто есть люди без стыда и совести, вот и вся премудрость!
— Однако среди украденных вещей было бриллиантовое кольцо, — сказал Пуаро, не обращая внимания на миссис Хаббард.
— Его вернули.
— Но неужели, мистер Макнабб, вы и стетоскоп причисляете к женским безделушкам?
— О, история со стетоскопом затрагивает еще более глубокие уровни подсознания. Не очень привлекательные женщины могут в поисках сублимации[6] стремиться к успеху, добиваясь успехов в профессиональной области.
— А поваренная книга?
— Символ дома, семейной жизни, мужа.
— А борная кислота?
Колин раздраженно поморщился:
— Бог с вами, мосье Пуаро! Ну кому нужна борная кислота? Зачем ее красть?
— Вот этого я и не могу понять. Мистер Макнабб, у меня создалось впечатление, что у вас на все готов ответ. В таком случае объясните мне смысл исчезновения старых фланелевых брюк; ваших брюк, если я не ошибаюсь.
Колин впервые смутился. Он покраснел и, кашлянув, произнес:
