– Все же я назначу ей пенсию от военного министерства. Могу ли я увидеться с ней?
– Она очень расстроена, но Граф сейчас предупредит ее.
Когда партнер вышел, Барадье подошел к генералу и шепнул ему на ухо:
– Скажите откровенно, не стоят ли за этим происки иностранцев?
– Это станет ясно лишь в том случае, если удастся арестовать виновных… Да и тогда будет сложно установить взаимосвязь… Наше вооружение всегда будет интересовать наших врагов. Не подлежит сомнению, что порох Тремона дал бы огромное преимущество нашей артиллерии. Этим и объясняется покушение на жизнь изобретателя…
– Значит, вы придаете большое значение созданному генералом новому составу пороха? – поинтересовался банкир.
– Огромное. Это изобретение может дать Франции баснословные преимущества.
Барадье умолк. После некоторого раздумья он произнес:
– Генерал, я всегда был патриотом своей страны, я сражался за Францию до самого конца. И я готов рискнуть жизнью своего сына… Если Марселю Барадье известна тайна Тремона, клянусь, вы получите ее.
В глазах старого солдата блеснула радость. Он протянул руку Барадье и сказал с дрожью в голосе:
– Вы честный человек. Благодарю вас.
В эту минуту дверь отворилась. Барадье кашлянул, и лицо его снова приняло спокойное выражение. В комнату вошел Граф в сопровождении мадам Барадье и мадемуазель Тремон. Мадам Барадье была еще очень хороша; в ее пышных белокурых волосах уже виднелись серебристые нити, но ясный взгляд и алые губы напоминали ту прелестную молодую девушку, которую любил Элиас Лихтенбах. Мадемуазель Тремон была в синем монастырском форменном платье. Это была хрупкая брюнетка, необычайно грациозная и очаровательная, несмотря на то что ее бледное личико было омрачено печалью. Она без смущения подошла к другу своего отца, но при первых же словах старого солдата глаза ее наполнились слезами.
Увы, она очень плохо знала отца. Овдовев молодым, генерал поместил дочь в монастырь, поручив ее воспитание благочестивым, глубоко религиозным женщинам. Таким образом, она почти не ведала радостей домашнего очага. О матери у нее сохранились только смутные воспоминания. Бедная девушка никогда не знала счастья глубокой привязанности. Одиночество среди добрых и благовоспитанных, но совершенно чужих людей – вот какой была ее жизнь до того дня, когда смерть разорвала слабую нить, связывавшую ее с отцом.
Она была лишена даже того утешения, которое дает сознание, что дорогой усопший умер своей смертью. Отец ее был предательски умерщвлен шайкой подлых негодяев… Точно сквозь сон девушка слышала, что министр обещает ей свою протекцию. Пробормотав слова благодарности и залившись слезами, она вышла с мадам Барадье из кабинета. Только теперь осознала она весь ужас этой смерти, и сердце ее сжималось от боли.
Молчаливые и печальные, банкиры проводили министра в переднюю, где их ждал лакей Тремона, Бодуан. Генерал пристально посмотрел на него, любуясь его умным энергичным лицом:
– Бедный мой Бодуан, какое несчастье!
– Это преступление, а не несчастье, господин министр! – последовал ответ преданного слуги. – Простите за выражение, всему виной это бабье! Простите, генерал, я не хотел осуждать покойного хозяина. Но если не поймать эту негодяйку, то и не установить истину, и мой господин не будет отомщен.
– А знаешь ли ты ее, эту женщину? – поинтересовался военный министр.
– О, в этом случае меня уже не было бы в живых! – с уверенностью проговорил Бодуан.
Барадье, Граф и министр обменялись взглядами. Опыт прошлого доказывал, что преданный слуга Тремона прав. Министр продолжал:
– Как же найти эту женщину, если ее никто не знал, кроме покойного?
– Генерал, вчера вечером я слышал ее голос, и, ручаюсь головой, что если она заговорит при мне, то я ее узнаю…
– Если у тебя нет другого доказательства, мой бедный Бодуан, то лучше сиди смирно и не вмешивайся. Ну, теперь скажи-ка, что я мог бы сделать для тебя? Ты был хорошим солдатом, преданным слугой…
– Благодарю вас, господин министр. Месье Барадье предложил мне поступить к нему на службу, и я согласился… Но если бы вы, господин министр, были так добры…
– Ну, говори…
– Если бы вы сказали мне фамилию агента, который вел расследование… Он очень дельный малый… Мне хотелось бы потолковать с ним.
– Его зовут Лафоре… Но никому больше не говори… Тебе я доверяю, но никто не должен знать о нем…
– Будьте спокойны, господин министр…
– Ну, тогда прощай!
Министр простился с Барадье и Графом и уехал. Когда оба компаньона вернулись в переднюю, Бодуана уже там не было. Узнав фамилию агента, он поспешил в министерство. У подъезда лакей обратился к швейцару:
– Я хотел бы повидаться с господином Лафоре.
Швейцар окинул незнакомца испытующим взглядом.
– Господином Лафоре? – повторил он. – Он не бывает в министерстве.
Бодуан понял, что тут не добьется ничего. Он поклонился, поблагодарил и вышел. На улице Сен-Доминик он наткнулся на небольшое кафе и зашел туда.
– Что вам угодно? – спросил слуга.
– Кружку пива… Но скажите, у вас много играют в бильярд?
– О, сударь, некоторые чиновники из военного министерства приходят сюда каждый вечер… Господин Труссе, например, мог бы потягаться с самыми искусными игроками.
– Неужели? А можно взглянуть на партию?
– Если желаете, сударь, я подам вам пиво в ту залу.
Бодуан уже был у ее дверей. В обширной зале стояли два бильярдных стола. На одном шла игра, собравшая десятка два зрителей. Бодуан присел и стал наблюдать. Одним из игроков был веселый толстяк, в другом – высоком худощавом господине – Бодуан узнал Лафоре.
Закончив партию, тот подошел к Бодуану с равнодушным видом и тихо спросил:
– Вы искали меня?
– Да. Неужели вы меня узнали? – изумился тот.
– Разумеется, ведь это моя профессия. Есть у вас что-нибудь новое? – поинтересовался агент.
– Нет, но мне нужно поговорить с вами, – произнес лакей.
– Можете говорить спокойно. Я слушаю вас, – последовал ответ.
– Когда я увидел вас среди господ, производивших расследование, мне показалось, что вы – человек, которому можно доверять, и не струсите в трудной, опасной ситуации… Возможно, я заблуждаюсь, но я подумал, что вы ведете дела по-своему, не ожидая инструкций от начальства.
Лафоре прервал его:
– Если вы хотите поговорить о деле в Ванве, то должен сообщить вам, что расследование отложено до новых указаний. Следствием занимаются гражданские власти…
– Но если я попрошу у вас совета? – с надеждой спросил Бодуан.
– В этом я не откажу.
– Прекрасно. Полиция будет разыскивать преступников, жертвой которых стал мой хозяин. Однако и я, со своей стороны, намерен искать истинных виновников трагедии. Но ведь надо умело взяться за это дело. Как к нему подступиться?
– Ну, посмотрим… У вашего господина была семья? – поинтересовался Лафоре.
– Только дочь.
– Она ничего не выиграла от его смерти? – продолжил расспросы тайный агент.
– Ничего… наоборот, – грустно проговорил преданный слуга.
– Была ли у него любовница?
– Как вам сказать… Он был так скрытен… Дама, навещавшая генерала, приезжала только в сумерках.
– Не было ли у Тремона врагов? Не желал ли кто-нибудь ему зла?
– В известном смысле… да, – чуть замявшись, ответил Бодуан.
– На чем основаны ваши подозрения?
– О, это личные наблюдения, но их подтверждает уверенность в этом одного из друзей моего хозяина…
– Так ищите в этом направлении.
– Если бы вы знали, какие трудности меня ожидают!
– Это-то и увлекает. Возбуждает только борьба, преследование, необходимость прибегать к хитрости, – с воодушевлением возразил тайный агент.
– Вы поглощены своей профессией, я же нисколько не интересуюсь этой областью. И если бы не желание отомстить за страшную смерть моего господина, я бы и не подумал вмешиваться в чужие дела. О, я не успокоюсь, пока не найду его убийц!
Лафоре стоял в раздумье. Через минуту он сказал:
– Вы – честный человек, но у вас нет необходимых качеств для того, чтобы распутать подобное дело. Вы все только испортите, заставите негодяев держаться настороже. Выждите немного, время – самый надежный союзник. Мало-помалу преступник теряет осторожность. Он начинает бывать в свете – вот тут-то удобнее всего его поймать. Идите домой, передайте этот совет всем, кто желает отомстить за смерть генерала, и ждите дальнейших событий. Будьте уверены, что одно из них непременно наведет вас на след. Тогда смело идите по нему и, если я вам понадоблюсь, обращайтесь, я всегда бываю здесь около пяти часов. Возможно, начальник и разрешит мне поработать с вами.
Бодуан встал:
– Благодарю вас. Если я вам понадоблюсь, меня можно найти у Барадье и Графа, банкирский дом на улице Прованс.
– А-а!.. Министр побывал там сегодня… Всему свое время. До свидания.
