Особое значение советское командование придавало крупным партизанским диверсиям в оперативном тылу гитлеровских армий, сражавшихся на решающих участках битвы на Волге. В дни, когда в наших штабах шла подготовка к мощному контрнаступлению против гитлеровцев, еще в начале ноября 1942 года, Военный совет Сталинградского фронта, отводя важное место партизанам в этом решающем наступлении, создал штаб партизанского движения фронта. Учитывая, что партизанам придется действовать в неслыханно сложных условиях, в тылу миллионной армии гитлеровцев, в малонаселенных степях, штаб сколачивал и засылал в донские степи, в гитлеровский тыл летучие партизанские группы, в первую очередь для нападения на железнодорожные и шоссейные магистрали. А железных дорог под Сталинградом было всего две, и одной из них была Северо-Кавказская дорога.
Скорее всего, решил я, именно такая диверсионно-разведывательная группа, перешедшая через линию фронта или выброшенная в тыл врага на парашютах, напала на эшелон «викингов». Как правило, эти группы сколачивались из комсомольцев-добровольцев и состояли из девяти-десяти партизан и двух партизанок, имели на вооружении один-два пулемета, несколько автоматов, винтовок, гранаты. Все это в точности сходилось с рассказом Петера Ноймана. Все в шинелях, меховых шапках, без знаков различия.
Полетели письма-запросы в Пролетарский район. Неужели не найдутся степняки, слышавшие двадцать лет тому назад о казни партизан под Орловской? В поиски с энтузиазмом включились пионеры Орловской средней восьмилетней школы, Донской восьмилетней школы колхоза «Россия».
Порой, когда на запросы приходили отрицательные ответы, когда в архивных поисках одна неудача следовала за другой, казалось, что нет, не удастся прорвать густую двадцатилетнюю пелену истории. Но тогда в памяти всплывал, ободрял, прогоняя сомнения, пламенный завет Юлиуса Фучика:
«Не забудьте!.. Терпеливо собирайте свидетельства о тех, кто пал за себя и за вас… Помните; не было безымянных героев!»
В пожелтевших папках одного из московских архивов я натолкнулся на ценное свидетельство: в течение ноября 1942 года партизанский штаб Сталинградского фронта послал в степной тыл гитлеровцев 73 партизанские группы общей численностью около 360 человек. Во главе этих групп штаб поставил местных партийных, комсомольских и советских работников, хорошо знавших свои районы.
Итак, в тылу миллионной гитлеровской армии у Волги действовали 73 партизанские группы. Одной из семидесяти трех была группа, вышедшая в зимнюю декабрьскую ночь на железную дорогу в районе станции Орловская. Одной из семидесяти трех.
Где, в каком архиве хранятся, дела этих групп?
В областных архивах — волгоградском, ростовском, ставропольском — не оказалось никаких документов, никаких следов.
«Ищите в Москве! — писали мне отовсюду. — Партизанские штабы пересылали свои архивы после расформирования в Москву».
Поиск начался в Вашингтоне, а разгадка тайны безвестных героев лежала в центре Москвы, на Советской площади, в архиве ЦК КПСС!
С непередаваемым волнением листал я старые папки. Прежде всего я натолкнулся на сведения о дивизии СС «Викинг» в разведсводках фронтового штаба партизанского движения: «Сальское направление — по реке Куберле, Зундов, Беднота… и далее по реке Маныч — обороняется дивизией СС «Викинг»…» В разделе «Дислокация штабов противника» мелькнуло сообщение: «Пролетарская — штаб дивизия СС «Викинг»…»
Вот разведсводка № 3 за февраль 1943 года. В разделе «Зверства и грабежи, чинимые фашистскими захватчиками над советскими гражданами» читаю:
«На станции Пролетарская гитлеровцы расстреляли около 150 человек под предлогом принадлежности их к партизанам».
Теперь, спустя двадцать лет, ясно — 150 советских мирных жителей генерал СС Герберт Гилле расстрелял за нападение партизан на полк СС «Нордланд»…
Еще 31 октября 1942 года Центральный штаб партизанского движения указал своему представителю на Волге: «Для улучшения управления и связи с отрядами разделить оккупированную зону области на сектора». Орловский и Пролетарский районы вошли в сектор № 8. Штаб предлагал направить в этот район диверсионную группу для действий на железнодорожном участке Куберле — Пролетарская.
12 декабря 1942 года генерал-майор Т. П. Кругляков, представитель Центрального штаба партизанского движения на Волге, докладывал о переброске в тыл врага 47 спецгрупп. Из них вернулись только 27 групп.
Вскоре выяснилось, что в интересующих меня районах действовали спецгруппы от астраханской спецшколы. С сентября по первое января 43 года согласно докладной записке секретаря Калмыцкого ОК ВКП(б) в ЦК ВКП(б) эта школа подготовила и направила в тыл врага 21 группу: 13 групп (268 человек) в степи Калмыкии и 8 групп (112 человек) в Сталинградскую и Ростовскую области.
Значит, нужная мне группа была одной из этих восьми групп, которые насчитывали в общей сложности 112 человек.
И вот, наконец, в донесениях партизанского штаба мелькнуло упоминание о группе, которая действовала именно на железнодорожном участке Пролетарская — Орловская — Куберле: «Самостоятельно действующая группа товарища Черняховского № 66 «Максим». Только одна эта группа действовала в конце ноября — начале декабря в районе Орловской!
Эта группа была переброшена через линию фронта в ночь на 18 ноября 1942 года и вскоре вышла в район Заветное. В конце ноября командиру отряда Черняховскому было приказано передислоцироваться в район Пролетарская — Куберле. И вот последние записи в деле: «Отряд вошел в тыл противника благополучно. Сведений о боевых действиях не поступало…»
Без вести пропали и многие другие группы, засланные в другие районы. До февраля 1943 года в штабе еще надеялись услышать о них: «В связи с тем, что отряды посланы на большое удаление в тыл противника, связники еще не появились».
Сохранились карты партизанского штаба, на которых обозначена дислокация группы «Максима» в районе Пролетарская — Куберле.
В начале декабря 1942 года связь с группой прервалась. Прервалась навсегда.
После освобождения района действий этих групп штаб пытался выяснить их судьбу. То и дело встречал я в делах короткие пометки: «Группа уничтожена полностью…» Но о группе Черняховского выяснить ничего не удалось — она словно провалилась сквозь землю.
В апреле 1943 года, когда штаб свернул свою работу и спецшкола была расформирована, никаких сведений о группе Черняховского так и не поступило.
Клубок разматывался… Вот папка с личным делом группы «Максим». За двадцать лет, по свидетельству архивариуса, ни один исследователь не притрагивался к этой папке. Желтые страницы, поблекшие чернила… Дело так и осталось незаконченным. Волнует каждая строка…
Состав—15 человек. Один член партии (комиссар), комсомольцев—10 человек, беспартийных — четверо. Вооружение — 6 автоматов, 4 винтовки, 4 карабина, пистолетов — 2, мин — 65, патронов — 4500. Продовольствия — на десять дней. Пункт базирования — курганы на берегу Маныча в районе хуторов Нижний Зундов и Верхний Зундов, в 10–15 километрах от железной дороги. Задача — налеты на железную дорогу в районе Орловской. Пароль для связи: «Воронеж». Отзыв: «Винт». Пароль для явки:
«Иду к родным»…»
В личном деле группы «Максим» — список ее командиров и партизан. Все они окончили краткосрочную спецшколу подрывников и разведчиков в Астрахани.
Леонид Матвеевич Черняховский, 28 лет, кандидат в члены ВКП(б) с 1942 года, русский. Работал до войны товароведом в сухумском санатории «Агудзера».
Комиссар группы «Максим» Быковский Василий Максимович, 29 лет. Член ВКП(б), русский, до войны— военрук школы Заветинского района Ростовской области, прибыл в спецшколу из Астраханского окружкома ВКП(б). У него оставался дома годовалый сынишка.
Заместитель командира по разведке — двадцатилетний севастополец Володя Солдатов.
Черняховский, Солдатов и некоторые из снайперов-подрывников группы «Максим» пришли в спецшколу из 28-й армии. Зная путь этой армии, можно догадываться и о боевом пути Черняховского: в сорок первом 28-я армия вела тяжелые оборонительные бои в районе Рославль — Медынь — Брянск, рвалась к Смоленску, сражалась в окружении. Весной 1942 года эта армия наступала на Харьков, а затем отбивала контратаки 6-й армии вермахта и танков фон Клейста, отступая летом к Волге. Во второй половине августа 28-я армия остановила продвижение немецко-румынских войск к Астрахани — тогда армией командовал генерал-лейтенант В. Ф. Герасименко. Уже после гибели группы «Максим» товарищи Черняховского по армии наступали на Пролетарскую и Сальск, громили «викингов» под Ростовом.
