Хорошо, если новый возлюбленный окажется обыкновенным работягой, но чаще всего случается, что противник играет на опережение и организует обыкновенную подставу. Сантехник в действительности оказывается опытным разведчиком, специализирующимся на охмурении девиц. Поэтому женщину, как правило, не находят. Иностранная разведка не любит оставлять следов. Напичкают ее наркотой по самое горло, вытянут всю нужную информацию, а потом привяжут к ногам камень потяжелее и сбросят куда-нибудь в глубокий омут.
С недавних пор Яковлев готов был поверить в то, что прирожденные разведчицы все же существуют. Не бывает правил без исключений. За одной такой женщиной он наблюдал уже несколько лет. Ему казалось, что природа, расщедрившись, сумела наделить ее качествами, так необходимыми профессионалу, от аналитического мышления до хладнокровия. И вот теперь Виктор Ларионович был вынужден осознать, что поторопился со своими выводами, и следовало согласиться со старинной мудростью, утверждавшей, что женщина по своей природе слаба и там, где требуется голова, она часто подключает сердце. А любящее сердечко, как проверено практикой, способно давать сбои.
Вероника, одетая в строгий темно-синий костюм, выглядела официальной, немного чужой. И это обстоятельство раздражало генерала до крайности. Хотелось наказать ее, наговорить бестактностей. «Ты хотела свободы — так получай по полной!» И только усилием воли Яковлев удержался от резкостей.
Виктор Ларионович уже подобрал соответствующие слова, чтобы вывести девушку из нервозного состояния, но заметил, что на ее закушенной губе выступила крохотная капелька крови. Вот она-то и смущала.
— Ты мне веришь? — неожиданно мягким голосом спросил Яковлев.
Получилось почти по-домашнему. Но как еще прикажете разговаривать с женщиной, которая готова разрыдаться в любую секунду.
Вероника подняла голову и отвечала:
— Если бы я не верила, то никогда не пришла бы сюда.
— Вот ответь мне, Вероника, разве мы тебя привлекали к работе, заставляли?
— Нет.
— Вспомни наш разговор пятилетней давности. Тогда я даже отговаривал тебя. Говорил, что эта работа не для таких красивых девушек, как ты. Что в ней не существует никакой романтики. Возможно, что в нашем ведомстве имеется красивый фасад, но для этого работает целый штат дизайнеров и разного рода штукатуров, чтобы краска не облупилась и все выглядело пристойно.
— Но ведь…
— Ты помнишь, какие слова я тебе говорил, когда ты изъявила желание работать у нас? — перебил ее генерал.
Яковлев понимал, что его слова выглядели весьма жестокими, но поступить по-другому не мог.
— Да.
— Если помнишь, тогда повтори! — жестко потребовал Виктор Ларионович. Отвернувшись, Вероника промолчала. А Яковлев продолжал с прежним жаром: — А я тебе сказал, что контрразведка это не благотворительность! Нам не до сантиментов. И если тебе будет приказано прыгать в постель к старику со сморщенной задницей, то ты немедленно должна это исполнить. Помнишь, что ты мне тогда ответила?
Вероника продолжала смотреть в сторону, разглядывая замысловатый узор на обоях конспиративной квартиры. Это ее успокаивало. Чем-то рисунок напоминал лабиринт, который часто рисуют в детских журналах.
— Нет.
— А я вот тебе сейчас напомню. Ты сказала, что готова и к этому! И вот сейчас, когда твоя помощь особенно необходима, ты мне говоришь, что не можешь.
Что— нибудь подобное следовало предвидеть. У женщин есть свойство сворачивать в сторону в самый неподходящий момент. Стоит им только привязаться к мужчине по-настоящему, как служба и перспективы карьерного роста выглядят для них всего лишь обузой. А ведь все складывалось на редкость замечательно. В нее влюбился один из сотрудников «МИ-6», пригласил в Англию, женился. Она там прижилась, и ей даже понравилось, но теперь все вдруг рушилось только потому, что Вероника вдруг повстречала свою студенческую любовь.
— Может, поначалу для меня это и не представляло особой сложности, но, в конце концов, вы же должны понять, что я не проститутка!
— Я все это понимаю, — сжалился генерал. — Но и ты меня пойми. У тебя такая внешность, что любая девушка может позавидовать. Ты из тех женщин, которые привлекают внимание, а для разведки это не самое лучшее качество. — Яковлев помолчал, после чего продолжал с некоторой жесткостью: — Извини меня за цинизм, но постель является тем самым местом, где тебя можно особенно успешно использовать! Здесь тебе просто нет равных! Ладно, успокойся. Честно говоря, я даже не думал, что ты можешь воспринимать ситуацию так болезненно, — Яковлев прижал ладонь к груди. — Ты единственная женщина, которая может разговорить Геворкяна. Именно такие женщины ему особенно нравятся. Может, тебе даже необязательно будет спать с ним. Попробуй разузнать, действительно ли он тот человек, за которого себя выдает.
— Кем же он представился? — спросила Вика, успокоившись и уже уверенно посмотрев на генерала.
Яковлев постарался не удивляться. Неужели в Веронике все-таки возобладал профессионализм?
— Он выдает себя за сотрудника компании «Де Бирс». Но у меня имеются подозрения, что здесь не обошлось без английской разведки.
— Я устала, мне хочется уйти. Теперь я понимаю, что такая работа не для меня.
— Я это уже слышал, — сдержанно заметил генерал.
— Это будет мое последнее задание? — холодно спросила Вероника.
Яковлев улыбнулся:
— Ну вот, теперь узнаю прежнюю Вику.
— Вы не ответили на мой вопрос.
— Последнее, — уверенно пообещал генерал. — Ты мне можешь ответить откровенно, что тебя смущает с этим Геворкяном? Прежде подобных проблем у нас с тобой никогда не возникало.
— Не хочу изменять, — тихо ответила женщина.
— И кому же ты не хочешь изменять? Своему мужу в Англии или студенческому другу? Ну ладно, не отвечай. Это не столь важно. Ты бы мне хоть показала фотографию своего героя, который расстроил нам всю оперативную комбинацию.
— А дадите слово, что ничего ему не сделаете?
Генерал неодобрительно покачал головой.
— Ох уж все эти женские заморочки! Ведь я же и без тебя могу узнать, кто твой герой. Хорошо, даю тебе слово, что ему ничего не будет. Ну, надо же, кто бы мог подумать, что такой дивчине можно вскружить голову.
Виктор Ларионович ожидал, что фотография любимого хранится где-нибудь в дамской сумочке, среди прокладок, по соседству с ключами от дома. Но Вероника сунула руку в карман пиджака и извлекла небольшую ламинированную фотографию. Еще один небольшой штрих, свидетельствующий о серьезных чувствах.
Протянув ему фотографию, она произнесла:
— Если вам так будет угодно.
Яковлев старался сохранить добродушное выражение лица.
— Как же зовут вашего молодца?
— Никита. Фамилия Зиновьев.
— Вот оно что. «Победитель», значит.
Хрупкие плечики Вероники неопределенно дернулись.
— Возможно.
В этот раз ее голосок прозвучал несколько веселее.
— Симпатичный парень, — вернул он фотографию. — Ладно, можешь идти. Вот, возьми это, — Яковлев поднял толстый пакет, лежащий на столе, и положил его перед Вероникой. — Здесь полная информация по объекту. Его фотографии, пристрастия, привычки, круг интересов, темы, на которые его можно зацепить в разговоре, места, где он предпочитает бывать. Так что все это для тебя знакомо. Должно пригодиться.
— Какой тип женщин он предпочитает?
Виктор Ларионович одобрительно кивнул:
— А вот это уже деловой подход. Знаешь, у этого Геворкяна очень неплохой вкус. Я ведь уже сказал, что ему нравятся как раз такие женщины, как ты. Так что я ему даже завидую, — широко заулыбался генерал.
Взяв пакет, Вероника уложила его в сумочку.
— Со встречей не тяни, объект может быть завтра в «Валиде», около шести вечера. Постарайся прийти раньше его и устроиться за соседним столиком. — Губы девушки капризно надулись, Виктор Ларионович начинал узнавать в ней прежнего своего агента с псевдонимом Веста. — А впрочем, чего это я тебя учу? Ты и сама все это не хуже меня знаешь. Иди! — Генерал встал, всем своим видом давая понять, что разговор закончен.
Девушка поднялась, сделала несколько шагов к двери. Боковым зрением Яковлев видел, что она развернулась, что-то хотела сказать, но, видимо, так и не отважившись, решительно распахнула дверь.
Оставшись один, Яковлев тотчас поднял трубку и набрал номер.
— Лысенков?
— Так точно, товарищ генерал-майор!
— Знаешь, из-за кого Веста прилетела в Москву?
— Не совсем, — осторожно ответил полковник.
— Из-за Никиты Зиновьева. А это внук того самого исчезнувшего старика с алмазами. В нашем деле случайностей не бывает. Как следует проработайте этого парня!
— Уже работаем, товарищ генерал-майор! Выяснили круг его знакомых. Один из его близких приятелей Константин Колганов, по кличке Бармалей. В своей среде очень известный хитник, мастер находить драгоценные камни где попало…
