За английскими счетами следила молодая женщина по имени Ангелина. Их деловые отношения сложились три года назад, она как раз заканчивала экономический факультет Кембриджа. На тот момент девушка совершенно не представляла, как реализовать свои многочисленные таланты, и металась из одной корпорации в другую, выясняя перспективы роста и финансовые вознаграждения. Именно тогда (как впоследствии станет понятно, больше из любопытства) она перешагнула порог одного из филиалов совместного британо-российского предприятия, где и встретила Герасима Мартынова.
Ему понравился ее живой ум и профессиональное мышление, а позже, по прошествии нескольких месяцев, он обратил внимание еще и на то, что девушка в меру раскрепощена и чрезвычайно мила в неформальном общении. А еще позже Герасим Витальевич понял, что она еще и необычайно чувственна. Но все это было позже. А тогда она просто искала работу, и создавалось впечатление, что Ангелина готова была пристроиться даже посудомойкой, чтобы только не возвращаться в свою нижегородскую губернию. Так что для нее он был сущей находкой, хотя бы потому, что сумел по достоинству оценить ее профессиональные знания и предложил ей две тысячи фунтов стерлингов за работу. Для юной девушки, каковой она была в ту пору, весьма неплохой заработок.
Ангелина оказалась весьма изобретательна: через год работы она придумала нехитрую финансовую схему, по которой можно было безболезненно «отжимать» у Ефимцева часть выручки, и самое приятное заключалось в том, что Павел Егорович совершенно об этом не подозревал.
С тех пор на банковский счет Мартынова потек неиссякаемый ручеек, который со временем мог превратиться в весьма приличную реку. Именно тогда понадобились услуги Ангелины как финансового менеджера. Требовалось не только следить за все пополняющимися счетами, но также нужно было аналитическое мышление и чутье, чтобы вложить сбережения в какое-нибудь прибыльное дело. У Ангелины все это было, а главное, ее вела неистребимая тяга преумножать деньги. Порой казалось, что тяга эта едва ли не сродни болезни.
Что ж, такая «клиника» весьма полезна для дела.
Именно в тот период они сошлись особенно тесно. И Мартынов вдруг отчетливо осознал, что с такой женщиной, как Ангелина, приятно делить не только постель, но и деньги. Именно с тех пор она стала значиться в его дальнейших планах под первым номером. Ему удалось скопить денег для того, чтобы открыть в Лондоне собственное дело. В ближайшее время у Ефимцева намечался значительный финансовый транш, и Мартынов надеялся «отщипнуть» от него существенный кусок, после чего отбыть на Британские острова навсегда и чтобы наслаждаться всеми радостями жизни.
Герасим Витальевич поднял трубку и принялся быстро набирать привычный номер.
В какой-то момент его охватило тревожное чувство; оно было настолько сильным, что ему вдруг захотелось положить трубку. Жизненный опыт подсказывал, что подобные предчувствия не рождаются из ничего, это сигналы, поступающие из внешнего пространства, и пренебрегать ими не следовало.
Однако палец привычно нажимал на цифры, вызывая абонента. Он отмахнулся от этой неясной тревоги.
Видно, все-таки сказывается усталость: в последнее время приходится очень много работать. Прозвучали длинные гудки, и Мартынов окончательно позабыл о своем тревожном предчувствии.
– Слушаю, – раздался высокий девичий голос.
– Ангелина, ты сейчас можешь говорить? – спросил Мартынов, невольно понизив голос.
– Ну, наконец-то, а то я уже начала переживать! Ты почему так долго не звонил?
– У меня были дела. Что ты сделала с последними перечислениями?
– Я их вложила в ценные бумаги. На рынке намечается оживление; думаю, что эти бумаги в ближайшую неделю будут расти, и мы сумеем выручить на этом деле процентов тридцать.
Мартынов мысленно прибавил к своему состоянию еще один нолик. Получается весьма впечатляющая цифра.
– Хорошо, детка, я очень доволен твоей работой.
– Все это я делаю для нас.
– Нисколько не сомневаюсь, Ангелина. У меня какое-то дурное предчувствие… Знаешь, обычно оно меня не обманывает.
– В чем дело, Герасим? – голос девушки прозвучал встревоженно.
– Потом объясню… У тебя есть надежное место, где можно было бы спрятать крупную сумму налом? Я говорю не о банке.
– Можно. У меня дома есть сейф.
– Сними деньги, и пусть они побудут пока у тебя.
– Это опасно.
– Будет еще хуже, если они останутся на счетах. Они могут быть заморожены, тогда я их не получу совсем.
В какой-то момент ему захотелось поделиться с девушкой своими дурными предчувствиями подробнее: ведь было время, когда он, чтобы не навести на нее службу безопасности, звонил ей с мобильного телефона, меняя номера после каждого третьего звонка. А сейчас, когда чувство опасности притупилось, он стал связываться с ней даже из своего рабочего кабинета. Подобная вольность могла выйти ему боком.
– Хорошо, я сделаю. Ты когда думаешь приехать?
– Скоро, – легко пообещал Мартынов. – Вот только проверну одно дельце. Последнее... И сразу к тебе. Если все пройдет успешно, тогда мы сможем считать себя по-настоящему богатыми.
– Я тебя жду. Береги себя!
– Постараюсь быть осторожным. Целую.
И Мартынов положил трубку на рычаг.
Что же это такое? Внутри опять какой-то раздрай. Через минуту дискомфорт усилился. Откуда же взялось такое скверное чувство? Надо что-то с этим делать. Возможно, пораньше лечь спать, вдруг поможет.
Усталость, будь она неладна!
Хотя есть одно средство, чтобы прогнать накатившую тоску, – в этом городе имеется парочка квартир, где ему будут рады по-настоящему.
Взяв телефонную трубку, он набрал номер:
– Сара?
– Слушаю тебя, родной.
– Я хотел заскочить к тебе часиков в шесть. Ты будешь дома?
– Хотела пойти к маме... Но ради тебя я отложу это.
Удовлетворенно хмыкнув, Герасим Витальевич положил трубку.
* * *
« – Я тебя жду. Береги себя!
– Постараюсь быть осторожным. Целую».
Раздался негромкий щелчок, телефонную трубку положили на рычаг. Запись закончилась. Павла Ефимцева трудно было упрекнуть в излишней эмоциональности. Даже в самых серьезных ситуациях он оставался совершенно невозмутимым. Самое большее, что он мог себе позволить, так это откинуться на спинку кресла и скривить губы. И эту запись он выслушал совершенно невозмутимо, как будто это не его миллионы утекали в чей-то чужой карман. Но Ефимцев был не из тех людей, что забывают нанесенные оскорбления, и уж тем более он никогда не простит кражи, да еще принявшей систематический характер. Он всегда был сторонником радикальных решений и нередко находил возможность вернуть утраченное.
– Когда ты поставил «жучки»? – спросил Ефимцев.
Вопрос был задан по-рабочему, вполне обыденно, словно речь шла не о подслушивающих устройствах, а о безобидных насекомых. Вот повстречались два биолога в приватной обстановке и решили поговорить о любимой фауне.
Авдеев сумел подавить улыбку: не самое подходящее время для веселья.
– Информацию снял сегодня. Вчера ничего такого не было. Так, разная муть...
– А что именно?
– Кроме этой женщины, у него имеется еще парочка любовниц. С одной он встречу отменил, а другой назначил.
– Понятно.
– Но вот сейчас как раз всплыло то, что нужно.
– Почему он не говорил по другому телефону? Ведь у него есть такая возможность.
Вопрос не праздный, требовал конкретики. Афанасий и сам не раз задавал себе подобный вопрос, но теперь понимал, что ответ лежит на поверхности. Только подними!
– Думаю, что поначалу он действительно звонил с других телефонов, но потом поверил в собственную неуязвимость и стал пренебрегать основами безопасности. Вот и поплатился.
– Ладно, это нам на руку. Но дочь держат в заложниках не с его подачи? – заметил Павел Егорович.
– Не с его, – признал Авдеев. – Но красть у своих тоже как-то нехорошо.
– Согласен... Ты знаешь, что нужно делать?
Взгляд Ефимцева враз посуровел. В какой-то момент Авдееву показалось, что взгляд этот способен прожечь на его лбу дыру. Начальник службы безопасности не без труда выдержал жар бледно-голубых глаз.
Ефимцев был красноречив даже в молчании, а уж легкий нажим в конце фразы следовало воспринимать, как парочку восклицательных знаков.
– Конечно. – Посмотрев на часы, Афанасий продолжил: – Сейчас Мартынов находится у своей любовницы. Выйдет от нее часа через три, так они условились. Так что мы готовы его встретить.
Павел Егорович махнул рукой, давая понять, что блиц-заседание завершено. Авдеев сдержанно пожал ему руку и почувствовал, что пальцы у генерального были холодные. Прежде он не замечал за ним такого.
Глава 10
ПОДХОДЯЩАЯ КАНДИДАТУРА
31 АВГУСТА
– Неделю назад к пиратам попала дочь Ефимцева...
– Того самого? – удивился контр-адмирал Шестаков.
